Рейчел Хоукинс - Школа чародеев

Мои шаги были приглушены толстым восточным ковром в зигзагах золотых и красных оттенков, когда я повернула вниз в фойе главного холла.

Я заглянула в первую комнату. Она выглядела, как будто здесь когда-нибудь была столовая, или может обширная гостиная. Прямо напротив дверей одна стена была сплошные окна, наконец позволивший мне хорошо осмотреть парк. Эта комната позволяла охватить взглядом небольшой пруд с мостками и довольно обветшалыми кабинками. Но что действительно поразило меня, что всё было зеленым. Трава деревья, тонкий слой водорослей в пруду, где я действительно надеялась мы не будем заниматься греблей или чем то… всё это было режущим глаза ярко зелёного цвета, какого я ещё никогда в жизни не видела. Даже начавшие набухать тяжёлые облака, пугая послеобеденной грозой, казались зеленоватыми.

Ковёр в комнате был тоже зеленым, и он казался теплым, почти мягкий под ногами, заставляя меня думать о мхе и грибах. Оставшиеся три стены были завешены фотографиями. На каждой было запечатлено одна и тоже, группа Продигиумов, собравшаяся на переднем крыльце. Я не знала, были ли они ведьмами или оборотнями, но там не было фей. Тонкая золотая пластинка у основания каждой фотографии называла год начиная с 1903 и заканчивая картиной прошлого года, прямо с права от двери.

На самой старой картинке было только шестеро взрослых и все он выглядели действительно серьезно, как будто они пнули ногой котёнка ради смеха. Первые Продигиумы не появлялись до 1967. Я не удивлюсь, если это будет первый год когда Геката Холл стал школой. И если это так-то чем она была до этого?

В прошлом году здесь было почти тысяча детей и все выглядели намного свободнее. Я заметила Дженну впереди, стоящую рядом с девочкой повыше. Они обхватили друг дружку за плечи, и я хотела бы знать была ли она таинственной Холли.

Если быть откровенной я почувствовала небольшой укол ревности. Я не могла себе представить как это быть близкой к кому то настолько что бы небрежно обнять за плечи на фотографии. На всех моих старых школьных фотографиях я всегда одна стою позади всех с волосами застилающими лицо.

Поэтому ли Дженна казалась такой странной когда я упомянула её старую соседку по комнате? Были ли они лучшими приятельницами, и теперь я не звано пытаюсь занять место Холли? Прекрасно.

— Софи?

Вздрогнув, я обернулась. Три самых красивых девушки, которых я когда-либо видела в моей жизни, были у меня за спиной.

Потом я моргнула.

Нет, они не все были до смерти красивы. Только одна по середине. У неё были каштановые волосы, спадающие мягкими упругими локонами почти до пояса. Ей возможно даже не нужно было использовать дифузор. Могу поспорить, что она просыпается с волосами как из рекламы Пантин, а маленькие синие птички кружат вокруг её головы, и еноты приносят ей завтрак или что то вроде того.

Ничего не могу поделать но я также заметила что у неё нет веснушек совсем, что в тот же миг также заставило меня возненавидеть её.

Девочка справа от неё была блондинка и даже если у неё были все эти признаки Калифорнийской девушки — прямые волосы загорелая кожа глубокие голубые глаза-её глаза были слишком близко посажены и когда она улыбалась мне я заметила что у неё неправильный прикус.

Завершала трио афроамериканка, которая была даже ниже меня. Она была красивее, чем блондинка, но ничего и близко столь прекрасное как красноголовая богиня в центре. Все ещё глядя на троицу, это было, так как будто мои мозги хотели, что бы они все были красавицами. Мои глаза хотели не замечать все, что не было в них неидеально.

Гламур, это было единственное объяснение, но я никогда не слышала что бы ведьмы его использовали. Это была, какая-то серьёзная магия.

Я наверно смотрела на них как будто я умственно отсталая, потому что блондинка хихикнула и сказала:

— София Мерсер, правильно?

И тогда до меня дошло, что моя челюсть, как говорится, буквально отвисла. Я быстро вернула её на место, при этом клацнув зубами что прозвучало действительно громко в комнате.

— Да, я София.

— Прекрасно! — произнесла невысокая девушка. — Мы тебя искали. Я Анна Гилрой. Это Честон Бернет она помахала на блондинку. И это Элоди Паррис.

Ах, — сказала я улыбаясь рыжей. — Это мило. Как Мэлоди без М.

Она усмехнулась.

— Нет, как Элоди.

— Будь милой, — поучила её Анна перед тем как повернуться назад ко мне. — Честон, Элоди и я что-то вроде комитета для молодых ведьм. Так что, добро пожаловать!

Она протянула свою руку и я на миг подумала может мне надо было поцеловать её, пока я не пришла в себя и не пожала её.

— Вы ведьмы?

— Это то что мы только что сказали, — резко ответила Элоди, заработав ещё один неодобрительный взгляд от Анны.

— Я извиняюсь, — произнесла я. — Это просто потому что я не встречала других ведьм до сих пор.

— Правда? — спросила Честон. — Совсем не встречала ведьм вообще или не встречала других тёмных ведьм прежде?

— Простите?

— Тёмные ведьмы, — повторила Элоди, давая Навсекаи сто очков форы в состязании на самый Высокомерный Тон.

— Я..мм..я не знала, что есть какие-то виды ведьм.

Все три так посмотрели на меня, будто я разговариваю на другом языке.

— Да, но ты-темная ведьма? — спросила Анна, доставая листок из своей спортивной куртки, это было что-то вроде списка, и она пристально посмотрела в него. — Посмотрим, Ласитер, Мендельсон… вот, Мерсер, София. Темная Ведьма. Это — ты.

Она протянула мне список, озаглавленный «Новые ученики». В нем было около тридцати имен и около каждого из них, в скобках была указана специализация. «Оборотень», «Фея» или «Светлая ведьма». И только около моего имени была пометка «Темная ведьма».

— Темные и светлые? Мы что, вроде куриного мяса?

Элоди впилась взглядом в меня.

— Ты, правда, не знаешь? — мягко спросила Анна.

— Правда не знаю, — ответила я, постаравшись не выдать того, как была раздосадована. Ну, то есть, в чем смысл такой матери, которая должна быть вроде как экспертом по ведьмам, но на самом деле не знает чего-то на самом деле важного?

Я понимаю, что она не так уж виновата в этом, а почти вся современная информация по ведьмовству крайне засекречена, поскольку они чертовски озабочены сохранением своего инкогнито… Но я оказалась в совершенно дурацком положении.