Александр Розов - Дао Кенгуру

– Вы откуда?

– С Аитутаки, – невозмутимо ответил пилот, и показал полисмену какой-то ID.

– ОК, мистер Маккормак, если вы надолго, то отметьтесь в комендатуре. А вы мэм?

– Я археолог, мне назначена встреча в штабном офисе, – ответила Джоан Смит, и тоже предъявила ID вместе с карточкой экспедиционной аккредитации.

– ОК, мисс Смит. Подождите, я попрошу, чтобы вас подвезли…

Вот и все портовые формальности. Но при въезде на территорию базы ВМФ, проверка документов была более придирчивой. А потом дежурный офицер проводил спецагента Смит в один из кабинетов, и… Кого Смит не ожидала тут встретить, так это 52-летнюю Дебору Коллинз, директора CIA.

– Присаживайтесь, спецагент, можете налить себе кофе, – будничным тоном произнесла Коллинз, раскладывая не столе какие-то бумаги с текстами, диаграммами и картами.

– Да, мэм, – ответила слегка ошарашенная Джоан, и устроилась за столом.

– Надеюсь, – продолжила директор CIA, – вы понимаете, почему я срочно вызвала вас.

– Полагаю, мэм, это из-за экстренных ситуаций на Тинтунге и на Бора-Бора.

– Это из-за экстренной ситуации во всей Океании, – поправила Коллинз, – я читала ваши оперативные рапорты и ситуационные обзоры, спецагент Смит.

Джоан не стала отвечать на эту фразу (формально не содержащую вопроса) и, чтобы «мотивировать» свое молчание, занялась наливанием кофе из настольной кофеварки.

– …Как вы думаете, – продолжила директор CIA, – в чем ваша главная проблема?

– В дефиците кадров, мэм, – без колебаний ответила Джоан. Она ждала такого вопроса и заранее подготовила ответ. Директор Коллинз была предсказуема (хотя к ее должности полагалось загадочность). Можно было бы посетовать на деградацию спецслужб Запада, начавшуюся 40 лет назад, после победы в Первой Холодной войне, но для Джоан Смит профессиональный дефект директора Коллинз был подарком. Шансом «отбрехаться».

– Итак, – медленно, тихо и отчасти зловеще произнесла Дебора Коллинз, – вы считаете, спецагент Смит, что ваша главная проблема в дефиците кадров.

На эту фразу (опять-таки, формально не содержащую вопроса), Джоан тоже не стала отвечать, и «мотивировала» молчание тем, что сделала несколько глотков кофе.

– …Но, – продолжила директор Коллинз, – у нашей аналитической службы и у нашей службы внутренней безопасности другое мнение. По их мнению вы или пренебрегаете своими обязанностями «начальника станции» в Меганезии, или, что еще хуже, ведете двойную игру. Надеюсь, вам знаком термин «двойной агент»?

– Да, мэм, мне знаком этот термин.

– Вы не очень разговорчивы, Смит. Я поставлю вопрос прямо: вы готовы пройти тест на полиграфе, чтобы подтвердить, что не являетесь двойным агентом?

– Нет, мэм, я не готова.

– Что значит, нет? Вы понимаете, что отказ от теста, это почти признание в измене?

– Нет, мэм, я так не считаю, мэм!

Директор Коллинз уставилась на спецагента Смит, как на какой-то редкий природный феномен, малоизученный и потому пока не имеющий научного объяснения.

– Я вас не поняла, спецагент.

– Я просто хочу напомнить, мэм, что, согласно вашему приказу от 8 апреля, я работаю двойным агентом, поскольку должна обслуживать запросы британской MI-6.

– Спецагент, не надо тут смешивать зеленое с кислым. Британская MI-6, это наш особый партнер, и обслуживание их запросов, это просто часть моей и вашей работы.

– Простите, мэм, я должна игнорировать доктрину 8/27 или все-таки нет?

– Доктрина 8/27, разумеется, имеет место… – слегка растерянно произнесла Коллинз.

Джоан Смит, опустив глаза и рассматривая кофе в бумажном стаканчике, с чувством маленького триумфа, подумала: «Что, получила? Читай инструкции, сука цепная».

Тут требуется пояснение. Доктрина 8/27 – секретная доктрина директора CIA Майкла Хайдена, была издана в сентябре 2006 года в связи с событиями 27 августа в главном лондонском аэропорту Хитроу. Тогда, 27 августа 2006, только счастливая случайность помешала исламистам заминировать дюжину авиалайнеров, следовавших из Хитроу в аэропорты США. Всплыла инструкция британских спецслужб: «укреплять доверие с партнерами Британии в исламском мире», и «Daily Telegraph» опубликовала материал: «Британия сейчас представляет главную угрозу безопасности США». Тогда Хайдену пришлось создать доктрину недоверия к британским коллегам ОСОБЕННО в случаях, связанных с угрозами исламского экстремизма. Вот такая предыстория…

… Дебора Коллинз, тем временем, пришла к некоторому решению, и объявила:

– Верно, спецагент Смит, вы должны учитывать доктрину 8/27, однако Британия – наш стратегический союзник. А я вас спрашиваю о сотрудничестве с разведкой вероятного противника, каковым для нас является Меганезия. Вы ведете такое сотрудничество?

– Да, мэм, приложение «R» к пакту 0129 обязывает меня вести такое сотрудничество.

– Приложение «R» к Сайпанскому пакту от 29 января вас не касается, – строго заявила директор Коллинз, – оно относилось только к деятельности американского контингента, который сотрудничал с мегенезийскими полевыми командирами в ходе освобождения Американского Самоа от исламистов. Откуда вы вообще узнали об этом приложении?

– Из отданного мне приказа, мэм. Я была 5 февраля в том самом контингенте.

– Не врите, – сказала директор Коллинз, – и не надейтесь, что я не ознакомилась с теми распоряжениями, которые отдавал мой предшественник. Вы вообще не могли бы быть направлены в качестве начальника скрытной резидентуры США в Меганезии, если бы полевые командиры знали вас в лицо, как офицера американской разведки!

– Прошу вас, мэм, посмотрите список самоанского контингента от 5 февраля.

– Ладно, я сделаю это, – угрожающе произнесла директор CIA, и застучала пальцами по клавиатуре ноутбука.

Некоторое время она изучала ответ на свой запрос, а потом захлопнула ноутбук.

– Да, вы были в контингенте, освобождавшем этот остров. Однако, имелись основания назначить вас «начальником станции» в Меганезии. И, вы должны держаться в рамках приложения «R», когда имеете дело с меганезийскими военными, Вы меня поняли?

– Я поняла, мэм.

– Очень хорошо, Смит. Вы тоже когда-то начинали в морской пехоте, как и я, верно?

– Да, мэм.

– База Пэррис-Айленд, Южная Каролина, верно? – продолжила директор Коллинз.

– Да, мэм.

– Вот, черт! Мне это нравится! Давай Джоан, поговорим нормально, как морские пехотинцы. Как мне надоели сопливые интеллигенты в персонале! Понимаешь?

– Наверное, понимаю, мэм.

– Отставить «мэм». Называй меня по имени. Ясно?

– Да, Дебора, ясно, – бодро ответила Джоан Смит, и подумала: «да, ясно, сука, на такую удочку лови других идиотов, знаю я эти игры в откровенность и армейское братство».