Гала Рихтер - Мальчик, который умел летать

Я не хочу летать. Я хочу ходить. Сам, без костылей. Только вот у меня не получается ни того, ни этого.

— Если бы ты прыгнул сегодня, ты бы разбился. Твой друг тебя спас.

Она кладет мне руку на плечо. Я отряхиваюсь. Не люблю чужие прикосновения, мне от них неуютно. Зло чеканю:

— Нет у меня никаких друзей. Мне они не нужны.

Фиона поворачивается ко мне лицом, смотрит в глаза.

— Кир, ты сейчас не на улице, и не в своем мире. Вокруг всё изменилось, а ты даже не хочешь попытаться измениться сам. Ты не сможешь летать, пока тебя держит страх, и не сможешь менять мир, пока не полетишь.

Я отвожу взгляд. Боюсь, да, Фиона права.

— Там, за дверью, стоит один человек, — говорит она настойчиво, — Человек, который сбежал ночью искать твои костыли, зная, что это опасно, человек, который готов тебя поддерживать, даже если ты сам этого не хочешь. Таких людей обычно и называют друзьями, Кир.

Девушка встает, касается рукой моего плеча, и идет к выходу из комнаты.

— Увидимся на обеде.

В обеденном зале тоже шумно. Народ еще только собирается, кто-то рассаживается, кто-то несет еду с кухни. Я осматриваюсь. Выглядит как настоящий зал из фильмов про средние века. В больнице нам ставили такие.

Большой камин, деревянные столы и тяжелые стулья с высокими спинками. Свечи. Еду каждый берет себе сам, несет с кухни. Только собираюсь туда, как меня тормозит та девчонка с косичками, которая сидела рядом со мной.

— Тебе чего принести, Кир? — спрашивает она. Я жму плечами. Она улыбается, — Сегодня есть рагу, салат и пироги с мясом. Пироги я готовила, а Лейка мне помогала. Будешь?

Отказываться от еды не принято.

— Буду. А почему имя такое странное — Лейка?

Смеется:

— Потому что Лей! На ее языке — "дождинка". Ты садись вон там, а мы сейчас подойдем!

И бежит на кухню.

Я сажусь на указанное место. Оно опять у окна. Стекол здесь нет. Интересно, когда идет снег, он залетает в зал? Наверное, это очень красиво. И очень холодно. Я вспоминаю как ночевал в горах всего два дня назад и невольно дотрагиваюсь до колена. Ноги болят. Несильно, чуть напоминая о себе, но постоянно.

— Ворон ловишь? — раздается голос над ухом. Я вздрагиваю: так обычно Рыжая спрашивала. А потом ругалась на меня почем зря. Но этот голос совсем другой — озорной, лукавый. Поднимаю глаза.

Девушка. Вроде бы моя ровесница, а может и чуть постарше.

— Меня Лей зовут. Мы с Айше сегодня с тобой посидим, можно? Ты ведь Кир, да?

У нее синие глаза и смуглая кожа. И выгоревшие золотистые волосы. Она была бы красивой, если бы не шрам на правой щеке. Он белый, старый, но все равно заметный.

Подходит девчонка с косичками, ставит на стол поднос. На подносе огромный кусок пирога, три тарелки и три чашки. В чашках травяной отвар, я его уже пробовал.

— Лейка, скажи своему братцу, чтобы перестал меня за косы дергать, — жалуется она, — А то я ему сама что-нибудь надеру.

Лей оборачивается через ползала:

— Лата! Если еще раз Айше за косы дернешь, она сама тебе что-нибудь надерет, обещала, — кричит она парню с такими же золотистыми волосами, который сидит через два стола. Лата, а вместе с ним, и весь его стол, смеются.

— Ну смотри, черноглазка, придется тебе что-нибудь надирать.

