Сергей Волков - Затворник

Пила решил пройтись, посмотреть, кто еще чем занят. Пляску, которую уже устроили в середине зала, и куда мигом рванул Хвост, Пила сразу обошел сторонкой. Потерся немного у стола, где метали кости, да ушел прочь и оттуда - кости он не любил. А по соседству тем временем затеяли играть в шашки на серебро. Пиле нечего было ставить. Он сходил к Коршуну, взял у него взаймы две деньги, и через полчаса вернул их обратно.

- Не пригодились, что ли? - спросил Коршун.

- Нет, уже сыграли. - сказал Пила. В ветошке у него за поясом к тому времени лежали еще четыре монетки.

Коршун пошел посмотреть на его игру, поглядел два кона, и сказал удивленно:

- Ну ты даешь, гражданин! Да ты бы мог одними шашками на хлеб зарабатывать!

- У нас в городище особенно на шашках не заработаешь! - ответил Пила - а в Новой Дубраве я и по десять денег отыгрывал за вечер!

В шашки Пила играл чуть ли не с пеленок, и еще не был женат, когда даже старики в Горюченске не могли с ним соперничать. Он был бесспорным первым игроком городища. А когда Пила бывал в Новой Дубраве по своим пильщицким делам, то там играл с лучшими мастерами, и выигрывал всегда чаще, чем проигрывал.

Пила легко взял деньгу у храбровца, потом - у одного верхнесольского боярина. Потом против него сел один из миротворцев, и оказался не таким слабым соперником: выиграл у Пилы деньгу, но тут же проиграл обратно. В третьем кону Пила снова выиграл.

- Давай четвертый! - решился боярин. Но в запале спешил ходить куда попало: в пять минут, взяв у Пилы две шашки, потерял шесть своих, и еще две остались в нужнике.

- Надо Седого звать! - постановил миротворец, вставая из-за стола - А то пришлые нас заедят!

Быстро отрядили человека с конями и съездили на восточный берег за Седым. Приехал человек лет пятидесяти, безбородый и седой как лунь. С этим Пила уже боролся, скрипя зубами. Сначала взяли кое-как каждый по кону. Потом Пила уступил: В середине столовой расплясались не на шутку, Хвостворту носился там и выкидывал такое, что, Пила стал на него отвлекаться, и плохо обдумывать ходы - с тем и проиграл. Четвертый кон горюченец понял, что уже толком не следит за шашками, и сдался, не доведя игру до конца. Уплатив за это проигрыш вдвойне, Пила вернулся за свой стол, стал попивать горячий мед, да смотреть как пляшут.

А там расходились во всю силу! Плясали так - подумал Пила - как наверное пляшут, уходя назавтра в поход, из которого одно Небо знает, вернешься или нет. И тут Хвост был первым - если и был сегодня на Струге танцор искуснее его, то не было танцора горячее и яростнее! Кто-то мог быстрее и ловче переставлять ноги в танце, но никто с таким исступлением, как Хвост, и так громко, не долбил каблуками об пол, и не размахивал руками так неистово - как только они еще не вывернулись из плеч! Такой Хвост был во всем - за что бы не брался, всегда хотел показать себя во полной красе, в лепешку расшибиться был готов, но не уступить никому, пусть даже признанному мастеру. Сырая от пота - хоть выжимай - рубаха на нем прилипла к телу так, что можно было пересчитать выпирающие ребра.

- ЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭХХХХ! - голосил он, в такт пляске и не в такт - ЕФЕ ПОВЫФЕМ! ПОФУЯЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕМ! - и сам себя лупил ладонями так беспощадно, что звонкие шлепки разносились по столовой!

Музыкантов в их углу прибавилось до десяти. Они дудели, били по струнам и бубнам так громко и быстро, как могли. Их игра уже не струилась такими такими плавными переливами, как в начале вечера - она мчала, звеня в ушах, вертясь вихрем, рвала воздух в клочки! Кудрявый рыжеволосый бородач встал у огромного барабана в самом углу, взмахнул булавами, и частые гулкие удары полетели по залу как раскаты грома, в ряд со стуком каблуков и хлопками ладоней! Плясунов было столько, что на широкой площадке между столами им едва хватало места, чтобы развернуться всем, и уже не только боярам и ополченцам - среди танцующих мелькали пестрыми всполохами платья стружских девушек. Среди них мигом выделилась одна - самая ловкая и бойкая, каких только доводилось видеть Пиле. Такая, что глядя на нее, он не мог уже удивляться роскоши пира и дворца, важности собрания князей и больших бояр - он удивлялся, только тому, как может человек, девушка, стройная и хрупкая с виду, молодая - совсем девчонка, и так лихо, так горячо танцевать, и при том с таким умением! Ни одного лишнего или неловкого поворота, шага или взмаха руки нельзя было за ней заметить! А саму удалую девушку, наоборот, не заметить было нельзя - и Хвост тут же заметил! Тут же подскочил к ней, и стал виться и ходить вокруг в пляске. Молодая миротворка, не спуская ни на миг улыбки с прекрасного лица, глянула на него, словно примеряясь к силам этого нового человека.

- Ты уже устал, наверное, гость дорогой? - прокричала она на весь зал - Отдохнуть не хочешь?

- Я смотрю, у вас на Струге не пляшут, а ползают как мухи осенние! - отвечал Хвост, вдвое прибавив своей пляске пыла и ярости.

Они плясали рядом, вдвоем - но не вместе, а друг против друга. Девчонка оказалась не из стеснительных, а только рада была утереть заезжему нос. Хвост не сколько не смутился тем, что танцевала стружанка не в пример лучше него - против ее умения была его решимость и азарт. Но и у красавицы тоже решимости было довольно. Страсть - едва ли полное самозабвенье пылало у обоих в очах, и злость, злость - такая, какая бывает у соперников на ристалище!

- Задохнешься первая, смотри! - кричал Хвосворту, падал перед соперницей пластом, бил рукой в пол, и тут же подпрыгивал на два локтя, хлопая ладонью об пятку!

- Не дождешься! - со смехом кричала в ответ плясунья, и шпарила еще резвее прежнего. Как волчок на игральном столе кружилась, только не падала!

- Эх, надсадишься, милая, побереги себя!

- Ты сам-то отдохнуть не хочешь, герой! А то завтра в поле, а ты ногой не сможешь двинуть!

- Не бойся за меня, огненная! Смогу да еще как! Двину так двину! Эх, огненная...

Танцующие кругом невольно расступились пошире, давая простор этим двоим яростным танцорам, будто были не гостями на пиру, а зрителями на состязании. Это и было состязание - уступать никто не собирался! Миротворцы били в ладоши и кричали:

- Огневка, поддай жару! Поддай!

- Покажи ей, парень! Дубравец, давай! - горланили приезжие.

- Без остановки играй! Без остановки, да веселее! - приказывали бояре музыкантам, и метали на пол перед ними серебро.

- Сдашься! Сдашься! - кричал Хвост

- Сам сдавайся! - крикнула девушка, ударила что есть силы пяткой в пол, и вдруг нога у нее подкосилась, и плясунья едва не рухнула, если бы подскочивший вовремя Хвостворту не успел подхватить соперницу под руки.

- А-а-а-а-а-а!!! Наша взяла! - закричали по всей столовой храбровцы, верхнесольцы, засемьдырцы и уннаяка. Все смеялись, хлопали в ладоши, стучали кубками о кубками. Смеялся князь, смеялся Коршун, трясся от смеха Пила. Кажется, одна только Стройна, смотревшая со своего высокого места, не менялась в лице.