Надежда Кархалёва - Альдана Потерянная принцесса

Парень затряс вечно лохматой головой. Невольная гостья Аорны подтащила зеркало, к счастью, нетяжёлое, к окну, и сама, опершись на подоконник, принялась изучать природу за стеклом, насыщенно-тёмную, унылую. Лес практически чёрный. Листва не зелёная и синяя до черноты, а иссиня-чёрная и иссиня-зелёная. Деревья практически одинаковой высоты, и сверху чаща выглядит трясиной. После непродолжительного разглядывания её Шаки сделалось страшно, так что она сосредоточилась на зеркале. Тинзо всё хмурился, а Клавьер будто бы терял сознание. Забыв, что толку не будет, ведьма застучала по зеркальной поверхности:

— Эй, что с ним?! Тинзо, что?

Белый маг не мог видеть, но испуганное лицо Шаки заставило его поверить. Он подёргался, пытаясь выпутаться: безнадёжно. Неожиданно Клавьер распахнул прикрытые глаза, зашептав:

— Бесталон… Граница с территориями риксов… Замок Аорны Блариса… Беги, пока за тобой никто не следит…

— Ты знаком с хозяином!? — Шаки бухнулась на колени перед зеркалом.

— Жуткий человек, безжалостный экспериментатор, бессердечный, свирепый, — парня трясло, дыхание участилось. Видимо, ему даже вспоминать Аорну было мучительно. — Дикие игры в своём замке устраивал, на кон души ставились… Мой хозяин был проигран, я — вместе с ним…

— Как это? — поразилась колдунья прежде, чем Тинзо мотанием головы сказал ей не приставать с расспросами.

— Все в замке Блариса подчинялись лишь ему самому. Я был у него в рабстве, у того типа, который в этих играх участие принимал, пришлось его судьбу делить, — парень кое-как справился с объяснением.

— Слава предкам, я тут ненадолго, — выдохнула Шаки.

— Ты что, дурочка? — закипел Тинзо, а комментарий этой характеристике дать не успел: вошла женщина-алхимик. Это была Джарома, только никто, разумеется, не был в курсе.

Она подошла к зеркалу, переставшему показывать комнатку в страшном замке, поправила локоны, одёрнула платье и форменную мантию. Когда женщина захотела обратиться к пленникам, отражение в зеркале, куда глядела Шаки, тоже сменилось на реальное. Возможно, это было везением: через полминуты после того, как этот предмет ведьма вернула в угол, к ней телепортировался Кайтен.

— Хозяин интересуется: не желаете ли вы чаю? — пробубнил одержимый.

— Нет, — отрезала Шаки, уходя в спальню.

Только она упала на широкую мягкую кровать, где хватило бы места троим, как слуга снова нарисовался.

— А чего желаете?

— Чтобы меня оставили в покое хотя бы на два часа!

После исчезновения Кайтена ведьма почти всё вытребованное для одиночества время пролежала на постели. Тревога, упорно не желающая влезать ей в душу, это всё-таки осуществила. Шаки не могла себя заставить прямо подумать о том, что Фаризе является одной из участниц очередной игры мистера Блариса, а она — заодно с ней. Взволновала колдунью мысль о возможности печальных последствий пребывания в этом замке. Вдруг хозяин Фаризе обманывал? Госпожу она не оправдывала — потому что и не подозревала её.

К часу дня все посторонние лица, ворвавшиеся в Шекоган с целью освободить подопытных пленников, были схвачены и брошены в камеру, где обычно держали тех, кому была уготована участь материала для опытов. Только Дашка с Мариером и Ривальдом томилась в хранилище, а Клавьер с Тинзо — в лаборатории. Шекоган наводнился сторонниками Фаризе, возникавшими повсюду и беспрерывно. Им было приказано собираться на площади перед замком, а те, кому не доставалось места, высовывались из окон, выходящих на неё.

— Какой замечательно отлаженный механизм! — отметила повелительница духов, посмотрев на улицу из той лаборатории, куда телепортировался вчера… нет даже не вчера, а сегодня ночью Скентия, отправившийся на разведку.

— Долго им ждать? — поинтересовалась Джарома, помогавшая госпоже восстанавливать здесь порядок после недавнего погрома: новоявленная хозяйка Шекогана считала это занятие слишком ответственным, чтобы доверять его кому попало. Если выражаться точнее, Фаризе хотела узнать лично, насколько ценные вещества имеются в распоряжении алхимиков.

— Хоть до вечера! Я, сказать по правде, не рассчитывала на то, что вы сможете наладить производство дешёвого эликсира телепортации, — хмыкнула госпожа. — А у вас получилось обеспечить им всех моих сторонников.

— Вы гениальны, — восхитилась женщина. — Раньше самой одарённой ведьмой считали Эвилану Армад, но вы и её затмили. Да, она уже в двенадцать лет была способна на такое, чего многие не могут и в пятьдесят два. Зато вы научились всему меньше, чем за полгода, это же нечто! Это достойно попасть в летописи, в легенды, в историю!

— Теорию я начала познавать рано, — отмахнулась для виду Фаризе. — Но не отрицаю, практика куда сложнее.

— Что будете делать теперь, когда все сторонники собраны, а источники неприятностей устранены? Зачем вам вообще потребовалось видеть их всех сразу?

— Полагаешь, ты заслуживаешь того, чтобы я делилась с тобой всеми идеями? — ошеломила госпожа Джарому.

— Но ведь…

— Нет, — Фаризе не дала ей даже начать. — Вообще, ты стала больно болтливой. Иди к фанатикам, я скоро подойду.

Утихомирив заклокотавшее в горле возмущение, женщина подчинилась и оставила повелительницу. В дверном проёме одной из лабораторий она заметила приятелей, столпившихся возле окна, там ещё мог пристроиться один человек. Она шагнула туда, её заметили и расступились, уступая место, но Джарома внезапно передумала. Почему отсюда, со столь неудобного ракурса? И видно плоховато, и слышно будет не очень — этаж-то не первый, не второй и не третий. Она должна стоять перед самой Фаризе, когда та будет говорить своим слугам что-то. Но в первые ряды не протолкнуться. Чтобы окончательно убедиться, женщина спустилась к выходу. Всё крыльцо было чересчур плотно забито народом — не протолкнёшься. Расходиться, наверное, будут полчаса.

В холле сторонников вперемешку с алхимиками в форме Шекогана тоже присутствовало многовато. Подниматься Джарома не стала, влившись в эту разношёрстную компанию. Коллеги её недолюбливали, поэтому едва ли не с отвращением косились, а фанатики считали недостойным делом вступать в контакт с особой не из их круга.

Фаризе полюбовалась на толпу фанатиков и пошла в соседнюю лабораторию, где имелось зеркало. Где в своём замке может быть Аорна? Конечно же, сидит в самой большой, самой тёмной гостиной, освещаемой одним камином, потому что на обилие света из окон надеяться не приходиться, и думает, как бы ему отделаться от неё, всемогущей повелительницы духов, так ловко обманувшей его. Там зеркала нет, специально, чтобы не отвлекали — наивный колдун признался женщине во время встречи. Но в подземелье, где он держит слуг, оно есть, конечно же — надо же их как-то вызывать! Про подземелье ведьма узнала, опять же, по словам хозяина замка.