Королевский Совет (ЛП) - Швартц Ричард

Рагнар выпрямился, потряс головой и рассмеялся, взял камень и небрежно выбросил его. Затем помог Серафине подняться на ноги.

― Убирайтесь из портала! ― крикнул лейтенант, подняв руку, он загибал пальцы, отсчитывая мгновения. ― Быстро!

Если не следить за краем, портал мог разрезать человека на две части. Я бросился в сторону, и уже через мгновение в портале появился связанный цепями виверн, который уставился на меня ядовитым взглядом.

Рагнару и Серафине тоже удалось выбраться, и теперь мы, задыхаясь, стояли в стороне и наблюдали, как виверна загружают в телегу шесть крепких Быков.

― Куда вы отправляете зверя? ― спросил я одного из солдат.

― Перья хотят на него взглянуть. Предположительно, этих существ можно приручить!

Лучше они, чем я. Я ещё хорошо помнил разинутую пасть, ожидающую нас, когда мы пытались выйти из сторожки в Алдаре.

― Если бы зверюга не смотрела так злобно, она была бы почти красива, ― заметил Рагнар, опираясь на свой топор. Он посмотрел на меня и широко ухмыльнулся. ― Эриса никогда не простит тебе, что я увидел более красивую сэру, чем она… Боги, кто она такая? ― спросил он.

― Я думал, что знаю, ― тихо ответил я. ― Но я ошибся, иначе она пошла бы с нами.

― Неважно, кем она была, ― сказал Рагнар. ― Уже только за то, что только что произошло, стоило жить!

Мы последовали за виверном в телеге вверх по рампе и направились обратно в цитадель.

― Кем ты её считал? ― спросила Серафина тоном, который показывал, что она ещё не отошла от зрелища, которое явил дракон.

― Я подумал, что она может быть потерянной императрицей, ― тихо объяснил я, как только мы оказались вне пределов слышимости других людей. ― Казалось, всё сходится. Это Коларон держал её в плену, а об императрице я знал, что народ глубоко на юге считает её богиней. Она была искалечена и ранена…

― И ты думаешь, что такой дракон не стал бы сопротивляться, когда на него напали? ― недоверчиво спросила Серафина.

― Она была в плену, как бы это не случилось. Возможно, в своей человеческой форме она не так сильна.

― Хавальд, как ты додумаля до такой идеи? ― в недоумении покачала головой Серафина.

Я указал вверх, на цитадель, где развевалось знамя Аскира. Рагнар и Серафина проследили за моим жестом.

― Клянусь бородой Борона, ― выругался Рагнар. ― Прямо у нас под носом!

― О, ― промолвила Серафина. ― Понимаю!

Потому что золотой дракон на этом знамени до мельчайших деталей был похож на сэру.

― Это было очевидно, ― тихо сказал я. ― По крайней мере, я так думал. Но если бы она была императрицей… она бы пошла вместе с нами.

― Что ж, ― заметил Рагнар. ― Я могу сказать тебе две вещи. Во-первых, когда я буду старым и седым, я всё ещё буду вспоминать этот день и прожужжу все уши моей Эрисе, рассказывая о нём. Во-вторых… Ясно одно: она не друг императора-некроманта. ― Он почти нежно провёл рукой по топору. ― Пусть проклятый попробует захватить Колден! Его ждёт чудо неприятного характера.

― Это было чудо, Рагнар, ― благоговейно произнесла Серафина.

― И какое!

― Хотел бы я так превращаться по своему желанию, ― сказал Рагнар, и его улыбка померкла. ― Я не великан, я просто их потомок. Это стоило мне много сил, и не только мне, но и Рагнарскрагу. Теперь топор стал слабее. Но, клянусь богами, нанести один этот удар стоило того. Он в самом деле расколол мир!

По крайней мере, он сотряс его. Мне было интересно, что подумал Коларон, когда узнал об её побеге.

― Знаешь, что я думаю? ― спросила Серафина, когда мы сели за покинутый ранее стол в «Серебряной Змее». Рагнар решил, что за это надо выпить, и на этот раз я был с ним полностью согласен.

― Что?

― Что она из того же вида, что и отец богов, ― благоговейно сказала она. ― Она обладала теми же величественностью и достоинством, которые я чувствовала в нём.

