Софья Ролдугина - Тонкий мир

Меня как холодной водой окатило.

— Дэйр, спокойно, — я вдохнула, пытаясь унять панику. — Не дергайся.

Ударить его? Огреть магией? Закричать? Нет, все не то.

Или…

— Он меня убьет… — целитель сильно побледнел. Его руки начали окутываться еще заметным сиянием. — Просто убьет.

— Не причиняй ему боль, иначе точно ничем хорошим это не кончится, — быстро проговорила я. Да есть в этой комнате хоть что-то острое?

«Кольцо», — тихо подсказал Рэм.

«Что — кольцо?»

«Оно из живого серебра».

Ох, я идиотка!

Подчиняясь мысленному пожеланию, кольцо выбросило острый отросток. Зажмурив глаза, я наотмашь полоснула лезвием по ладони — больно! — и мазанула окровавленными пальцами князю по щеке.

Ксиль мурлыкнул и выпустил целителя, потянувшись к более желанной добыче. Дэйр скатился с кровати и резко вытянул руку, преобразуя разрушительную силу в заклинание воздушных пут.

Максимилиан дернулся и замер. На лице у него было блаженно-беззащитное выражение — такое же, как и несколько минут назад.

— Хищник, — хрипло выдохнул Дэриэлл, ощупывая горло. — Прирожденный хищник. Рефлексы — просто прелесть… — и рассмеялся.

Я очень медленно опустилась на пол. Руки дрожали.

— Дэйр, ты как?

Аллиец прикрыл глаза, прислушиваясь к себе.

— Как ни странно, довольно неплохо, — с легким удивлением отметил он чуть погодя. — Целостность кожных покровов в месте укуса не нарушена, сосуды, кажется, тоже не повреждены. Как будто мне все это померещилось.

— Регены, — коротко отозвалась я. А чего тут думать — все странности шакаи-ар на них завязаны.

— Регены? — эхом откликнулся Дэйр. И, поразмыслив, кивнул. — Да, похоже на то. Наверное, при укусе шакаи-ар заносят в рану регены с заложенной в них мини-программой на исцеление травмы. Этим же, кстати, можно объяснить и отсутствие боли, — в голосе его прорезался энтузиазм. — И еще такое чувство было, обманчиво-приятное и в то же время — пугающее…

— Эмпатическое воздействие на сознание. Мне Тантаэ как-то рассказывал о механике процесса, — пришлось пояснить в ответ на заинтересованный взгляд аллийца. — В зависимости от желаний и эмоционального состояния охотника, жертва переживает различные ощущения — от боли и страха до почти эйфорического состояния. Видимо, Максимилиан не хотел причинять тебе неудобств…

— Я вижу, как он не хотел, — саркастически скривил губы целитель. — Нэй, ты, пожалуйста, не обижайся, но когда твой ненаглядный придет в себя, он будет сильно бит. За все хорошее.

— Дэйр, не вздумай! — испугалась я. — Он же князь!

— Хочешь сказать, что твой Ксиль меня размажет тонким слоем, особенно не напрягаясь? — недобро усмехнулся Дэриэлл, и по спине у меня пробежали мурашки. — Брось. Еще посмотрим, кто кого. Сила целителя — не обычная магия, штучки шакаи-ар здесь не помогут.

— Но он же не знал, что делает! — попробовала я зайти с другой стороны.

— Вот именно, — невозмутимо откликнулся аллиец. — Наброситься на того, кто тебя лечит, нанести травму — и все это на чистых инстинктах, без намека на сознательные действия. Я не хочу давить на тебя, Нэй, — опустил он взгляд, — но прошу: хорошенько обдумай мое предложение еще раз. Открой, наконец, глаза и посмотри непредвзято, с кем ты связываешься.

Я машинально скомкала кофту на груди, зажимая в кулаке злополучное кольцо на цепочке. И младенцу ясно, о каком предложении вспомнил Дэриэлл.

Боги, я, конечно, не надеялась, что эта ситуация разрешится сама собой, но и принимать решение так, сразу… Если быть честной хотя бы с собой — мое сердце принадлежит Максимилиану. Но вот беда, я никак не могла представить ни нашу свадьбу, ни последующую… совместную жизнь… Это если князь захочет быть со мной.

Бездна, как все сложно.

— Я обещала подумать.

— Не торопись с решением. И, как бы ты не поступила, я всегда останусь твоим другом, Нэй, — мягко добавил Дэйр.

Мы помолчали. В комнате было тихо-тихо, ни шороха, ни скрипа, только гудел огонь в печи за стенкой.

— Как ты отвлекла его? — спросил вдруг Дэриэлл. — И почему тебе в голову пришла такая идея? Кстати, давай сюда свою ладошку, подлатаю… Ага… Вот так хорошо. Не болит? Ну и замечательно. Так что там с твоими гениальными идеями?

Я пожала плечами.

— Ничего особенного. Максимилиан говорил когда-то давно, что жизненная сила и эмоции равейны для шакаи-ар соблазнительнее иных. Больше энергетически-эмоциональная насыщенность, больше магии, больше жизни… Аллийцы тоже, кхм, «вкуснее» людей, почти в прямом смысле, но любая равейна, а уж тем более эстаминиэль, будет более желанным призом.

— Ты рисковала, — упрекнул меня Дэриэлл.

— Ну и пусть. А что, надо было смотреть, как он тебя опустошает? Не думаю, что даже удар искаженной магией целителя в полную силу заставил бы князя выпустить свою добычу. Скорее всего, наоборот, это запустило бы защитные механизмы, а рефлексы шакаи-ар…

— М-да, рефлексы… — погрустнел Дэйр. — В любом случае, мне уже пора. Лучше не подходи к своему шакаи-ар, пока он окончательно не очнется и не начнет думать головой, а не… кхм, регенами.

— Подожди, — я вскочила следом за целителем. — Дай хоть до портала тебя провожу… Ты с него путы не снимешь? — кивнула я на князя.

— А зачем? — хмыкнул Дэриэлл. — Мне так за тебя спокойнее будет. Проснется — тогда сама и расплетешь. Справишься?

— Справлюсь, — вздохнула я, заранее прикидывая, за какую нитку дернуть. — Не волнуйся за меня. Максимилиан — не такой неиссякаемый источник неприятностей и проблем, как тебе кажется.

Целитель нахмурился.

— Я надеюсь на это, Нэй, а еще — на твое благоразумие. Будь умничкой и не скучай здесь.

Дэриэлл наклонился ко мне и почти неощутимо коснулся губами уголка рта. Я залилась краской от смущения и отвернулась.

— До скорого, Найта, — его пальцы тихонько погладили меня по щеке, и он шагнул в портал.

Я глупо улыбнулась.

Руки у Дэйра пахли персиком.

Еще долгое время после того, как закрылся переход, я стояла и смотрела в зеркало. В нем не было ни отраженной комнаты, ни бликов раскачивающейся под потолком от сквозняка лампы. Только бесконечный темный коридор с множеством дверей и образ сонной девушки в мятом свитере и потрепанных брюках.

Я шагнула ближе, почти упираясь лбом в гладкое стекло.

Волосы, как всегда в беспорядке, челка небрежно заколота назад «невидимкой». Веки немного припухли от недавней истерики, губы искусаны почти до крови — нервы у меня давно никакие.

Девушка как девушка, таких десяток на дюжину. Да еще и на щеке белесые нитки шрамов… Здесь, в полумраке, они почти не заметны, да и на улице небрежно скользнувший человеческий взгляд вряд ли различит их…