Алина Илларионова - Клинки севера

Ознакомительный фрагмент

Летти помогла ему обосноваться в комнате на первом этаже, принесла букет чудесно пахнущих лилий, объяснив, что сорт новый, и даже аккуратно развесила вещи в шкафу. Но, к сожалению, не задержалась и на часик. Ушла, оставив на память щемящую грусть, которая исчезла лишь полчаса спустя. Дан еще долго ворочался, соображая, что же с ним происходит? Потом вспомнил человеческую поговорку и сам над собой посмеялся. М-да! Седина в бороде у него не проклюнулась по причине отсутствия оной, а вот бес явно был тут как тут.

В кухне вовсю гомонили, гремела и звенела посуда, но щель в неплотно прикрытой двери запахов не выпускала – вытяжка была отменной. Черноусый главный повар отсалютовал мясницким ножом и тут же с размаху хрястнул им по доске, с одного удара разрубив телячью рульку.

– Доброго утра вам! – поздоровался Дан со всеми разом.

– С добрым утром! – потупилась Летти, мигом соскочив со стола.

– С добрым утром! – хором отозвались поварята и слаженно вытаращились на острые уши. Накануне Дан рассказал им дивную легенду о происхождении Перворожденных. Якобы все четверо Богов-Созидателей начали и завершили работу одновременно, вылепив каждую расу из глины, а затем оставили заготовки на солнце для просушки. Пресветлая не вытерпела первой и принялась трясти свои творения за уши, дабы скорее пробудить их. Да, эльфы появились на свет гораздо раньше остальных, но, увы! – уши так и остались вытянутыми.

– Летти, л’лэрд изволит фрукты на завтрак. Ты не слишком занята? – Дан с вежливым намеком изогнул бровь, моргнув на очищенные апельсины.

– Конечно-конечно! Я принесу…

– Через десять минут, – мягко подсказал Дан, подпустив в голос толику эльфийского очарования. Летти расцвела, отчего стала еще краше. Ох уж эти юные человечки!

Из-за двери брата на втором этаже слышался его же голос. Невнятный, благо и изоляцией звука в особняке занимались отнюдь не халтурщики. Так сказать, все ради спокойствия дорогих послов. Дан, вытянувшись в струнку, деликатно постучал.

– Л’лэрд Арвиэль? Вы уже проснулись?

– Девку мне! Живо!!! – потребовал тот.

Дан поскреб затылок. Похоже, от скадарского зноя у братишки поехала крыша.

Щелкнул замок, дверь распахнулась настежь. Вилль стоял, скрестив руки на груди, и облачен он был в банное полотенце, повязанное вокруг бедер, и шлепки на босу ногу. Мотнул головой – проходи, мол, и зашагал к гардеробу, внутри которого раздавались подозрительные шорохи и хихиканье. Притворив дверь, Дан пошел следом.

– Тук-тук! Я твой друг! Выходи!

– Л’лэрд, с вами все в порядке?

– Как сказать! Видишь ли, Эданэль, обзавелся я голосом разума, – и уточнил, изогнув бровь, – ехидным.

– Муа-ха-ха-ха! – подтвердил из гардероба голос, идеально копирующий Виллин. Но такой, если бы аватар напился, накурился и окончательно свихнулся.

– Заткнись. Зараза, открывать не хочет! А у меня там все вещи.

– Зачем тебе вещи?! Сними девку!

– О чем вы с ней говорили?

– Об Алессе. – Вилль раздраженно дернул плечом и, с присвистом втянув воздух сквозь зубы, замахнулся на гардероб. – Заткнись!

Дан успел-таки перехватить его руку, но сам здорово треснулся боком о дверцу. Судя по грохоту, внутри обрушились вешалки.

– Аха-ха-ха! А башкой?!