― Тогда она и в самом деле была бы богиней, ― промолвил Рагнар, поднимая свою кружку с пивом для тоста. ― Тогда выпьем за неё, сэру с цветами! ― Мы со звоном чокнулись, так что пена разлетелась в стороны.

― Ты обманул меня только в одном, Хавальд, ― со смехом упрекнул меня Рагнар.

― Я тебя? ― удивлённо спросил я. ― Как это?

― Об этом не будет песни. А если и будет, то нам никто не поверит! ― Он сделал большой глоток, так что пена прилипла к его бороде. ― Но мне достаточно того, что я сам знаю, что сделал. И уже только за это я благодарю тебя, старик!

Я уже собирался схватить кружку левой рукой, но потом замер и выругался.

― Что случилось?

― Эта последняя, упавшая с потолка проклятая глыба сломала мне ребро! ― тихо сказал я, осторожно меняя позицию.

Я сходил к лекарю в цитадели, который наложил мне тугую повязку и посоветовал не напрягаться, от чего я чуть не рассмеялся. Жгучая боль преподала мне урок.

― Что вы такого сделали, генерал Копья? ― спросил мужчина, когда я снова надевал свою униформу. ― Вам следует научиться лучше обращаться со своем телом!

Я поймал себя на мысли, что было бы полезно, если бы Искоренитель Душ в ближайшее время нашел для меня жертву.

44. Казнь

Серафина и Рагнар ждали меня в моём кабинете, где я нашёл их погружённых в беседу.

Пришло время казни, и мы вместе отправились в путь.

― Могу ли я сопровождать вас? ― спросил лейтенант Штофиск.

― Пойдёмте! ― крикнул Рагнар, хлопнув его по плечу так, что он зашатался. ― Вы можете нести для нас пиво!

Снаружи к нам присоединилось отделение Быков, возглавляемое лейтенантом Копья Торисом, который объяснил мне, что в таких случаях принято иметь с собой охрану.

― Чтобы из толпы на вас не мог напасть убийца.

Уже у ворот, ведущих к храмовой площади, я понял, что он имел в виду. Люди столпились перед воротами вдоль всей улицы, и только громкий голос лейтенанта Ториса и угрожающе поднятые дубинки освобождали нам дорогу.

― Уступите дорогу генералу Копья! ― продолжал кричать он. ― С дороги! Расступитесь!

Я ожидал, что люди воспримут это плохо, но большинство охотно уступали дорогу, а многие улыбались, смеялись и с любопытством смотрели на меня. В какой-то момент ребёнка даже приподняли, чтобы он мог лучше меня видеть. Так мы медленно продвигались вперёд.

― Нужно было выйти раньше, ― заметил Штофиск. ― В такого рода делах полезно планировать заранее.

― Мы были немного заняты и нуждались в передышке, ― объяснила Серафина лейтенанту.

― Это будет самая большая казнь за последние столетия. ― Штофиск ослепительно улыбнулся. ― С последней публичной казни проклятого прошло более восьмисот лет. Так как вы могли думать о чём-то другом! Что было настолько важным? ― захотел он узнать.

― Мы преподнесли цветы одной сэре, ― рассмеялся Рагнар.

У ворот солдаты увидели, что мы подходим и отогнали толпу, чтобы расчистить нам путь, но после стало ещё хуже. Храмовая площадь была одной из самых больших площадей Аскира ― большое пустое поле, аккуратно вымощенное булыжником. Четыре больших храма образовывали квадрат и сами были окружены другими зданиями поменьше, которые в какой-то мере тоже служили вере: выпускающие учебники типографии, цветочные магазины, ателье или храмовые школы.

Повсюду были маленькие лавочки, где продавцы кричали во все горло, продавая вино, пиво, чай, выпечку и другие вещи. А ещё маленькие вышитые платочки с изречениями из книг богов, которые можно было приколоть к одежде.

Рассказчики пытались перекричать шум, указывая палками на доски, полные страшных историй, менестрели танцевали или показывали фокусы, а впереди, над головами толпы, маленькая девочка балансировала на канате. Повсюду я видел только улыбающиеся лица, полные ожидания, и один раз даже вора, который ловко срезал кошелёк.

Штофиск был прав, это был народный праздник, и мне это не понравилось.

Рагнар, казалось, смотрел на это иначе; он был в прекрасном настроении. Штофиск тоже подпрыгивал, словно проглотил мяч.