Larka - Волки

Судя по вытянувшимся физиономиям, вопрос оказался непростым. Но Ларс со смущением всё же выдавил, что ни с оружием, ни на кулаках он лорда уже не одолевает — сильно тот быстрый да ловкий. А Денер, пожав своими неимоверной ширины плечами, добавил, что ло Эрик в горах и в лесу как у себя дома — ему ветер и птицы сами рассказывают, что на десяток лиг в округе творится. А с виду просто щелкопёр из благородных, так и ищущий — кого бы надуть…

— Это точно, — Ивица смочила горло глотком специально для неё доставленного к столу молока.

Заметив, что все выжидательно посматривают на неё, спохватилась. Ах да, пора теперь о своих талантах поведать… Она расстегнула пуговки на разрезе рукава, выпростала над столешницей руку — и тут же, повинуясь её мысленному приказу, над девичьей ладонью заклубился сгусток тьмы. Миг-другой, и в нём проступили три алмазно блестящих звезды над символом Белой Башни. Чуть ниже удивлённые глаза разглядели птичий силуэт, хищно расправивший крылышки, а в самом низу ослепительной радугой разливалась витиеватая красивая подпись — любой банкир или министр от зависти удавится.

— Вот, только выпускники мастера Асгарота из Белой Башни могут предъявить такое свидетельство.

— Вроде патента? — осведомился эдак уважительно Ларс и, получив кивок в ответ, указал пальцем. — А то подпись самого верховного колдуна?

Кивнув ещё раз, Ивица скромно сообщила, что в принципе, изучила всю магическую науку, но на практике сила мага куда больше зависит от опыта.

— А вот его у меня кот наплакал, — огорчённо добавила она.

— Ну-у, с нашей компанией приключения себя ждать не заставят, — хмыкнул Денер внушительным голосом. — Вона, вижу — лорд уже некую авантюру замыслил. Так что и шишек, и опыта наберёшься по самое немогу.

— Кстати, а что там за пташка была? — поинтересовался ло Эрик. — На горлицу кроткую что-то ну очень уж непохожая.

Брови Ивицы от обиды на миг сошлись на переносице — а затем она всё же рассмеялась.

— Каждый волшебник при инициации получает свой символ. А птица — кречет, такие только в полуденных краях водятся, откуда я родом.

— Хищная, хищная, — подтвердила она на расспросы не бывавших так далеко горцев. — Вроде здешнего сокола.

Те после короткого совещания согласились, что тотем сильный и гордый. После чего, естественно, послали опять за вином. И конечно, Денера — раз оруженосец, значит, тебе и отдуваться. Здоровяк отнёсся к поручению философски (хотя вряд ли знал значение этого слова). Вроде бы, он после бегства из Хайленда и сам взвалил на себя эту должность, но должен же кто-то присматривать за парнем, младшим его самого на пяток лет! Раз уж с детства за отпрыском лорда ходит, с самого что ни на есть сопливого детства. А посему он безропотно потопал на кухню и в погреба.

— Ну что, смерд, поделишься деньгой с бедными людьми-то? — на голову крепкого мужика выплеснулось ведро ледяной осенней воды, а перед постепенно проясняющимся взором снова замаячила ненавистная морда с щербатым ртом.

Перевозчик охнул, заворочался шумно, постепенно приходя в себя. За что ж такое наказание, пресветлые боги? Дед и отец при этой переправе жили. Всяко бывало — и грабили, и плетей от благородных господ за заминку доставалось. Но чтоб среди белого дня просто так убивали?

С натугой поворотив гудящую от зуботычин голову, мужчина захлопал глазами, сгоняя из них воду и пытаясь разглядеть сына. Тот висел, двумя мечами пришпиленный к бревенчатой стене сарая, словно кролик к разделочной доске. Но пока дышит, слава богам — хоть и кровью истёк немало.

Банда невесть откуда заявившихся пришлых откровенно глумились над семьёй перевозчика. Всего седмицу, как прошёл от проезжих слух, что пресветлый король заключил мир и теперь, стало быть, войне конец. А значит, по дорогам вновь вместо войск пойдёт люд да караваны торговые — стало быть, и перевозчику прибыток повалит. И вроде как пошло уже дело к тому, только вот запамятовал мужик, что после войны вечно объявляется всякая шелупонь. Пена, накипь… перевозчик тихо вздохнул, щадя ноющие рёбра, и представил — что сейчас творится за стеной, куда сразу трое утащили жонку и старшенькую…

Равномерные слабые стоны там на миг прекратились, затем дочь снова громко, пронзительно всхлипнула. Ну жонка ладно, дело привычное… а дочь по первости стольких может и не выдержать…

Мокрое лицо вновь обожгла оплеуха. Мир дёрнулся, а затем перед глазами появился раскалённый докрасна конец кочерги.

— Да ты что, смерд, упорствуешь? — визгливо осведомился чернявый. — Даже в заповедях сказано — делись с ближним своим!

Мужик молчал. Да чёрт с ней, с деньгой-то! Можно бы и отдать… Однако ж перевозчик по тусклым и пустым глазам видел, что всё одно живота лишат. Уж люду он на своём пароме повидал столько, что поневоле научишься различать…

Сбоку захрустела галька, и по размытой дождями дороге к переправе спустились несколько всадников. Лежащий дёрнулся, с надеждой вглядываясь в прибывших, а затем откинулся и только глухо застонал — рожи у новых ещё похлеще этих. Один только здоровяк со шрамом через всю харю чего стоит. Как бы хуже не было… хотя, куда уж тут хуже.

— Упрямствует? — равнодушно поинтересовался один из вновь прибывших, видом почище и физиономией вроде как похитрее.

Вожак злобно ощерился.

— А тебе какое дело? Проваливай, а то сейчас и вам достанется!

Он пока не хотел лезть в драку. Небедный дом перевозчика, пара баб — можно ночку отдохнуть да расслабиться всей ватагой.

Но ло Эрик верно оценил ситуацию. Уж лежащий избитый мужик с сильными мозолистыми ладонями как раз перевозчик и есть. И обижать такого — последнее дело. И не только потому, что охраняет того королевская или местного лорда грамота. А потому, что мужик при деле, и дело его полезное да правильное. Да и плечистый паренёк, что уже обмяк на двух проткнувших его насквозь мечах, мордой на мужика похож. И руки такие же натруженные… а в бревенчатом сарае, похоже, девок огуливают…

Главарь, так и не выпустив из руки раскалённую на костерке кочергу, ещё раздумывал, за каким бесом пришлый соскочил с коня. Видать, не собирается оружьем позвенеть — в седле-то оно сподручнее. Тогда что?

Он ещё хмурил в раздумьях непривычные к таким делам мозги, как ло Эрик одним махом снёс ему голову. Это только невежи думают, будто копьём можно только тыкать в супостата. Не-ет, субчики — короткое штурмовое копьё с мощным, больше похожим на меч навершием в умелых руках это страшная штука. И режет, и колет, и рубит…

Ларс и Денер уже оглушили и связали дремлющего у костра второго, от которого за лигу несло брагой — даже пикнуть не успел. Рыжий орудовал таким же, как и у его лорда, копьецом, а оруженосец серьёзным оружием даже не озаботился. Уж куда разбойникам, только и привыкшим резать безоружных, до опытного оруженосца! Так, пара кинжалов да неизменный арбалет за спиной. Последний он быстро зарядил и бросил Ивице.