Алина Илларионова - Охота на оборотня

— Ты — маленькая вымогательница!

Девушка замурлыкала, будто услышав изысканный комплимент. Пожалуй, Виллю не стоит показывать набросок с его полуобнажённой натурой.

— Леська, а я тоже про тебя загадку придумал! — и, уставясь в потолок, единым духом выпалил то, что они с волчицей сочинили ночью на поваленной сосне:

У Алессы из ЗалесьяВырос хвост для равновесия.Из какого, интересно,Хвост растёт у неё места?

Алесса открыла рот. Закрыла. Открыла снова, и Вилль с удовольствием отметил, что растерянное выражение лица чрезвычайно красит Тай-Линн. А мгновенье спустя…

— Балда!!! — лопатка гулко бухнула его по лбу.

Арвиэль Винтерфелл уже давно не видел столь ярких звёзд.

Глава 18

Всем известно, чем Весну приветишь, тем Осень за сестру и расплатится. Ярмарка, как говорится, подкралась незаметно, растеряв часть притягательности из-за недавнего траура. Но не стоит винить живых в том, что им принадлежат грядущие полгода сева, урожаев, свадеб и рождений. Накануне вечером на городской площади расставляли столы, палатки, и восходящее солнце застало город преображённым. Тем, кто торговал с телег, нужно было беспокоиться за то, чтобы какой-нибудь вороватый местный мальчишка под покровом ночи не стянул ярко-оранжевый апельсин или бордово-коричневый гранат, либо ещё что-нибудь столь же дорогое, а поэтому, несомненно, привлекательное и вкусное.

Практически у каждого торговца из Северинга были свои «потенциальные клиенты». Они сгребали товар подчистую, так что разбогатевшие в одно мгновенье горожане могли потратить всё оставшееся до салюта время на то, чтобы побродить между прилавками приезжих и выложить за диковинные товары только что заработанные деньги, послушать музыку, полюбоваться на циркачей и прочих потешников. И каждый, будь то ребёнок или взрослый, человек или нелюдь, бедняк или богач, нет-нет, да подходил к большому деревянному ящику, украшенному диковинными рисунками: странными птичками и животными, огненными копьями, изображениями сражающихся воинов. В этом загадочном ящике и находился долгожданный салют.

Знахарка прибежала на площадь ещё затемно, но народ уже собирался. В отличие от крикунов-зазывал, самоуверенная девушка стояла молча — кошка Алесса себе цену знала. Столь же выгодно смотрелась табличка, гласящая: «У Алессы из Залесья на пробу зелья, и в развесе» — Вилль развивал внезапно проснувшийся поэтический талант.

Девушка ждала его к полудню, когда четвёрку ночных стражников заменят свежие. Вряд ли раньше. Парень до середины ночи провозился с застрявшей в воротах огроменной телегой с тончайшей пестрядью, шерстяным и шёлковым кружевом. Хозяева напрочь отказались оставлять «сокровище» за стеной, пришлось переворачивать её на бок и тащить волоком. Судя по обледеневшим царапинам на досках, таким способом она передвигалась неоднократно.

Рассказал это сам владелец телеги, покупая десяток пузырьков настойки «Ночной жеребец».

— Бедняжка! — вполголоса выдохнула знахарка, имея в виду то ли Вилля, то ли телегу. Дав понять, что разговор закончен, опустила глаза, подсчитывая детинки. Уж на что хорош был у мужика тулуп, да всё одно мелочью расплатился.

Звонко вздрагивал бубен, смешиваясь с медвежьим рычанием и хлопками множества ладоней.

— Крендели кручёные-верчёные! Пироги-расстегаи! Пылкие, жаркие…

— Прошлогоди-и-ичные! — поддержала Лушку Алесса, удостоившись в ответ горделивого плевка.

— Ма-а-ама, хасю платосек кла-асный!

Что ответила мать, Алесса пропустила мимо ушей. Над толпой рвануло ввысь огненное копьё, и люди, охая пугливо-восторженно, хлынули в стороны. Невысокого роста паренёк, одетый в алую рубаху, взял очередной факел, поднёс к губам.

— Да что лопари! У нас в Стремнинке по осени баба утопла, да топляком и обернулась. Пока прибили, двоих утащила… Да корову мою зажрала… — почти хвастливо басил толстый дядька в высокой собольей шапке.

— Топляком! — передразнил тоненький тенорок собеседника. — У нас чащобники леших давно с места погнали. Инча, как вчетвером, за грибами и не ходим.

— Ма-а-ама, хасю петуска!!!

— Пятак!

— Трёха!

— Четверть да полтина! — гулкий хлопок ладони о ладонь.

— Хр-хр! Хвиии!!! — на победной ноте.

— Тикает!

— …!!! — по-орочьи.

— Ма-а-ама! Хасю паласёнка!

И тут она увидела их, возвышавшихся над остальными подобно островерхим горам над холмами. Ростом с Эртана, если не выше, бороды и волосы заплетены в тяжёлые толстые косы. За спинами — огромные мечи, головы увенчаны причудливыми рогатыми шлемами. Пятеро мужчин с интересом поглядывали по сторонам, переговариваясь между собой на странном гортанном наречии. Берберианцы… Варвары… Морские кочевники… Светлобородый заметил Алессин взгляд и, хохотнув, что-то сказал остальным. Трое подошли к ней, двое — к соседнему прилавку.

— Что продаешь, красавица? — утробно рыкнул рогоносец-гигант, ростом чуть пониже остальных. Алессе пришлось задрать голову так, что хрустнули позвонки. От мужчины веяло опасностью, и девушка почувствовала себя тем самым грибником, вместо подосиновика обнаружившим в кустах чащобника.

— Цыплёнок, чем торгуешь? — Во взгляде ледяных глаз светловолосого чувствовался отнюдь не отеческий интерес. Алесса мигом пожалела, что оделась излишне броско, завязала волосы в вызывающий конский хвост и, вдобавок, накрасилась. Та-ак, и кем может побрезговать воин?

— Зельями приворотными-отворотными! — выпучив глаза, не своим голосом заверещала знахарка. — Настоями-отстоями! Отварами для выворота! По-моему, помоями!

— Это что, местная юродивая? — мужчина недоумённо обернулся к соседнему прилавку. Лушка мстительно кивнула. — Тебя как зовут, убогая?

— Алесса Залесская! Убогая местная! Дай монетку — погадаю метко! — Девушка покосилась на соседний столик. Там Лушка, щебеча, как распоследняя пигалица, чуть ли не силком втюхивала варварам жареную соломку, крендельки и маковники. Правильно, у дуры-девки звериного чутья нет. Повезло ей, что Венька не видит. А, может, ему повезло.

Остальные продавцы с интересом глазели на внезапно сошедшую с ума знахарку и прятали усмешки в вороты да платки. Высокие мужчины переглянулись и тоже засмеялись громовыми голосами. Алесса начала медленно сползать под прилавок, для пущего эффекта пустив слюну.

— А давай мы у тебя всё скупим, щебетунья? И саму в придачу! На большом драккаре по морям-океанам плавать будешь — нас потешать. Земли дальние увидишь! — вдруг предложил третий, тряхнув увесистым кошельком. — У тебя хозяин-то где?