Дмитрий Дудко (Баринов) - Ардагаст и его враги

  -- Кто верует в меня - на помощь! - истошно завопила Тамар.

   В святилище ворвались, потрясая оружием, четверо римлян, двое пышноусых иверов и чернобородый албанский князь. Кавказцы были в одних шароварах, римляне - в туниках, а один и вовсе голый, зато в шлеме и с мечом, будто герой, изваянный скульптором. Сзади почитателей богини подбадривали криками жрицы.

   Загудела тетива, и нагой воитель первым упал со стрелой в груди. Следующая стрела настигла албана. Это, однако, не остановило прочих, разом бросившихся на коммагенца. Длинной спатой и акинаком он отбивался от их коротких мечей. А в окне уже появился с мечом в руке Сагдев, Олень-Черт. Рассмеялся, глянув на прикованную к стене богиню, крикнул: "Артимпаса с нами!", и бросился в самую гущу боя. В храм вбежали поднятые кем-то по тревоге легионеры. А навстречу им из окна прыгали сарматы, один за другим взбиравшиеся по аркану и сброшенной Виряной лестнице.

   Незримый и бестелесный Мовшаэль стонал на полу. Когда же сарматы вытеснили римлян из храма во двор крепости, демон встал и принялся адским мечом рубить оковы Тамар. Огненные путы плохо поддавались черной стали из кузниц Вельзевула, и все же, когда сарматы вернулись, богине-пленнице почти удалось освободиться. Крылья ее трепетали, вздымая ветер, глаза пылали двумя раскаленными углями, с воздетых рук срывались зеленые молнии.

  -- Святотатцы! Ублюдки осла и змеи! Всех вас лишу мужской силы!

  -- Разве ты ее нам давала? Видел я Артимпасу у Золотой Горы. На тебя, куролапую, она не похожа! - рассмеялся в лицо демонице Сагдев.

   Каллиник выступил вперед, готовый снова усмирить хозяйку храма. И тут прямо из стены в святилище шагнула молодая женщина с бледным лицом и распущенными черными волосами, в красном плаще, с мечом у пояса и плетью на руке.

  -- Слава тебе, Морана-Артимпаса! - разом выдохнули, воздев руки, воины.

   Воительница, намотав на руку длинные волосы Тамар, стала охаживать ее плетью, приговаривая:

  -- Посмела выдавать себя за меня, мерзавка? Уж лучше бы за мою тетушку!

  -- О-ой! Я же помогала людям! Исцеляла...

  -- Только за большие жертвы. И от того, что сама и насылала. Совсем, как тетушка! Ступай в пекло, на самое дно! И ты, свинорожий пьянчуга, туда же! Да меч отнеси туда, где украл - я проверю!

   Демоническая парочка мигом провалилась сквозь пол. Богиня одобрительно улыбнулась воинам.

  -- Я рада за вас, сарматы. Вы одолели не эту жалкую бесовку, а то, что она будила в ваших душах: страх, раздор, недоверие. Идите же утром смело на римлян! А это блудилище разрушьте!

   "Свято место не бывает пусто", - вспомнилась Каллинику венедская поговорка.

   * * *

   Росы и вайнахи ехали долиной Ассы. Впереди показались боевые башни селения Амга. Выпивший с утра Андак принялся наставлять Доброслава: что следует делать настоящему мужчине с пленными хевсурскими красавицами.

  -- Хор-алдар велел хевсуров не обижать, - возразил царевич.

  -- Так это, если они за оружие не возьмутся. Гляди!

   Перед входом в селение ущелье перегораживала засека из срубленных деревьев и колючих кустов. На ней стояли хмурые молчаливые горцы в кольчугах и шлемах, с мечами, акинаками и круглыми щитами в руках. Ветер колыхал седые бороды испытанных бойцов.

   - Видишь? Здесь одни старики и безусые юнцы. Лучшие воины все у Врат Аланов. Этих мы побьем без труда, селение сожжем, погуляем хорошенько...

