Олег Авраменко - Конноры и Хранители

— Наверное, она хочет забеременеть, чтобы я уже не смог передумать, — произнёс Стэн.

Алиса сразу поняла, что он имеет в виду.

— Не знаю, — сказала она. — На эту тему мы с ней не говорили. Хотя не думаю, что её расчёт заходит так далеко. Я подозреваю, что в глубине души Марика терзается тем, что делит постель с мужчиной, который ещё не её муж. Она очень правильная девочка.

— Гм… Если она такая правильная, то почему не подождёт до свадьбы?

Алиса ответила не сразу. Некоторое время она молчала, и Стэн, хоть и не видел её лица, чувствовал, что её одолевают сомнения.

— Кажется, я понимаю, в чём дело, — наконец сказала она.

— Так в чём же?

Опять последовала пауза.

— Я читала письмо госпожи Уолш, — призналась Алиса. — То самое, о котором Марика просила нас забыть.

— Ага, — только и сказал Стэн.

— Я прочла его в тот самый день, что и Марика, только немного позже, — между тем продолжала Алиса. — Меня так поразила её реакция на это письмо, что я не смогла обуздать своё любопытство. Пока ты спал, а Марика была с отцом, я достала конверт и… — Она прервалась. — Только я не уверена, что имею право рассказывать это.

— Решай сама, я не стану на тебя давить, — как можно равнодушнее произнёс Стэн, хотя на самом деле сгорал от любопытства. Надо сказать, его сильно озадачила просьба Марики забыть о существовании письма госпожи Уолш, но никаких конкретных объяснений по этому поводу он от неё не добился. Она клялась и божилась, что так будет лучше для всех, и у Стэна не оставалось другого выхода, кроме как поверить ей, поскольку письмо уже было уничтожено.

— Ладно, — вздохнула Алиса. — Но ты должен пообещать мне, что никому ничего не скажешь.

— Обещаю.

— Ну что ж… Помнишь, Марика тогда говорила о предположении госпожи Уолш?

— Что Кейт и Джейн бежали в наш мир, чтобы жить здесь как муж и жена? Так ты думаешь…

— Нет, я не думаю, что они солгали. Они действительно попали в эту переделку не по своей воле, а по стечению обстоятельств. Но правда и то, что в прошлом они… Короче, лет десять назад между ними были такие отношения, каких не должно быть между братом и сестрой. Их мать знает об этом и полагает, что они до сих пор влюблены друг в друга.

Стэн чуть не вскочил с постели.

— Да что ты говоришь! Будущий муж моей сестры — кровосмеситель?

— Нет. На самом деле это не так. В действительности Кейт и Джейн не родные брат и сестра, а только двоюродные. Но они об этом не знают.

— Вот как? — удивился Стэн.

— Да, именно так. Настоящая мать Кейта не Дэйна Уолш, а её старшая сестра Мэг. Гордон Уолш был помолвлен с ней, но жениться не успел — при родах Кейта она умерла. Вскоре после этого Гордон женился на младшей сестре, Дэйне, которую Кейт искренне считает своей матерью. Им удалось скрыть от него правду.

— Но тогда получается, что Кейт и Джейн не двоюродные брат и сестра, а единокровные, — заметил Стэн.

— В том-то и дело, что двоюродные, — сказала Алиса. — Джейн не дочь Гордона Уолша.

Стэн вяло покачал головой.

— Ну и ну! — протянул он. — Теперь ясно, почему Марика уничтожила письмо. Наверное, она боится, что Кейт по-прежнему влюблён в Джейн.

— Думаю, да. И думаю, что не просто боится. Меня очень настораживает поведение Джейн, сейчас она похожа на безутешную женщину, у которой отняли любимого человека. Возможно, так оно и есть. Возможно, хотя это только моё предположение, что Кейт и Джейн вновь стали любовниками и решили жить здесь, как муж и жена; но Марика, грубо говоря, перетянула Кейта в свою постель, играя на том, что Джейн — якобы его родная сестра. Тогда у нас получается банальный любовный треугольник: Джейн любит Кейта и хочет быть с ним, даже вопреки их родству; Кейт любит Марику, но, вместе с тем, ему дорога и Джейн; а Марика любит Кейта и страшно боится его потерять. Поэтому она ни на шаг не отпускает его от себя и спит с ним до свадьбы, хоть это противоречит её убеждениям. — Алиса помолчала, но, так и не дождавшись ответной реплики Стэна, спросила: — Что ты об этом думаешь?

