Александр Абердин - Кир Торсен против Черного Мага

Отметив про себя, что граф, видимо от волнения, перешел с ним на ты и даже стал его подначивать, Кирилл, не задумываясь особо, ответил ему тон:

— Сэр Роджер, уж лучше иметь при себе такого мага, чем вообще никакого или вновь довериться тому криворукому дурню, который забросил меня в твои земли. Кстати, сэр Роджер, как называется ваш мир? А то я что-то смотрю по сторонам и всё никак не могу понять, почему ваши цветы пахнут как-то по другому. У нас, на Марионе, такие запахи мне точно никогда не встречались. Спору нет, запах славный, но уж больно непривычный для меня и какой-то чужой. К тому же я, конечно, могу ошибаться, но, кажется, на Марионе всё-таки нет такой страны Феринарии, да, и о короле Грунральде я тоже никогда раньше ничего не слышал. Странно всё это.

Граф и капитан лучников озадаченно переглянулись, услышав такие слова. Калюта насупился, а граф Барилон сказал уже с искренним, а не шутливым сочувствием:

— Прими мои соболезнование, сэр Кир, но тебя действительно занесло в иной мир, который мы издревле называем Ильмином. Хотя далеко за морем, на северо-востоке, в нашем мире есть остров Ларботан, вряд ли это то самое место, откуда ты родом. Да, и одежда твоя, явно, не ильмианская.

Кирилл состроил самую зверскую физиономию и прорычал голосом, дрожащим от ярости:

— С-с-скотина! На кол нужно сажать таких магов! — Уже более весёлым голосом он воскликнул — То-то я смотрю и все не могу поверить своим глазам. Вроде бы всё как и всегда, дворяне, рыцари, солдаты, кони, рекруты, которые так и норовят задач стрекача, и всё же что-то не так. У вас нет ни ружей, ни пистолетов, ни пушек, а вместо этого арбалеты, триструны.

Калюта при первом же упоминании об огнестрельном оружие аж подпрыгнул в седле и завопил, перебивая его:

— Эй, парень, о каких это ружьях говоришь? Уж не о тех ли, что метают молнии и сталь?

Кирилл сделал вид, что он обрадовался и спросил:

— А, так у вас все-таки есть ружья?

Калюта, запустив свои пальцы в густую, кучерявую шевелюру, наморщил лоб и ответил со вздохом:

— Нет, сэр Кир, про такие штуки я только слышал от магов, а вот видеть подобного оружия мне не приходилось. А это правда, сэр Кир, что из ружья за пятьсот шагов можно убить рыцаря, облачённого в тяжелые доспехи?

Снайпер расхохотался и воскликнул:

— Ты что, смеешься, Калюта? Да, я рыцаря из своего ружья за полторы тысячи шагов шлёпну. Влеплю ему пулю хоть в правый, хоть в левый глаз. Ну, а что касается доспехов, капитан, то бронебойная пуля калибра 7,62 прошьет его насквозь вместе со всем железом.

Калюта так и замер, словно громом пораженный. Тронув Кирилла за руку и заискивающе глядя ему в глаза, граф Барилон спросил его шепотом:

— Сэр Кир, а ты знаешь как делают ружья?

Наклонившись к графу, он ответил также тихим голосом:

— Сэр Роджер, если у тебя есть хорошие кузнецы, слесари и толковые алхимики, то я смогу вооружить твою армию кое-чем и пострашнее, чем ружья. Например, гранатомётами, которые смогут разнести на куски не то что конного рыцаря в броне, а даже крепостные ворота, окованные железом.

Калюта, который слушал Кира с таким напряжением, что даже взмок, снова спросил его:

— Сэр Кир, а тебе не приходилось иметь дело с магическим огнём, от которого даже вода горит, словно масло для лампад?

Граф Барилон поднял руку и поторопился пресечь поток вопросов, с которыми его капитан хотел обратиться к рыцарю с далекого Мариона, резким голосом сказав:

— Всё, Калюта, хватит. Потом поговорим. Покажешь сэру Киру город, кварталы ремесленников, ну, а когда мне доставят золото от короля Грунральда, тогда и поговорим обо всём.

На этом обмен мнениями был закончен. Третья за этот день остановка продлилась еще без малого час. Именно столько времени ушло у Тетюра на оживление бывшего Бэтмена. Маг колдовал над человеком, превращенном кем-то в летучую мышь, так основательно, что порой сполохи становились непереносимо яркими. Поэтому рекруты, выбираясь из фургонов, чтобы справить нужду, тут же стремились поскорее забраться обратно. Кирилл, поняв, что Роджеру и Калюте не терпится обменяться мнениями на его счет, решил проехаться верхом вдоль всего обоза. Его сопровождал всё тот же седоусый солдат, похоже, приставленный к нему Калютой.

Рекруты, набранные в армию графа Барилона, не очень то ему понравились. Как новобранцы, они представляли из себя весьма жалкое зрелище. В основном это были мальчишки лет семнадцати, восемнадцати, одетые в какие-то обноски и почти все босые. Это больно резануло его по сердцу. На планете Ильмин повторялось то же самое, что и на Земле. В армию заметали только тех, кто не мог от неё отвертеться. Как ни старался он улыбаться этим пацанам дружелюбно, они всё равно смотрели на него с плохо скрываемым страхом и чуть ли не с ненавистью во взглядах. Не выдержав этого испытания, он просунулся в один фургон и громко сказал:

— Вот что, ребята, через несколько дней я приму на себя командование армией графа Барилона и первое, что сделаю, так это разгоню вас по домам. Так что потерпите немного, скоро вы все вернётесь домой и снова будете гонять голубей, да, лазать по чужим садам.

Пацаны негромко загалдели, а седоусый солдат широко заулыбался. Когда они повернули коней в голову обоза, он робким голосом спросил Кирилла:

— Ваша светлость, а где же вы тогда солдат наберёте, чтобы вернуть детей их матерям?

Пристально посмотрев на седого ветерана, Кир спросил его прежде, чем ответить:

— Тебя как зовут, отец?

Солдат даже открыл рот от удивления, услышав такие слова от благородного шевалье, но спохватился и бойко ответил:

— Капрал Жак Пендерен, ваша светлость.

Кирилл чётко козырнул в ответ на эти слова, сказанные бодрым голосом, хотя в русской армии к пустой голове руку и не прикладывают, и сказал:

— Ну, так вот, капрал, наверняка, в провинции Ренделон есть тюрьмы, а в них мыкаются парни, все прегрешения которых заключаются только в том, что они подстрелили оленя в господском лесу или того хуже, уперли у какого-нибудь барона овцу с голодухи. И, наверняка, многие из них захотят сменить казематы и рубища на казармы и нарядные мундиры, карман которых будет оттягивать кошель с серебром. Или это вовсе не так, старина Жак?

Капрал снова заулыбался и добродушно сказал:

— Да, ваша светлость, если вы на такое отважитесь, то вы армию в три недели соберёте. Вот только боюсь, что господам баронам это не очень-то придется по нраву и к тому же в тюрьмах у нас сидят совсем не за это. Там мыкается другой народ — всякие воры, разбойники, конокрады, да, и другие лихие люди тоже, а потому на этих сорвиголов вам трудно будет сыскать управу.