  -- Нет, дядя Андак. За них будет мстить все племя. Договорись со старейшинами о мире. Так сделал бы мой отец.

  -- А я поступлю так, как сделал бы мой тесть, Сауасп Черноконный. Кто мне помешает, а?

  -- Тогда я, дядя, буду защищать селение вместе с хевсурами, - тихо, но твердо сказал Доброслав.

   Робкий, мирный, почтительный к старшим Доброслав! Такого Андак не ожидал. Еще и царские дружинники глядели на князя с явным неодобрением. Один из них сказал:

  -- Делай, князь, как велел Хор-алдар, как у Солнце-Царя заведено.

  -- Над нами, сынами гор, нет ни князей, ни царей! - крикнул кто-то из вайнахов.

  -- А Солнце над вами есть? Или мы уже в преисподнюю заехали? - возвысил голос царевич.

   С засеки раздался зычный голос:

  -- Вайнахи, волчье племя, кого вы привели в горы? А вы, степные волки, знайте: здесь с вами будет воевать каждое дерево, каждая скала, пока вся ваша волчья стая не сгинет!

   Могучий старик с седой бородой во всю грудь стоял, положив руки на рукояти меча и акинака и гордо, но спокойно смотрел на пришельцев. Хевсуры тоже не имели ни царей, ни князей. Старейшина здесь был и главным жрецом, и воеводой. В молодые годы старейшина Амги побывал в сарматской дружине и знал: долго воевать в горах степняки не любят.

   Воины трех племен стояли, сжимая оружие, и все зависело от того, кто и на кого поднимет его первым. И тут вдруг с небес слетела большая орлица. Опустилась между росами и хевсурами и обернулась Лютицей. Волхвиня бросила наземь платок и обратилась к росам по-венедски:

  -- Что еще, мужики, между вами бросить? Гребень, чтобы лес вырос? Или полотенце, чтобы река поперек ущелья потекла?

  -- Будет еще всякая птица становиться между воинами... Кыш! - рявкнул хмельной Андак.

  -- Птицы тебе мало? Я могу и львицей встать. Лютицей! - в голосе волхвини слышалась затаенная ярость грозой хищницы.

  -- Платок женщины может остановить мужчин, даже начавших бой. Таков наш обычай, - сказал один из вайнахов.

   Лютица громко заговорила по-сарматски:

  -- Воины гор и степи! Вам что, не с кем сражаться? Ваш враг - римляне. Это их колдун хотел освободить и привести с Эльбруса Скованного, а с ним - целую орду дэвов, вайюгов и вишапов. Тех, кому враги - мы все, люди! Но Ардагаст, царь росов, разбил эту свору. Теперь он идет к верховьям Алонта, и ни одно племя не отказалось идти за ним. В руке его - чаша Солнца, а в ней - Огненная Правда. С ним вы или с теми, кто ссорит вас, чтобы потом всех сделать рабами?

   Среди хевсуров не один старейшина понимал по-сарматски. На засеке зашумели, заспорили. Наконец глава селения произнес рассудительно и миролюбиво:

  -- Эй, соседи! Зачем вы пришли? За нашими баранами? Пойдем лучше вместе на римлян. У них полно золотых и серебряных монет. А не хватит на нас всех - заставим расщедриться Картама с Бартомом. Я-то их знаю!

  -- А как остальные хевсуры? - спросил Андак.

  -- Мое слово среди них не последнее! Идите же в селение. Если вы нам не враги, значит - гости!

   Вайнахи переглянулись и дружно закивали головами. С хевсурами они испокон веков то воевали, то пировали, то похищали скот и женщин друг у друга - все, как водится между соседями. И если рядом есть общий враг и богатая добыча, зачем же ссориться? Облегченно вздохнул и Андак. Князь был не так воинственен, как его покойная супруга, и всегда рад вместо битвы попасть на пир. Вскоре гости и хозяева уже дружно растаскивали засеку.