Александр Гуров - Сказание о маге

— Хорошо, но если я не узнаю, где находиться кристалл, то от вашей церкви не останется и следа, — смотря из подлобья, спокойным и взвешенным голосом осведомил верховного служителя церкви Айдиё.

— Я не потерплю беспочвенных угроз в святом месте, — прикрикнул доселе спокойный Папа.

— Вы правы, разговор не удастся, но я буду снисходителен по отношению к вам, — вставая из-за стола и доставая мечи, проговорил Эдерс, странно, но Папа не обратил на обнаженное оружие мага никакого внимания, — Меня впечатляет ваша смелость, поэтому я не стану выпускать вам кишки, даже больше, я пообещаю в замен за информацию о местонахождении кристалла, принести его Вам.

Несколько секунд Иоанн сидел в раздумье, можно ли доверять этому человеку, ведь даже если ему удастся достать кристалл, нет никаких гарантий, что он принесет его сюда. Приняв решение, Папа тоже встал из-за стола и сказал:

— Я принимаю ваши условия, но девушка останется здесь, чтобы стать гарантом вашего возвращения.

— Согласен, — лаконично ответил Айдиё.

Услышав эти слова, Надин чуть не упала в обморок. Тело девушки медленно поползло вниз, вскоре оно должно было повстречаться с жестким полом. Эдерс приостановил падение с помощью магии и смягчил удар. Но после этого в его виски постучалась странная боль, которая в некоторых (закрытых) мирах, называется откат. У Айдиё у самого помутнело в глазах. Теперь стало ясно, почему Папа так уверенно чувствовал себя в присутствии мага. Святая Церковь, словно закрытый мир, препятствует использованию магии в своих стенах. Хорошо еще, что Эдерс не стал использовать более сильную магию, иначе его жизнь была бы окончена.

Все вернулось на свои места, когда Папа похлопал Эдерса по плечу, боль в висках ушла бесследно, муть в глазах тоже. Надин же встала сама.

— Впечатляет, — произнес маг.

— Секреты Святой Церкви, — улыбнулся, словно старому другу, Папа.

Эдерс подошел к Надин, она смотрела на него стеклянным взглядом полным испуга.

— Покажите мне ее комнату! — приказал Айдиё.

Святой отец прикрикнул и вскоре в комнате очутился тот самый Дерек, видимо, этот инквизитор на хорошем счету у Иоанна. После того, как Папа отдал некоторые приказы своему подопечному, Дерек отвел Эдерса и Надин в комнату, в которой девушка должна будет оставаться до возвращения мага с его нового задания.

— Не оставляй меня в этом месте, — запричитала девушка, когда Дерек зарыл за собой дверь.

— Не волнуйся Надин, все будет в порядке… — начал было маг, но его прервал заплаканный голос девушки.

— Ты заберешь кристалл, а меня оставишь этим святошам на растерзание, ведь тебе нужен кристалл, не я, — не сдерживая слез, хлипким голосом сказала она.

А ведь если бы маг не привязался к этой красивой девушке, если бы на ее месте был кто-то другой, то, возможно, Эдерс и поступил бы так, бросил спутника в беде, успокаивая себя тем, что его миссия дороже жизни одного человека.

Но не в этом случае. Если быть искренним, то Айдиё уже несколько раз представлял себе Надин в роли своей будущей супруги, но потом всегда решал не торопить события и переключал свой мозг на другие раздумья. Эдерс никогда и ни за что не оставил бы свою молодую спутницу в беде, поэтому стал доходчиво ей это объяснять:

— Я вернусь за тобой, можешь не волноваться. Обязательно вернусь, верь мне, — делая голос как можно ласковее, сказал он.

— Я верю, — не переставая заливаться слезами, ответила Надин.

— Ладно, меня не будет три дня, максимум четыре. Я принесу тебе еды на это время, после чего запечатаю вход в твою комнатой магическими замками, — тихо проговорил Эдерс. — Твоей задачей будет то, чтобы никто к тебе не заходил. Слышишь, никого не впускай, пока меня не будет.

Девушка покачала головой, просто она была не в силах произнести ни слова, из-за сильного волнения и огромного обилия слез.

Эдерс сделал все так, как и обещал. Он взял девушке запас еды, и попросил, чтобы ее не беспокоили. Причину ее страха перед инквизицией никому объяснять не приходилось, церковные служители итак все прекрасно понимали. После этого маг вернулся в комнату и стал ставить на дверях и дверном проеме заклинания. Откат отдавался болезненными покалываниями в висках, но маг продолжал свой нелегкий труд. Пришлось разбить магические построения на несколько этапов, чтобы довольно сильное заклинание печати не превратило мозг Эдерса в пюре. Каждое магическое слово давалось с невероятным трудом, а надо было еще инициировать на себе и Надин защитный огонь, который Айдиё выставлял в качестве защиты, чтобы сложное и ветвистое заклинание не сработало на них же самих.

Когда работа была окончена, по лбу мага обильно стекал пот, у него темнело в глазах, справиться с откатом было не так-то просто. Но риск оправдал себя, заклинание получилось весьма удачно, если кто-либо попробует войти, от него не останется ничего, кроме тлеющих угольков и пепла.

В этот же день Эдерс отправился в свое путешествие. Проводником в тайник скрывавшим кристалл, был назначен все тот же Дерек. Казалось, что у инквизиции вообще нет других людей, если один и тот же святоша выполняет сразу столько различных поручений церкви. Но Эдерс был не прочь поближе познакомится с Дереком, что-то интересовало мага в этом инквизиторе, что-то сильно отличало Соудгарда от его одноверцев.

Айдиё отправлялся на задание, чтобы добыть еще один кристалл. Он принесет его Папе, как и обещал, но отдавать не станет, на такое уговора не было…

III. Во имя матери-Церкви!

Вчера вечером я повстречал смерть. Она приходила за мной. Я не обращал на нее внимания, я надеялся, что смогу совладать со Старухой, это всегда получалось, но не сегодня. Я очень долго убегал от нее, но она все-таки нашла меня. Я погиб, я чувствовал, как холодные длинные пальцы Старухи вползают в мое тело, выискивая душу, а я не был в состоянии сопротивляться этому. Боролся, но смерть оказалась сильнее меня. Я погиб… погиб…

Но я воскрес! Это было еще ужаснее смерти. Я мчался не по белому и светлому туннелю, как говорят те немногие, побывавшие на том свете, я продирался через сплошной мрак. По спине водили острыми когтями неведомые звери, они изорвали мою кожу в тщетных попытках целиком сорвать плоть. Казалось, еще чуть-чуть и я сойду с ума, все близилось к этому, но вдруг я услышал чей-то противный грубый голос, он позволил мне выбирать. Список был не велик, либо огни преисподние, либо искупление грехов, что, скорее всего, не спасет меня от ада, и отправит туда все равно. Но я выбрал второе, ибо не был сейчас в состоянии терпеть непередаваемой боли, которую мне причиняли создания Пути.