Дан потер едва не вывернутое запястье и укоризненно покосился на брата:

– Ох, Эданэль, прости! Слышал бы ты, что эта тварь несет! Зудит у меня в голове, как комар речной… Слизень мозговой, едрена-ворона!

– Л’лэрд, вы же знаете, что она вас провоцирует! Не слушайте ее и не отвечайте!

– Ой! – вскрик, затем звон. Братья обернулись.

На пороге, прижав ладошки к щекам, стояла Летти. У ее ног, дребезжа по подносу, живописно раскатывались фрукты вперемешку с осколками хрусталя.

– Дверь! – хором рявкнули эльфы.

Девушка послушно захлопнула, отгребая остатки завтрака в коридор. Сама она осталась внутри. И, заалев, уставилась в пол, едва глянула на парадное облачение Вилля.

– Уха-ха-ха! – Дверь гардероба с треском вылетела, сорванная с петель. Эльфы едва успели отпрыгнуть. Торжествующий хохот раздался уже с гардины. – Думаешь, она ждет? Гулящая дря-а-ань!

На гардине, зацепившись задней лапой, висела самая настоящая ехидна. Только никто не собирался жалеть представителя редкого вида полунечисти-полузверя. Одного взгляда на мерзкую тварь хватило, чтобы желать запустить в нее чем-нибудь потяжелее. А лучше – прибить к шушелю. Похожа она была на серую обезьянку, только изрядно полинявшую и выпачканную в ржавчине. А мордочка человечья, сморщенная, точно у старушки. Такой, которая не пройдет мимо щели в чужом заборе да с сороками на «ты».

Ехидна перевела взгляд на девушку, и черты ее морды размылись, превращаясь в лицо Вилля.

– Ага-а! Девка! Ого-го!!!

– Интересно, нечисть болеет бешенством? – поинтересовался аватар. Действительно, на смену раздражению пришло любопытство, предвкушение какой-то загадки. Нечисть и впрямь вела себя необычно. Скакала по мебели, хохоча и выкрикивая все новые оскорбления, вместо того чтобы пытаться удрать.

– Я д-доложу сану Дарьену… – пролепетала Летти, с опаской следя за кульбитами существа. – Одаренные приедут тотчас. Мигом! Уверяю, только…

– Не надо. Зачем всем нам скандал? Мы и своими силами управимся. – Дан переглянулся с братом, и тот согласно кивнул. – Лучше позови господина Шумора.

Служанка заученно поклонилась, ловко перепорхнула через бывший завтрак и ушла, грациозно покачивая бедрами. Дан усмехнулся, будто прочитав мысли девушки: полы мыть – не ее забота, на то есть тетка Бина. Главное, что л’лэрды не сердятся.

– Эданэль, ты как думаешь, чего она такая, а? Будто горсть перца ей под хвост сыпанули, – задумчиво пробормотал аватар, разглядывая тварь, окончательно вошедшую в раж. Дан осторожно пожал плечами, не рискуя спровоцировать у Вилля лишние мысли вслух. Хотя кое-какие соображения имелись.

Завывая на разный лад, бестия скакала по периметру комнаты: гардероб, гардина, лепная турья голова, зеркало… Было. Наконец затормозила на столике, вдохновенно полосуя когтями полировку.

– Ты как здесь оказалась, а? – ласково спросил аватар, сверкнув засиявшими глазами. Он выкопал из вороха одежды рубашку со штанами, теперь же был почти счастлив. Радость и облегчение объяснялись еще одним немаловажным фактом. В углу гардероба лежали Тай-Кхаэ’лисс, заботливо упакованные в заказной кожаный чехол с замочком, и, судя по всему, нечисть до них не добралась.

На мгновение ехидна умолкла, заслушавшись мягкого, чарующего голоса, но тут же, очухавшись, принялась бесноваться:

– Сними девку!!! О-о! Охо-хо! Кхе… Кхе…

Ехидна выдернула из воды букет лилий и жадно приложилась к горлышку вазы: