Ольга Романовская - Прятки с демоном. Книга 2

Острый взгляд заставил покраснеть. Малица ни словом не обмолвилась о занятом сердце, но министр догадался.

— Это очевидно, — тон лорда чуть смягчился, — достаточно сопоставить факты и сделать нехитрые выводы. Анаис — красивый парень, дракон, обаятельный, богатый, умеет очаровывать, но вы решительно не желаете серьезных отношений.

Министр выразительно глянул на девушку, вынуждая принять поражение. Та пожала плечами и развела руками. Что она могла еще сказать?

— А бедный мальчик увлекся, — укоризненно, уже по-отечески покачал головой лорд Соль и подвинул к Малице позабытую коробку. — Берите. Конфеты вкусные, пока свежие. Приворотного зелья нет.

Саламандра невольно улыбнулась. Анаис — не покойный — оставалось надеяться, навсегда — лорд шан Теон, не станет прибегать к магии. Драконы самонадеянны, верят только в собственные силы, Нортон тому подтверждение. В прошлом году староста пытался ухаживать за Малицей, но предпочел девушке положение в Академии.

Малица рассмотрела коробку. Жестяная, перевязана розовой лентой. На синей эмали — цветы и цукаты. Открыть бы, но нельзя при высоком госте.

— И на бал приезжайте непременно, — поднялся лорд Соль. — Нечего приглашениями разбрасываться! Вы милая девушка, неглупая, сами понимаете, как важны подобные мероприятия для будущих магов. Анаис быстро утешится, не переживайте, а вы заведете нужные знакомства. Представлю супруге, смело подходите.

— Я не смею, милорд, — стушевалась Малица.

Вот так запросто — и к министру? Да и неприлично: юная девушка — к мужчине.

— Хорошо, найду сам, — тут же предложил вариант решения проблемы лорд Соль и выжидающе замер перед саламандрой. Та не поняла, пришлось пояснить: — Вашу руку, госпожа.

Стесняясь, девушка подала искомую конечность и задумчиво проследила за тем, как министр запечатлел придворный поцелуй, то есть облобызал воздух. Пора привыкать, леди ти Онеш наверняка станут целовать руки, но пока Малица только адептка, и поступок министра несколько… неординарен.

Ректор покосился на друга. Тот замер у стены, напряженный, поджарый. Лорд Шалл переоделся, сменил сюртук на удобную куртку. Под ней угадывались рукояти двух кинжалов. Еще один прятался в голенище. Меча проректор не взял, но и без него смотрелся внушительно. Гораздо эффективнее в руках мага жезл, а уж его-то лорд Шалл не забыл прихватить.

— Ариан, — втолковывал он приятелю, — другого шанса не представится. Никто не отопрется.

— Слышать его не хочу! — упрямо заявил глава Академии и, обхватив голову руками, прошептал: — До сих пор не верю. Так мелочно!

— Сам неприятно удивлен, — скривился проректор, — и хочу на правах собрата поговорить с Алисой. Но после заключения под стражу, тут уж никакой солидарности оборотней.

Лорд ти Онеш поджал губы и отвернулся. Скверная история! Его пытались подставить под удар, сместить с должности — и кто? Вовсе не подчиненный, метящий на освободившееся кресло, а обиженная брошенная любовница и тот, кому доверили безопасность Ротона. Произнося патетическую речь в кабинете императора, ректор и не догадывался, как близко подобрался к истине.

— Сегодня ночью? — глухо спросил глава Академии и, окинув взглядом экипировку друга, хмыкнул: — Похоже, спать ты не собираешься!

— Некромант — и спать? — рассмеялся лорд Шалл и наконец-то отлепился от стены. — Сам знаешь, не до отдыха. Прижмем Ллойда и свяжем все ниточки. Ради такого случая готов потерпеть Люция Арса, зато никто после не скажет, будто мы подтасовали карты.

Ректор кивнул, думая о своем, в первую очередь о Малице. Как она, надежно ли защищена? Не попросить ли того же Шарта подежурить у двери? Нелепо, с головой выдаст особое положение саламандры, но с некоторых пор лорд ти Онеш не доверял даже собственным чарам. Вдруг найдется еще один умелец, владеющий секретами Академии?

— Тогда зови его, ненавязчиво сообщи императору: так, мол, и так, не такой уж профан, проректор не бездельник, а министр внутренних дел плохо за подчиненными следит, — продолжил некромант, — а я пока все подготовлю. Душа не успела отлететь, вытащу.

— Главное, чтобы говорить пожелал. — Глава Академии искренне сомневался в словоохотливости одного конкретного духа и имел на то основания.

— Ну, это уж мое дело, — хищно оскалился проректор, напомнив о своем происхождении. — Помнится, Мэгрос тоже играл в молчанку.

— Сравнил вампира и дроу! — покачал головой лорд ти Онеш, но спорить не стал. Лезть в чужую работу — последнее дело.

Идея вызвать дух Эльмира шан Теона казалась не самой лучшей, но если против Алисы имелись прямые доказательства, с ее любовником дела обстояли хуже. Ректор лишь подозревал, кто это, но в суде доказательства рассыпались бы в прах. К сожалению, помочь могли только двое: покойный вампир и ныне здравствующий наемник. Первым займется лорд Шалл, второго глава Академии брал на себя.

— Ничего, — похлопав по плечу, ободрил друга некромант, — разговорю. Хотя мы с милордом тоже не в приятельских отношениях, полагаю, не станет артачиться взамен на плюшку.

— Какую? — насторожился ректор. Что такого можно предложить мертвецу?

— Спокойствие души, — улыбнулся приятель. — Всем хочется покинуть бренный мир, а не витать тоскующим призраком. Вот и лорд благополучно перестанет существовать, переродится потом с новым сознанием. А так мучиться ему злобным духом: смерть-то насильственная, да еще эликсир из крови не выветрился. Двойная доза! Одну влили, чтобы воскресить, вторую — чтобы силы нарастил. Точно ведь не затянет в Бездну, не лишит сознания.

— Так в тайнике таки рог единорога лежал? — потер переносицу глава Академии.

Он так до конца и не разобрался в истории с двумя дроу. Они знали друг друга, враждовали, правда, недолго: по показаниям свидетелей, пару месяцев. Могилу отца Мэгроса Даллеон действительно обчистил, украл малый рог. Большой не успел: помешали. Видимо, его аспирант затем перепрятал в Академии и в итоге тоже потерял.

— Он самый. Семейная реликвия номер два. Муретты — жреческий род, отсюда и реликвии. Передавались из поколения в поколение. Только вот отец Мэгроса отчего-то велел все вместе с ним похоронить. В общем, клюнет вампир, согласится общаться.

Лорд ти Онеш кивнул, признавая чужую правоту. Все после смерти хотели стать частью иного мира, а не мучиться в этом, но, увы, большинству это не удавалось. Иначе не требовались бы некроманты.

— Хочешь, приходи, полюбуешься на поверженного врага, — звякнув припрятанным оружием, обронил проректор. — Я у себя порисую, в подвале: там безопаснее. А то мало ли, не хочу потом за случайные жертвы отвечать, лучше самому, знаешь ли.