Двойник. Арка 2. Том 1 (СИ) - Янтарный Дмитрий

— Ну хорошо, допустим, — прошипел ящер, — Дэмиен, ты, прежде, чем делать такие заявления, лучше озаботился бы узнать, как мы будем возвращаться.

— Ну и как? — осторожно спросил Демьян.

— Я уже сказал — в накопителе энергии мало. Её не хватит для того, чтобы просто взять и открыть портал. Так что придется телепортироваться в место, откуда будет возможен прыжок. Я, кстати, когда попал в этот мир — оказался именно там. В вашем мире это место называют Бермудский треугольник.

— Минуточку. Ты сказал — телепортироваться? — с интересом спросил Демьян, — как же ты собираешься такое провернуть? Телепортация — это прерогатива магов воздуха вообще-то.

— Дэмиен, право слово, — фыркнул Кичандаш, — как же многому тебе ещё надо научиться. То, что телепортация закреплена за магией воздуха вовсе не означает, что ей больше никому нельзя пользоваться. Ты же ведь сам преподавал магию, я знаю. Так неужели тебе неизвестно, что маг может практически всё, был бы доступ к стихийному источнику. Всё просто: ищешь воду, ныряешь в неё, используешь силу, представляя, куда тебе надо попасть. Разумеется, там тоже должна быть вода, в которой ты и оказываешься. И точно так же мы будем перемещаться в Авиал. И если для телепортации на треугольник будет достаточно тридцати секунд, то для прыжка в Авиал потребуется пробыть под водой не меньше получаса. Сможет твоя спутница продержаться столько времени под водой?

Вопрос был, как выстрел в голову. Я сразу ощутила, как мои шансы попасть в Авиал в полном соответствии с математическим вектором стремятся к нулю… С другой стороны — а разве что то когда-то бывало легко?

Все молчали минуты три. Демьян упорно пытался что-то придумать. На морде Кичандаша прочно обосновалось выражение самодовольного превосходства. Пару раз он даже посмотрел на меня, вероятно, мысленно представляя, как прощается и машет мне ручкой.

— Я поделюсь с ней силами, — внезапно ответил Демьян, — Она сможет принять облик таисиана. Однажды она уже, пусть не по своей вине, но попыталась. И у неё почти получилось. Пусть и ненадолго — но нам хватит.

— Очень хорошо, — скрежеща зубами, прошипел Кичандаш, — только имей в виду, в Авиале ты будешь нужен живым и здоровым. Так что, будь добр, не убейся в процессе, когда силами делиться будешь!

Он снова повернулся и, увидев на столе банку из-под тушёнки, схватил её и в сердцах запустил в окно. Мы решили ничего не говорить, давая возможность ящеру спустить пар. Ящер же уставился в окно, и до нас донеслось его бормотание:

— … два идиота… чтоб я ещё раз… тупоголовые… ещё доберусь до него… высеку так, что…

Наконец, он полностью успокоился, повернулся и спросил:

— Источник воды здесь где-нибудь есть? Сойдёт любой. Главное, чтобы мы трое с головой погрузились.

— Да, конечно, — кивнул Демьян, — пошли, мы покажем.

Полчаса дороги — и мы у родника. Никого из местных мы, по счастью, не встретили. Маша по моему настоянию переоделась в дорожный комплект одежды, а остальное с неохотой оставила в сторожке. Скутер она припарковала около домика. Мне девушка шепнула, что папа за ним приедет через два дня, если она всё же не вернётся сама. Я так же заметил, что она вытащила что-то из своей сумки и положила в нагрудный карман куртки, но ничего говорить не стал. Захочет — покажет сама.

— Знаете, мне как-то трудно поверить, что мы сейчас войдём в этот пруд, а выйдем на другом конце планеты, — задумчиво сказала она.

— Тебя туда никто не тянет, можешь оставаться тут, — немедленно заявил Кичандаш.

— Ладно, ладно, хватит спорить. Что нам делать-то надо? — нетерпеливо спросил я.

— Как что? Я же сказал: нам надо погрузиться в воду. Вы меня вообще слушаете? — проворчал таисиан, — заходим в пруд, отплываем, чтобы поглубже было, ныряем и телепортируем.

— Лезть в воду? В такую погоду? — с сомнением протянула девушка, — простуда мне гарантирована.

— Извини, но это единственный путь. Ничего, будем в Авиале — я тебя подлатаю, — ответил я, заходя в пруд. Вода и в самом деле была более, чем прохладной. Даже я чувствовал дискомфорт, связанный с холодом, не говоря уже о Маше. Очень медленно и неохотно она зашла в воду вслед за нами и так же медленно поплыла.

