Олег Борисов - Рассвет над Майдманом

Парамор осторожно поправил выбивающийся из-под ремня тулуп. Послышалось или нет? Вроде как половица скрипнула в только что пройденной пустой комнате? Или это водовоз шумит? Но он дальше поспешил, там сапогами бухал… Ох, как страшно-то! А всего лишь — в первый дом заглянули… Не поймешь, то ли ругать прицепившегося как репей земляка, то ли хвалить. Все же — в одиночку в это полуобвалившееся двухэтажное здание мог бы и не пойти… Золото — это хорошо. Но в пустых темных комнатах, еле освещаемых слабыми факелами в дрожащих руках, каждая тень кажется затаившимся орком, готовым ткнуть в живот острой сталью. А с другой стороны — хоть бы что-нибудь найти! Если не получится разжиться добычей, свои же накостыляют от души, несколько дней у костра потом проваляешься еле живой…

Всадник осторожно заглянул в чернеющий пустым зевом коридор, куда недавно зашел другой неудачливый кладоискатель — и замер. Из дальних дверей торчали бьющиеся в агонии ноги, скребущие лихорадочно по полу, пытающиеся нащупать хоть какую-либо опору, уже не управляемые сознанием и живущие собственной жизнью. Рывок — и коридор опустел совсем. Парамор моргнул раз, другой, потом двумя дикими прыжками рванул к угадываемому в стене окну и вывалился на площадь, в наметенный упорными ветрами сугроб. Следом за ним жалобно пискнули под тяжелым телом расшатанные половицы, и огромное тело накрыло человека, барахтавшегося в снегу. Пара ударов широким ножом — и нападавший замер, пытаясь определить — как идут дела у других охотников за беспечными головами.

Щига замер, привстав на стременах. Он из-за всех сил пытался различить в неверных ночных тенях, что же происходит на еле видной отсюда площади, на которую выбегала прямая как стрела улица, ведущая в город с северных окраин. Вздумалось же этим идиотам отправиться в личный набег! Кто бы мог подумать, что ни у одного, а у целого десятка здоровых мужиков несуществующее золото затмит разум! Где их теперь искать, что говорить сотнику… Застывший рядом следопыт настороженно всматривался в осыпаемые снежной крупой развалины по краям дороги. В отличие от южных кварталов, северную часть города орки тронули мало. Крыши многих домов обвалились, но стены по большей части не разбирали, и теперь пустые кривобокие коробки теснились по обеим сторонам когда-то мощеной дороги, играя черными тенями в лунном неверном свете.

— Уходим, — неожиданно рванул коня назад старший, и замешкавшийся воин торопливо погнал следом за ним, стараясь сократить быстро увеличивающееся между ними расстояние. Дробный топот по полузаметенной дороге почти заглушил звонкие хлопки пары луков, выпускающих злые стрелы в спины удирающим в степь людям.

Щига остановился лишь рядом с выскочившим из тьмы секретом. Чуть позже рядом замедлил бег второй конь, несущий в седле убитого следопыта. Из спины бедняги торчали три стрелы, пробившие легкую кольчугу.

— Кончили десяток, всех, подчистую. Я к сотнику, а вы — поднимайте смену, придется караулы усилить.

И сгорбленный солдат направил скакуна в сторону лагеря, сопровождаемый телом парня, имени которого даже не успел узнать.

— Мой принц, позвольте доложить текущую диспозицию.

Двадцатилетний бастард в богато расшитом камзоле молодцевато перехватил длинный прутик и стал его концом водить по расстеленной карте.

— Интересно, откуда этого хлыща выкопал Поххоморан? — усмехнулся про себя Дарго. — После того, как старик начал столоваться у молодых баронов, те без устали пытаются пристроить любимчиков мне под бок. Используют старика, мерзавцы, совсем совесть потеряли.

Принц с трудом отогнал посторонние мысли и сосредоточился на докладе.

— Тяжелая пехота заняла все южные кварталы. Ополчение под их прикрытием прочесали подвалы и пару заваленных ходов. К вечеру закончим разрушение крупных строений и завтра продолжим движение в центр.

Прут сместился севернее.

— За двое суток Поххоморан потерял пятнадцать воинов. Прошлой ночью десяток следопытов попал в засаду, одного подстрелили при отходе. Сегодня днем четверо погибли в схватке у старого прохода рядом с торговой площадью. Одного орка успели завалить. В целом, за эти дни город полностью блокирован, со всех сторон начато прочесывание развалин, потери минимальные.

Дарго повернулся к мрачно восседающему на крепком стуле Тертедуэю.

— Как думаете — это случайность, или вы расшевелили гнездо?

— Боюсь, что вся мохнатая нечисть достанется моим ребятам. В центре домов полно, но днем по улицам сильно не побегаешь. А остатки канализации и ходы между склепами сохранились, по большей части, именно в северных кварталах. Я бы притормозил своих солдат, пока остальные войска подтянутся к центру. Потом уже все вместе можем навалиться на мерзавцев.

— Это что же, — вскинулся благоухающий непривычными солдатскому носу ароматами Рамир. — Нам камни ворочать и норы выжигать, а любезный западный сосед будет прохлаждаться тем временем?

Старый военачальник насупил брови, но злые слова попридержал. Пока ссориться с расфуфыренным болваном было не с руки. Тем более, именно ради схватки с орками сюда и пришли. Потери минимальные, врага частично обнаружили — на что жаловаться?

Дарго подождал пару мгновений и прервал наливающуюся неприязнью паузу.

— Хорошо, продолжим движение, как намечено. Единственное, можете северное кладбище пока не трогать, вычищайте дома. Если выдержим этот темп, с таким количеством войск закончим за пять дней, не дольше. Следующий вопрос…

— Попрошу соблюдать тишину, тишину! — сорванным голосом пытался угомонить бушующих гномов Секретарь Библиотеки. Он не рисковал стучать по старому колокольчику, чей звон вряд ли мог помочь в наведении порядка.

Все смешалось в Зале Совета. Главы гильдий, кланов, семей бесконечно пробирались между другими гномами, кричали, ругались, махали руками и пытались любым образом задавить поселившийся в их душах страх. Страх, ворвавшийся в их жизнь столь неожиданно и беспощадно, смявший казавшиеся нерушимыми устои. Страх, поставивший под сомнение стройную пирамиду открытых и тайных взаимоотношений власти города-государства, два тысячелетия выстраиваемых со всем возможным тщанием и заботой. Судьба решила пошутить еще раз.

Младший из Пяти Глав Совета мрачно оглядел мечущихся гномов, поднял посох и со всей силы стал лупить по малахитовой поверхности круглого центрального стола, за которым в украшенных драгоценностями креслах собирались достопочтенные бородатые старцы. Дождавшись, когда основная масса нерешительно замерла, он вернул посох на положенное место, оперся на сжатые кулаки и рявкнул, обращаясь в центр зала, ко всем сразу, не выделяя кого-либо.