Вторая жена господина Нордена. Книга 3 - Катя Лакруа

вы обо мне такого высокого мнения. — Рониэль приосанился. — Однако не сомневайтесь, я тоже доставлял взрослым немало проблем: лазил по деревьям, грозя свалиться и свернуть себе шею, убегал с приятелями на реку, не спросив няню и родителей, прыгал с крыши сарая на спор: так я вывихнул лодыжку.

— И после этого решили стать целителем?

— О нет, тогда я толком ещё не понимал, что наделён целительским даром, да и целителей побаивался: я часто болел, а они пичкали меня горькими зельями и делали уколы. Так что проказничать мне нравилось, но сидеть потом взаперти с вывихнутой лодыжкой — совсем нет. А маменька строго следила, чтобы я на своих костылях из дома не выходил. Как видите, я был самым обычным сорванцом.

— Ну, такое творят, наверное, все мальчики. — Я поковыряла вилкой жаркое в тарелке. — Ведь и многие девочки отнюдь не паиньки, а уж у мальчишек тяга к приключениям в крови.

— И надо сказать, что некоторые мальчики с возрастом так и не становятся умнее, — вставил Адриэн. Я подняла на него взгляд. Кажется, это первые за весь обед слова, которые он произнёс. При этом он многозначительно посмотрел на Рониэля.

— Совершенно согласен, — заметил тот и взял салфетку. — Даже знаком с одним таким, вы с ним вместе работаете. Самый несносный мальчишка из всех, кого я знаю.

Адриэн ухмыльнулся, а Рониэль довольно загоготал. Я догадалась, что он имеет в виду Яника. Я тоже улыбнулась, не зная, могу ли позволить себе смеяться над другом мужа, тем более что Рониэль явно издевается: уж кто-кто, а серьёзный Яник меньше всего похож на глупого мальчишку.

— Впрочем, не только Рэмис никак не повзрослеет, — заметил Адриэн, повертев в пальцах вилку.

— Ну, я-то и не утверждаю, что повзрослел. В душе я всё ещё пылкий юноша. — И Рониэль заулыбался. — Полагаю, именно это и привлекло во мне Инию.

— Видимо, своих отпрысков ей мало. — Адриэн послал другу насмешливый взгляд.

— После того, что она пережила по вине покойного супруга, ей как раз и нужен кто-то вроде меня: милый, добрый, заботливый и очень-очень скромный. — В глазах Рониэля заплясали весёлые черти. Наверное, Адриэн бы нашёл, как его поддеть, но в это время по комнате поплыл не очень приятный звон.

— О, кажется, я кому-то срочно понадобился, — пробормотал Рониэль и, бросив на нас извиняющийся взгляд, вышел из комнаты.

Я опустила голову и уставилась на белоснежную скатерть, на которой умудрилась оставить жирное пятно. Очень неприятно, ведь отстирывать его предстоит Нэйлии, и она получит лишний повод убедиться в моей никчёмности. Адриэн молчал, и я в очередной раз за время обеда почувствовала, как грудь сковывает щемящее чувство тоски.

Взяв салфетку, положила её на пятно, чтобы оно не мозолило глаза. Если бы не Рониэль с его разговорами ни о чём и весёлыми байками о пациентах, не знаю, как бы выдержала даже десять минут наедине с мужем. Похоже, после устроенной истерики я ему противна. Наверное, женщина в этом мире не может проявлять эмоции, и уж тем более таким образом. Рониэль просто сам по себе очень добрый человек, да ещё и врач, видевший всякое, вот и делает вид, будто ничего ужасного не случилось.

Я невольно обхватила левое запястье с браслетом. Пережитое будто выжало из меня все соки. Наверное, даже успокоительное можно не принимать: и так усну. Хотя спорить с целителем, конечно, не стану.

— Эх, вот так всегда: только начинаешь наслаждаться чем-то хорошим, как тебя норовят отвлечь. — Низкий голос Рониэля разнёсся по гостиной, и я вздрогнула от неожиданности.

А ведь Адриэн так и не заговорил со мной… В груди снова появилось знакомое щемящее чувство. Я сделала что-то не так? Сказала что-то не то? Или дело правда в истерике? Я подняла голову и встретилась глазами с целителем. Он смотрит с явной симпатией. От этого взгляда на душе немного полегчало.

— Госпожа Рессан снова нашла у себя неизлечимую хворь и умоляет посетить её как можно скорее, — хмыкнул целитель и уселся на своё место, поправив повязанную на шее салфетку. — Я сказал, что сейчас у другой пациентки и, между прочим, даже не солгал. Впрочем… всё равно лучше не заставлять её ждать, иначе к очередной хвори добавится ещё какой-нибудь мнимый сердечный приступ.

— Сочувствую, — хмыкнул Адриэн.

— Да я уже привык. Без хворей госпожи Рессан в жизни уже начинает чего-то не хватать.

И Рониэль, взяв вилку, принялся спешно доедать порцию жаркого. Кажется, уже третью. Адриэн между тем взял со стола кнопку вызова прислуги.

— Неси десерт, Рониэля срочно вызвали к больной, — сухо бросил он.

— Ох, дружище, не искушай меня, — простонал Рониэль. — Я, пожалуй, всё-таки останусь сегодня без десерта, иначе можно попрощаться со спокойствием. Да и у неё можно застрять надолго, а у меня впереди ещё домашний приём. Госпожа Рессан, конечно, жуткая зануда, но именно в её доме я встретил Инию.

Это он сказал, обращаясь ко мне. Я улыбнулась и кивнула. Очень мило, что друг Адриэна воспринимает меня как равную и даже рассказывает истории из жизни.

— Так что волей-неволей приходится возиться с госпожой Рессан ещё и потому, что она — одна из добрых подруг моей Инии.

Он промокнул губы салфеткой. Как раз в этот момент в гостиной появилась Нэйлия и замерла с блюдом, на котором возвышались очень даже аппетитные кексы. Правда, мне в кои-то веки совершенно не захотелось их попробовать.

— Если в самом деле спешишь, бери с собой, — предложил Адриэн.

Нэйлия осторожно пристроила блюдо рядом с тарелкой Рониэля. Тот страдальчески сморщился и с вожделением глянул на блюдо.

— Пока иду порталом, они превратятся в блинчики, — засмеялся Рониэль. — Хотя, впрочем, какая разница? Вкус-то от этого не изменится.

— Я вам заверну, господин Рониэль, — вмешалась Нэйлия, продолжая стоять рядом с гостем.

— Что ты, голубушка, я вполне могу с этим справиться. Как говорит мой достопочтенный отец, никто не сделает дело так хорошо, как ты сам.

Он широко улыбнулся, вытащил бумажную салфетку, развернул её и положил несколько кексов. Бережно свернул салфетку и снова посмотрел на меня.

— Элианна, вы почти ничего не съели. Непорядок. Давайте-ка вы всё-таки поедите, потом попробуете эти чудесные кексы. — Он почти с нежностью посмотрел на свой свёрток и встал из-за стола. — Если не сейчас, то хотя бы позже. Что ж, на этом вынужден распрощаться…

— Я тебя провожу. — Адриэн поднялся, повесив салфетку, которой накрывал колени, на спинку стула и строго посмотрел на Нэйлию. — А ты иди займись отваром.

— Бегу, господин Адриэн. — Служанка поклонилась и, бочком протиснувшись мимо Рониэля,