Отбор с философским акцентом - Сева Азим

Сами по себе они не мешают друг другу расти, но соединение, которое образуется при их взаимодействии, может вызывать у людей болезненные ощущения.

— Да, многие мои фрейлины жалуются, что в этой части оранжереи у них начинает сильно болеть голова и наступает слабость, — воскликнула королева, внимательно рассматривая указанные растения.

— Это у вас такая магия? Вы ощущаете растения и природу как-то по-особенному?

— Я сама не знаю, как этот вид магии называется. Я называю его природной. Но я чувствую не отдельные растения, а весь биоценоз в целом, — кивнула я и поблагодарила королеву взглядом. Её вмешательство слегка смягчило напряжение, повисшее в воздухе.

Пока мы общались с Её Величеством, мои родители и Рэй сверлили друг друга взглядами, что, разумеется, не укрылось от внимания моего деда.

— Дорогая моя внученька, — произнёс он. — Ты, наверное, устала. Применение магии всегда довольно энергозатратно.

— Не беспокойтесь, Ваше Величество, — сжав мою талию, ответил Рэйнард. — Её Высочество Эллада всегда может черпать энергию от своего избранного. А я, в свою очередь, всегда готов предложить ей свою энергию, магию, силу, а также жизнь, руку и сердце. Не так ли, любовь моя?

— Да, конечно, — поспешила ответить я, даже не вслушиваясь, и зал разразился аплодисментами.

— Ты приняла его предложение… при всех?! Ты, вообще, его услышала? — передал мне по ментальной связи раздраженный папа.

— Любимая, давай ты прибьёшь меня потом — наедине, — мило улыбаясь, отозвался Рэй тем же способом. — А сейчас скажи всем, что согласна стать моей женой. Будем считать, что я просто сэкономил нам обоим время.

— Ты потрясающий наглец, дорогой! — с почти восторгом посмотрела я на своего, теперь уже официального, жениха.

— Поздравляем вас с помолвкой! — радостно произнёс дед. По-моему, из всей моей родни он был единственным, кто по-настоящему ратовал за этот союз.

Дальше на нас посыпались поздравления. Кто-то целовал мне руки, кто-то обнимал за талию, кто-то шептал на ухо, как лучше встать под объективы визоров.

— Вечером состоится представление Её Высочества ко двору и привязка к артефакту. Тогда же и объявим о помолвке! — торжественно провозгласил дядя Эштон.

Так наша невинная прогулка по оранжерее неожиданно превратилась в почти официальную помолвку.

38. Алтарь

Пока мы с Её Величеством Вероной Дарийской чинно прогуливались по оранжерее, собирая вокруг себя стайки визоров, мой папа с непроницаемым лицом о чём-то говорил с Рэем, а мама стояла рядом и, как всегда, безмолвно его поддерживала.

Сколько себя помню — они всегда были такими. Когда у меня в старшей школе возникли проблемы с одной учительницей, которая принципиально занижала мне оценки, папа с мамой точно так же, в один прекрасный день, неожиданно вошли в класс и вежливо попросили преподавателя выйти в коридор. Я до сих пор помню, как мы с подругой, прильнув к щёлке двери, рассматривали выражения лиц папы и учительницы.

— Какой у тебя строгий папа! — громко прошептала тогда моя одноклассница, глядя на меня с сочувствием.

А я тогда даже не знала, как объяснить, что мой папа строгий только с посторонними. А дома он ласковый и пушистый котёнок, которым моя хрупкая и нежная мама вертит, как хочет. Повзрослев, я поняла: всё, что я думала об иерархии в нашей семье. Это именно то, как папа позволял мне с мамой это видеть. По сути, он решал все важные вопросы, но при этом каким-то волшебным образом создавал иллюзию, будто именно мама управляет всеми процессами. Может, в этом и заключался секрет их семейного счастья?

Интересно, а как будет в моей семье?

Пока Её Величество рассказывала о редких растениях, привезённых со всех концов света, я, краем уха слушая её, снова погрузилась в свои вечные сомнения и терзания. Ну какая из меня жена? Тем более речь ведь идёт не о простом человеке, а о принце. А значит, однажды он будет править королевством. Ну и какая же из меня королева?

У папы с мамой — настоящий тандем, даже симбиоз! Они понимают друг друга с полуслова, с полувзгляда, с полужеста. И дело не только в понимании, они принимают друг друга такими, какие есть. А мы с Рэем... умеем ли мы так?

Начало наших отношений — это были классические эмоциональные качели. Я всерьёз считала, что он нарцисс. Потом — бесконечные конфликты, доходившие до рукопашной...

Платон, Аристотель и Эпикур в один голос сказали бы, что мы — не зрелые личности с незрелыми отношениями.

Платон считал, что настоящая любовь — это вовсе не про страсти и бури чувств. Это стремление души к Красоте и Истине, а не вечные эмоциональные качели, в которых мы с Рэем так часто застревали. Аристотель, наверное, сказал бы: «Эти двое ещё не обрели умеренности, они действуют импульсивно, а не по разуму». А Эпикур вообще считал страсть главным врагом душевного спокойствия. Он, скорее всего, сказал бы: «Лада, ты теряешь свободу. Ты позволила эмоциям управлять собой — а это путь к страданиям». В общем, все любимые философы Дэма однозначно забраковали бы мои отношения.

Пока я думала обо всём этом, мне казалось, будто у меня отрезали крылья. Причём делал это не кто-то посторонний — я сама. Мы с её величеством неспешно беседовали, всё больше отдаляясь от моих родителей и Рэйнарда. И чем дальше мы отходили, тем зябче мне становилось.

В какой-то момент, разглядывая очередное удивительное растение, меня накрыло лавиной эмоций: гнев, ярость… А потом вдруг всё схлынуло, и меня окутали уют, тепло и нежность. Что за странная метаморфоза? Я с изумлением оглянулась в сторону, откуда шёл этот поток чувств, и увидела Рэя. Он смотрел на меня с такой нежностью… Это что сейчас произошло? Он почувствовал мои эмоции и передал свои в ответ? Поддержал меня?

Если между нами действительно такая сильная связь, может, всё не так уж страшно? Может, стоит рискнуть?

Ну а дальше всё завертелось с такой скоростью, что времени на сомнения не осталось. Лана и Дана почти силком увели меня в мою комнату, и, не спрашивая разрешения, Лана под изумлённым взглядом новой горничной Ирины затащила меня в ванную и заставила лечь в тёплую воду. Потом они наспех накормили меня йогуртом с печеньем, переодели в какое-то церемониальное платье, уложили волосы, и к приходу мамы я была внешне полностью готова. А вот внутренне — совершенно потеряна.

— Итак, слушай, — сказала мама, ставя меня перед собой и внимательно осматривая. — Мы все спустимся в алтарный зал. Там будет немного темно, но ты не пугайся — это просто такой магический