— Пошевеливайся! — крикнул Кичандаш, — времени в обрез.

С учётом того, что ему предстояло нас телепортировать, я не стал его одергивать. Наконец, Маша оказалась около нас, мы взялись за руки (девушка специально надела резиновые перчатки, чтобы сквозь шерсть обычных даже случайно не коснуться нас). Мы сделали глубокий вдох и погрузились…

К счастью, Кичандаш не стал тянуть с чарами. Почти сразу нас куда-то понесло, завертело, закружило, и я всё крепче вцеплялся в руки Маши и Кичандаша, чтобы не потерять их. Наконец, всё закончилось, и Кичандаш стал всплывать, таща меня с Машей за собой.

Всплыв, я поняла, что у этого ящера получилось. Потому что в месте, откуда мы ушли, сейчас был полдень, сейчас же вокруг была темнота. Если география ещё не совсем выветрилась из моей головы — местное время на 7 или 8 часов отставало от московского. Но это было даже неважно. Важно то, что здесь вода была гораздо теплее. Демьян и Кичандаш уже плыли к какому-то пустынному островку. Выйдя на берег, Демьян первым делом просушил всем одежду, вытянув из неё воду. Я принялась быстрым шагом разгуливать по острову, надеясь хоть немного согреться. Помогало мало: ходьба по песчаному берегу по определению не могла быть быстрой, даром что было темно. Тем не менее, тело послушно начало вырабатывать тепло. Кичандаш лежал на спине и пытался отдышаться.

— Как много силы, — слышала я его хрипящий шепот, — сколько же понадобится, чтобы домой вернуться…

— С силой я помогу, не переживай, — отозвался Демьян, создавая из вызванной воды сосульку и принимаясь чертить что-то на песке.

— Это ещё что? — спросила я, как мне показалось, уверенным голосом.

— Пентаграмма сил. Большое подспорье для магов, когда надо совершить энергоёмкий магический акт. Меня не раз выручала.

— Хорошая вещь, пентаграмма-то, — отозвался Кичандаш, — да вот только телепортировать-то нам тоже придётся под водой. Так что толку от неё немного.

— Хоть накопитель заряди… — пожал плечами Демьян.

— Ну, разве что зарядить накопитель, — слабо согласился таисиан.

Закончив рисовать, Демьян подошёл и сел рядом.

— Не жалеешь? — спросил он с сочувствием, — в принципе, еще не поздно передумать.

— Демьян, хватит. Ничего я не передумала и не передумаю, — раздражённо ответила я. При этом умышленно опустила часть вопроса о сожалениях. Но это и неудивительно. Когда так резко меняешь свою жизнь — первое время всегда сожалеешь о том, что потерял. Вот и я сейчас себя чувствовала так, словно на ходу запрыгнула в чужую электричку, маршрут которой даже неизвестен, а выпрыгивать — поздно… Но потом станет легче. Это я точно знаю. Когда мама нас бросила — тоже было тяжело. А потом ничего, привыкла…

К счастью, Демьян не стал развивать тему дальше. Так мы сидели и любовались лунной дорожкой. Луна, кстати, очень даже неплохо освещала пространство вокруг. Минут пятнадцать спустя Кичандаш с кряхтением поднялся и побрёл к нарисованной Демьяном пентаграмме. Внезапно я ощутила беспокойство. Далёкое и ненавязчивое… словно на подсознательном уровне. Однако оно активно нарастало, и, казалось, через несколько минут у меня может начаться паническая атака.

— Знаешь, — задумчиво произнесла я, поёжившись, — мне здесь не очень нравится.

— Мне тоже, — кивнул мордой Демьян, — мой… Хранитель говорил мне, что люди никогда не поймут всей силы Треугольника. Просто не дано. И даже мне трудно поверить, что Кичандаш вот так запросто с его помощью возьмёт и перенесет нас…

— Духи, Дэмиен, существа непонятные лишь для тех, кто не хочет их понимать, — сварливо заявил таисианский маг крови сзади, — а понимать тут можно только одно: большая часть духов в вашем мире не желает иметь дел со смертными. Слишком долго они терпели от вас унизительное и равнодушное отношение. Не удивляйся, что мне об этом известно — они мне кое-что нашептали, когда я впервые попал сюда. А если и желают, то плату требуют непременно в виде крови. Ты думаешь, почему эти самые духи до сих пор на нас не накинулись? Потому что они знают, что сейчас тут будет совершён акт магии крови. А кровь, отданная добровольно, даёт гораздо больше, нежели отнятая силой.