Девчонку с косичками зовут Айше. Ей пятнадцать. Скоро ей возвращаться в свой мир, она ждет лишь своего Спутника, который все еще учится. Лейке и Лате по шестнадцать. Они близнецы, дети опального короля из какого-то из сопредельных с нашим миров. У них всего поровну — даже умения летать.

— Это потому что я старшая, — говорит Лей и хохочет, — Старшим всегда больше Дара достается. А Лата хоть и младший, но из упрямства от меня не отстает.

Ее брат в рифму отзывается от своего стола:

— Лейка, а Лейка, я ведь слышу тебя! Напомнить тебе, что ты только дождинка, а тучка-то я.

Я ем пирог и смотрю в окно. Девчонки шумят, с кем-то шутливо пререкаются. А я даже не знаю что сказать.

— Айше, пирог — вкуснятина, — сообщает вдруг знакомый голос. Тимур убирает мои костыли в сторону и садится на скамеечку рядом, — Не зря Лата тебе глазки строит, видать такую хозяйку упускать не хочет. А то уедешь, ищи тебя потом по всем граням Кристалла.

Поворачиваюсь и вижу как она краснеет.

— Дураки вы оба! Мальчишки!

"Мальчишки" у нее звучит как ругательство. Тимур довольно улыбается. И только я сижу как чужой.

Здесь слишком шумно. Слишком тепло.

— Вот почему Кир сидит и ни слова не сказал, а вот вам двоим все бы позубоскалить, — рявкает Айше на смеющуюся Лейку и Тимура, — Быстро же вы спелись.

— Хорошим певцам долгие репетиции не нужны, — парирует Лей, — А Кира просто подождать надо. Слышала же, мастер Фиона сказала…

Она вдруг замолкает. Как будто что-то ненужное сказала. Я делаю вид, что не заметил и склоняюсь над своей тарелкой. Пирог вкусный, девчонки с душой пекли.

Айше рассеянно собирает три своих косички в одну, глядя в сторону Латы.

— Вкусно, — говорю я. Она отпускает волосы, усмехается уголком рта:

— Ты ешь, ешь. На занятие по полетам сегодня пойдешь?

Занятие по полетам? Мне вдруг становится смешно. Как будто мы в школе и у меня спрашивают, пойду ли я на урок. Только здесь уроки другие.

— Пойду.

— А я нет, — отзывается Тимур, — мне Леку велел три дня на полетах не появляться. Вот хмырь!

Лейка пожимает плечами:

— Еще раз ночью вылетишь, вообще отстранит. Пока весь курс не пройдешь, ночные вылеты запрещены, сам же знаешь.

Тимур корчит гримасу. Я краснею. Ночью он летал, чтобы достать мои костыли.

Чтобы никто ничего не заметил, отворачиваюсь к окну. Там ясный день, голубое небо и яркое солнце. На мгновенье солнце закрывает чья-то большая тень. Я вспоминаю слова Тимура. Гарпии.

— Летать ночью из-за гарпий нельзя?

Айше делает кивок:

— Из-за них тоже.

— А кто они?

Мне интересно, правда.

— Гарпии? — оживляется Лейка, — О них мало что известно. Они стражи гор, охраняют замок.

— От кого?

Лейка и Айше одновременно пожимают плечами. Я еще раз смотрю на небо, но там уже никого.

На полеты Леку меня не пускает. Останавливает у входа в открытую площадку одной из галерей.

— С тобой отдельно, мальчик.

— Почему?

Он трогает пальцем шершавую поверхность костыля.

— Когда это перестанет быть нужным, тогда и приходи. Сам. На своих двоих.

Тяжело выдыхаю. Горб словно становится больше и давит к земле. Но сказать ничего не успеваю: Леку уже уходит к краю площадки и собирает всех остальных.

Разворачиваюсь на костылях и ковыляю к каменной скамье у входа в галерею. Смотрю как взлетают знакомые ребята. Айше аккуратно шагает вниз, Лата и Лей стартуют одновременно и сразу же взмывают наверх. Лейка обгоняет брата и смеется.