Сергей Садов - Факультет боевой магии (СИ)

—Я тебе не верю!

Ленайра нахмурилась, задумалась.

—Это твои выводы или кто-то тебе подсказал? Из ректората, например.

—Какое твое дело?

—Не поверишь, но очень большое. Одно дело, когда ты сам себе придумал проблему на пустом месте, и совсем другое, когда тебе ее подсказал кто-то взрослый и солидный. Я поверю, что ты мог придумать, как я мечтаю лишить тебя командования отрядом, но вот в то, что такая мысль придет взрослому и опытному человеку, не поверю никогда. И с какой целью тогда он эту мысль вложил тебе? Ты не трудись отвечать, все равно ведь не скажешь правду, просто подумай над этим. Если ты действительно считаешь себя командиром и отвечаешь за своих людей, подумай, для чего могло потребоваться вызывать недоверие ко мне. И о твоем ли благе этот некто заботился. Ну это конечно, если гениальная мысль о моих коварных интригах родилась не в твоей голове. С тебя станется.

—Ну, знаешь… я тебе еще докажу… я всем докажу, что достоин…

—Торвальд, не надо никому ничего доказывать. Ради богов, не надо. Когда что-то кому-то пытаешь доказать – ничем хорошим не закончится. Подумай над тем, что я тебе сказала, хорошо подумай. Ты несешь ответственность за своих людей, командование – это не только приятная возможность раздавать всем приказы и проверять исполнение. Вспомни не только о возможностях, но и об ответственности.

Торвальд развернулся и стремительно удалился, на ходу выхватив меч и полосую им направо и налево ни в чем неповинные кусты. Выместить зло на Ленайре, при всей своей браваде, не рискнул, теперь отыгрывался на растительности.

—И кому я говорю об ответственности? — вздохнула Ленайра, прислушиваясь к шуму за поворотом тропинки. — Но я честно пыталась.

Весь дальнейший путь до Карса Торвальд демонстративно не обращал внимания на Ленайру. Даже поручения ей перестал выдавать. Судя по всему, остальным он так же запретил с ней общаться, поскольку никто не с ней не заговаривал и не возмущался, когда она не принимала участие в общей работе. С другой стороны на нее перестали готовить еду. Один раз только Терий попытался о чем-то поговорить, но под общими взглядами поспешил отъехать, сделав вид, что просто слегка отстал.

Девушка покосилась на профессора, но тот сделал вид, что ничего не замечает и все так и должно быть.

—И кто-то воображает себя взрослыми и ответственными, — пробормотала Ленайра. — Да и я хороша. Ведь знала, что ничем хорошим откровенный разговор с Торвальдом не закончится, и все равно влезла. И как теперь обеспечивать совместные действия?

К счастью, до Карса оказалось уже недалеко и в такой не очень дружелюбной обстановке ехать до него оставалось всего лишь три дня.

Ленайра достала из сумки выписку по информации о границе в этом месте. Ситуация тут была странной. С одной стороны, граница с Ольерией была самой спокойной в военном плане, с другой — нигде не было столько контрабандистов, как здесь. К тому же в самой Ольерии существовал весьма оригинальный политический строй с уклоном в теократию. Причем в весьма оригинальном варианте, когда свои нормы другим не навязывают, поскольку считают чужаков недостойными принять истинное учение, но внутри к нему относятся очень серьезно, из-за чего постоянно происходят разные инциденты с беглецами от единственно верного учения.

Собственно, из-за этого империи и приходилось держать здесь постоянные разъезды, в задачу которых входили как борьба с контрабандой, так и отлов беглецов до того, как до них доберутся отряды карающих из Ольерии, которые в погоне за отверженными верой начисто игнорировали наличие какой-то там границы. Протесты императора помогали мало, поскольку сами Ольерцы считали святым делом покарать отступников. Местных они старались не трогать, если те не мешали карать, но напряжение создавало.

В общем, ситуация идиотская. Вроде как для населения угроз особых нет, тем более идут караваны, у них своя охрана, разбойникам тут разгуляться просто негде. С другой — постоянное шастанье через границу боевых отрядов Карающих в поисках тех же контрабандистов и отступников. Имперцев они хоть и старались не трогать, но ситуации происходили разные. Потому и пришлось организовывать целую сеть небольших застав, в которых стояли относительно небольшие гарнизоны, состоящие, как правило, из кавалеристов, и патрулирующих свой участок границы. Сами гарнизоны состояли из постоянной охраны, очень небольшой, человек тридцать всего, и приданных кавалерийских подразделений, количество которых варьировалось в зависимости от протяженности охраняемой территории и сложности задач.

Из-за специфики службы в этих местах, когда все стороны старались избегать осложнений со смертельными случаями, но стычки происходили регулярно, граница с Ольерией считалась идеальной для обучения кавалерийских подразделений, вот и отправляли сюда разные части на службу, которая длилась здесь, как правило, около года, после чего происходила ротация. Именно из-за этого им и встретились по дороге столько военных отрядов, которые направлялись к местам новой службы, чтобы сменить те, которые свое отслужили.

Карс в числе пограничных крепостей был не самой большой и не самой значимой, но и захолустьем его назвать было нельзя. Постоянный гарнизон в двадцать солдат, еще около четырехсот всадников. Относительно спокойный участок границы из-за не очень удобных подходов с той стороны. Возможно, из-за этого его и избрали торговцы травкой, наладив свой сбыт. В общем-то к контрабандистам относились спокойно. Каждой стране что-то было нужно у другой, но официальная покупка из-за различных пошлин и ограничений влетала в копеечку. Контрабанда позволяла деликатно обходить проблему, главное, чтобы контрабандисты не наглели. Так что порой их даже старательно не замечали, что в империи, что в Ольерии. А вот травка — совсем другое дело. В Ольерии она продавалась вполне открыто, но в империи ее продажа каралась смертью, из-за чего там она стоила копейки, зато по эту сторону границы ее стоимость взлетала до небес. При такой разнице в ценах прибыль у успешных торговцев составляла все пятьсот процентов. Неудивительно, что смельчаки, несмотря на все риски, не переводились. И если обычные контрабандисты сразу поднимали руки при встрече с пограничниками, а аресты их периодически проводили обе стороны в целях профилактики, чтобы не зазнавались и помнили, кто тут хозяин, справедливо полагая, что после относительно небольшого штрафа (по сравнению с прибылями) их отпустят и даже товар вернут, то перевозчики травки, если их засекали по эту сторону границы, сражались до последнего, не ожидая для себя ничего хорошего. Именно от их рук пограничники и несли основные потери.