— Я думаю, — произнёс он, — что с замужеством Марики медлить нельзя. Сегодня же или, в крайнем случае, завтра я попрошу одного из священнослужителей-Конноров тайно обвенчать её с Кейтом. Так они станут законными мужем и женой. А позже, когда решится вопрос с короной, я устрою им пышную свадьбу, женю их во второй раз — уже для людей, а не для Бога. К счастью, в повторном венчании нет ничего противозаконного. Согласно церковным канонам, венчание уже состоявшихся супругов просто подтверждает факт их брака.

— М-да, быстро ты принял решение, — заметила Алиса.

— А тут нечего было решать. Если ты права в своих догадках, то Марика поступила нехорошо, даже подло — я признаю это. Но она моя сестра, и её счастье для меня превыше всего. Пусть кто-нибудь другой судит Марику, пусть она сама судит себя, пусть её судит Кейт, когда — и если — он узнает о её обмане. Я же не собираюсь ни судить её, ни осуждать. Я просто хочу помочь ей и — быть по тому — взять на себя часть её вины.

— А ты не боишься, что когда-нибудь этот обман встанет между Марикой и Кейтом?

— Боюсь, — признался Стэн. — Но что я могу поделать? Ничего. Для Кейта уже нет пути назад; даже при всём своём желании, он не сможет вернуться к Джейн. Теперь он должен либо жениться на Марике, либо умереть. А раз моя сестра хочет, чтобы Кейт жил, значит он будет жить — но только с ней. Другого не дано.

Алиса задумчиво проговорила:

— Из письма госпожи Уолш следует, что целиком эту тайну знают лишь двое человек — она сама и настоящий отец Джейн, какой-то Смирнов. Я приблизительно представляю, как вертятся колёсики в голове Марики, и уверена, что при первой же возможности она попробует связаться с ними и убедить их, что они ошиблись в своих догадках.

— Я тоже так думаю. С её стороны это будет крайне опрометчивым поступком. Одно меня утешает: что Ключи хранятся в надёжном месте. Пока за ними присматривает тётя Зарена, я спокоен. Уж она-то ни за что не поддастся на уговоры Марики.

— Но рано или поздно мы вернёмся в мир МакКоев, — заметила Алиса. — Что тогда? Или ты не пустишь туда Марику?

— Пущу, — сказал Стэн. — Я совершу большую глупость, если попытаюсь держать её на коротком поводу. Миятович совершенно прав: это всё равно что махать красной тряпкой перед носом разъярённого быка. Остаётся надеяться, что к тому времени Марика надёжно привяжет к себе Кейта и уже перестанет бояться потерять его. Полгода должно быть достаточно.

Три дня назад, в свете полученных сведений о Хранителях и их организации, Совет единогласно решил отложить восстановление связи с миром МакКоев как минимум на полгода. Такое решение было продиктовано тем, что, во-первых, исчезновение Кейта и Джейн наделало много шуму, и хотя Хранители в большинстве своём не склонны связывать это происшествие с Коннорами, сейчас они, вне всяких сомнений, находятся в состоянии повышенной бдительности. Во-вторых, нужно дать Хранителям время убедиться, что с уничтожением Норвика они изгнали Конноров из своего мира. В-третьих же — и это, пожалуй, самое главное, — узнав об истинной природе могущества Хранителей, все без исключения члены Совета пребывали в полной растерянности. По сути дела, врагом Конноров была не группа людей, именующих себя Хранителями; им противостоял древний человеческий страх перед всем сверхъестественным — но страх до зубов вооружённый, способный не только огрызаться и отбиваться, но и больно кусаться и стремительно нападать. Этот страх многое знал и умел, он был агрессивен и непримирим. Бороться с Хранителями, как таковыми, было бесполезно. Они не были незаменимыми, как Конноры; любой неглупый и сносно образованный человек в кратчайший срок мог стать Хранителем — а таких людей там были миллионы.