Наталья Колесова - Оборотень

— Не спите? Я так и думал. Идемте со мной.

Я молча застегнула плащ фибулой. Вот и дождалась своего часа… Что-то лорд Фэрлин долго медлил — несколько томительных дней и ночей. Или просто хотел меня помучить?

— Вы даже не спрашиваете, что случилось?

— Сейчас узнаю, не так ли? — сказала я, поднимая на него глаза.

Бэрин глубоко вздохнул:

— Идемте.

Я едва за ним поспевала. Бэрин вел меня в хозяйское крыло замка, где я еще не бывала. Я запыхалась, когда он, наконец, остановился перед массивной дверью. Помедлил, искоса угрюмо глянув на меня, и с усилием потянул кольцо…

Я остановилась на пороге, увидев лежащего на полу человека. Вернее, не на полу — на шкуре какого-то гигантского животного, чей белый мех был обильно смочен кровью. Сначала я думала, что человек мертв, но он пошевелился, поднял голову и приподнялся, прижимая руку к левому боку.

— Лорд Фэрлин! — воскликнула я, ошеломленная.

Он отозвался в два выдоха:

— Так… долго…

— Мы здесь, — Бэрин быстро пересек комнату, опустился на колени. — Леди Инта поможет.

— Да… поможет… — щурясь от боли, выдохнул раненый.

— Идите сюда, — Бэрин быстро снимал с брата рубашку. Я подошла. Лорд Фэрлин, опершись одной рукой, наклонив голову и осторожно вздыхая, исподлобья следил за мной.

— Что случилось? — пробормотала я.

Бэрин, снимавший с лорда пояс, даже головы не поднял. Ответил лорд Фэрлин:

— Нож…

— Нож?

— Ударили ножом.

— Но… кто?

Лорд Фэрлин закашлялся — или засмеялся:

— К-кто?..

— Помолчите оба! — нетерпеливо скомандовал Бэрин. — Леди, помогите! Или вы боитесь крови?

Я опустилась рядом на колени, оценивающе окинула взглядом рану: ударили со спины, метили в сердце…

— Вот теплая вода, — сказал Бэрин.

Я начала смывать запекшуюся кровь — заструилась алая. Не было у Лорда-Оборотня страшного косматого тела, как говорили, — гладкая кожа, лишь на груди покрытая жестким мужским волосом, твердые мышцы, широкие плечи… Бэрин сидел рядом, держа наготове чистые тряпки. В очередной раз откинув падающие на лицо волосы, я заметила, что и сам лорд через плечо наблюдает за мной. Дышал он по-прежнему осторожно, но морщины боли у стиснутого рта и между темных бровей слегка сгладились. Лишь вздрагивали крылья тонкого носа.

Перевязывая лорда, я почти обнимала его, касаясь щекой горячей спины и чувствуя запах мужской кожи. Мне не в первый раз приходилось оказывать помощь раненым, но здесь меня смущало многое — мрачное молчание; теплое дыхание, касающееся моих волос; пристальное, неусыпное внимание, с которым следили за мной оба брата.

— Вот и все, — наконец сказала я. Вытерла руки о заляпанную кровью рубашку. Держась за бок, лорд осторожно повернулся и сел ко мне лицом. Оно было бледным и отчужденным, но глаза смотрели по-прежнему зорко и выжидающе.

— Благодарю вас, — сказал он холодно. Я поняла это как указание уйти. Бэрин поднялся следом за мной, а лорд продолжал рассматривать пол у моих ног.

— Я могу идти? — спросила я обоих.

Напряженный взгляд делал Бэрина похожим на старшего брата.

— Вы ничего не хотите сказать? — спросил он тихо.

Я с недоумением качнула головой.

— Или даже спросить?

— Я спрашивала. Разве вы ответили? Вы хотите сохранить все в тайне. Но почему? Виновного надо найти и наказать…

Два одинаковых лица смотрели на меня. Молчание сказало больше слов.

— Вы знаете. Вы знаете, кто это сделал?

— Знаем, — уронил лорд задумчиво.

— Но тогда… — я обвела взглядом их лица. — Вы хотите пощадить его? Но почему?

— Виновный будет наказан, — сказал лорд Фэрлин, гладя мех ладонью. — Рано или поздно. Он знает, что мы знаем, — и это будет самым лучшим наказанием для него.

Вскинул блеснувшие глаза.

— Не так ли, леди Инта?

— Хозяин вы. — За всем происходящим скрывалась какая-то недосказанность — во взглядах, словах, скрытой ярости. — Да, наверное, вы правы.

— У меня много врагов, — вновь разомкнул сухие губы лорд Фэрлин. — И я ни одного из них не забываю…

Сказано это было с неприкрытой угрозой, но я не поняла, кому она предназначена. От напряжения у меня разболелась голова.

— Я могу идти? — спросила я осторожно. — Берегите себя, лорд Фэрлин.

— Уж будьте уверены, — пробормотал он. Я перехватила взгляды, которыми обменялись братья.

— Бэрин, — предостерегающе сказал лорд.

— Хорошо, — отозвался тот, — хотя… надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— Я знаю.

Обратный путь показался гораздо короче. Мы миновали несколько коридоров — и вот уже Бэрин открывает мою дверь. Легко касается моего плеча. Я оборачиваюсь: в глазах его, настороженных и усталых, появляется прежняя мягкость.

— Вы… — говорит он и замолкает. Я ожидаю просьбы молчать, но Бэрин произносит, словно преодолевая себя:

— Леди Инта, помните — я друг вам.

Я невольно улыбаюсь.

— Я знаю.

— Будьте осторожны. Но ничего не бойтесь.

Все еще улыбаясь, я закрываю дверь. Странное пожелание спокойной ночи. И странная ночь. Если они хотели сохранить все в тайне, почему позвали именно меня? Неужели в замке нет молчаливых слуг, родственников, леди Найны, наконец?

Я рассеянно снимаю платье, поправляю подушки, машинально проверяя, на месте ли нож, — и вдруг замираю. Резко отбрасываю подушку в сторону. Простыни, покрывала, наволочка — все в алых пятнах. Эти же пятна, уже подсохшие, покрывают бурой ржавчиной лезвие моего ножа. Вскинув руки, я оцепенело смотрю на него.

И понимаю, почему перевязывать лорда Фэрлина позвали именно меня. Что означают их взгляды, недомолвки…

Они думают, что я опять напала на хозяина замка.

Я старалась не встречаться взглядом с Бэрином, хотя сознавала, что от того выгляжу еще подозрительнее. Кто-то воспользовался мной, как прикрытием… Но почему именно мной? Лишь Эйлин и лорд Фэрлин знают о том, что произошло в ту ночь в спальне — сестре я была вынуждена рассказать, ожидая неминуемого, как тогда считала, наказания. Или все и так сознавали, что у меня есть явная причина избавиться от лорда Фэрлина?

Сам Лорд-Оборотень сидел в своем кресле. Он вел себя, как обычно, разве что держался чуть прямее, чем следовало. Возможно, кто-то из этого зала следил за ним столь же ревностно, как я. Давний недруг, безумец, или… Я нашла глазами Мэтта, с недоверием рассматривая его спокойное благородное лицо. Мог ли он решиться? Мог ли настолько ненавидеть — или любить?

А я? Могла бы я убить Лорда-Оборотня, чтобы уберечь от него свою сестру? Иногда казалось — да. Подняла же я против него оружие в первую ночь полнолуния…