Антон Грановский - Сияние богов

Ознакомительный фрагмент

– Бывай здоров, барыга! Желаю, чтобы твои темные охоронцы не срезали тебе голову с плеч!

Он повернулся, прошел несколько шагов и растворился в сумерках.

6

День выдался теплый и почти по-летнему солнечный. Гулять в такой день по лесу – одно удовольствие. Впрочем, Первоход не гулял, он сидел в засаде. Час, другой, третий… На исходе третьего часа сквозь ветки бузины он увидел то, что ожидал увидеть. На обочине большака появилась черноволосая девушка с чуть раскосыми глазами. Одета она была как дочь зажиточного купца.

Некоторое время девушка стояла, напряженно к чему-то прислушиваясь, затем неторопливо пошла по большаку в направлении чащи.

Глеб быстро поднялся на ноги, раздвинул кусты и вышел на большак.

– Эй, колдунья! – окликнул он.

Девушка остановилась и резко оглянулась. При виде Глеба на лице ее отобразилась тревога. Впрочем, длилось это всего секунду, а уже через мгновение лицо ее вновь приобрело дерзкий и спокойный вид.

– А, это ты, ходок! – насмешливо проговорила она.

И вдруг – исчезла. Глеб с растерянным видом завертел головой. Откуда-то со стороны послышался звенящий, словно колокольчик, девичий смех. Ближайший вересовый куст слегка шевельнул зелеными веточками, хотя никакого ветра не было. Глеб мгновенно сорвал с себя плащ, прыгнул на куст и накрыл его плащом.

И, о боги, что тут началось! Куст начал биться, кричать и рваться под плащом, но Глеб держал крепко и лишь ухмылялся в ответ на отчаянные вопли.

– Бейся, бейся, милая, – проговорил он, еще сильнее наваливаясь на оживший куст. – От меня не убежишь. И не вздумай снова превращаться в воду – накину тряпку, а потом выжму в пустой бурдюк и заткну пробкой!

Наконец, биения и содрогания под плащом прекратились.

– Отпусти меня, ходок, – взмолилась из-под плаща юная колдунья. – Я сделаю все, что ты захочешь.

– А не врешь?

– Не вру.

Глеб ослабил нажим и сунул руку под плащ, но вскрикнул и снова выдернул ее наружу.

– Ах ты, ведьма! – разозлился он. – Ты еще и кусаться! Ну, я тебя…

– Я не ведьма, – тоненько проговорила девушка из-под плаща. А укусила я тебя с перепугу. Отпусти меня, дяденька. Отпустишь – стану тебе верной служанкой. Клянусь Макошью!

Глеб улыбнулся, схватил плащ за край и сдернул его с девушки. Она быстро выпрямилась и отпрыгнула в сторону. Затем запрокинула голову и засмеялась. Смех у нее был громкий, переливчатый и очень заводной.

– Ты чего? – нахмурился Глеб.

– Глупый, самонадеянный ходок! – со смехом проговорила девка. – Нешто ты думаешь, что во всем Хлынском княжестве нет человека умнее и хитрее тебя?

Ответить Глеб не успел. За спиной у него послышался легкий шорох. Он оглянулся, но недостаточно быстро – тяжелая дубовая булава ударила его по темени.

И настал бы Первоходу конец, кабы за малую долю мгновения до этого не успел он чуть отвести голову. Удар пришелся по касательной, однако силы его хватило для того, чтобы в голове у Глеба все зазвенело, а перед глазами запрыгали искры.

Глеб рухнул на землю и откатился в сторону. Что-то ударило в то место, где он только что лежал. Еще не совсем придя в себя, Первоход снова откатился, потом вскочил на ноги.

Разбойников было пятеро. Все рослые, вооруженные до зубов и со свирепыми рожами. Они снова ринулись в бой, но Глеб увернулся, быстро выхватил из кармана полупрозрачный клубок и швырнул его в юную колдунью. Затем вырвал из кобуры ольстру и положил ее цевьем на ладонь.

Брошенный им клубок раскрылся в воздухе, как сплетенный из тончайших нитей зонт, и накрыл девушку с головой.

Рухнув на землю, колдунья забилась в прозрачном шаре, ткань которого казалась похожей на ту легчайшую и тончайшую материю, из которой сделаны крылья стрекоз, пчел и мух.

– Что ты со мной сотворил, ходок?! – отчаянно кричала она. – Что ты со мной сотворил?!

– Поймал в Силки Зигвуда! – ответил Глеб, держа разбойников на прицеле. – Это самые прочные силки на свете, и разорвать их не под силу даже медведю-кодьяку!

Лица разбойников посуровели еще больше, а их пальцы, сжимающие рукояти мечей и боевых топоров, побелели от напряжения.

– Отпусти ее, ходок! – рявкнул один из разбойников.

Глеб покачал головой:

– Нет. У меня в руках – посох Перуна, который мечет молнии и грохочет громами. При желании я могу убить вас всех. Но не стану. Я разрешу вам уйти.

Разбойники продолжали стоять, молча и хмуро глядя на Первохода. Тот приподнял бровь и с легким раздражением проговорил:

– Вы не слышали, что я сказал? Проваливайте отсюда!

Самый широкоплечий и жуткий из разбойников прорычал:

– Ты можешь убить нас, ходок, но мы не уйдем без Зоряны.

На лице Глеба отобразилось удивление.

– Вы готовы умереть за эту девчонку? – не поверил он своим ушам.

– Да, ходок! – прорычал тот разбойник, что стоял к Глебу ближе всех. – Если придется, мы за нее умрем!

– Верные псы, – уважительно проговорил Глеб. – Интересно, чем это она вас так прикормила?

Разбойники молчали.

Глеб вздохнул.

– Ладно, попробую по-другому. – Он опустил ольстру и примирительным голосом произнес: – Я не причиню вашей подружке вреда. Я просто хочу поговорить с ней.

Разбойники продолжали молчать, хмуро, недоверчиво и свирепо глядя на Первохода. Глеб скосил глаза на прозрачный шар, постучал по нему костяшками пальцев и окликнул:

– Эй, милая, ты не молчи. Или заставь своих песиков поверить в мои добрые намерения, или я отправлю их всех в собачий рай. А тебя – вслед за ними.

– Хорошо, – глухо отозвалась Зоряна из удушающих ее Силков. – Твоя взяла, ходок.

Глеб кивнул и одобрительно проговорил:

– Умная девочка. Когда все кончится, получишь от меня конфе…

И вдруг разбойники исчезли. Только что стояли и смотрели на Глеба яростными глазами, и вот их уже нет.

– Э-то еще что за новости? – нахмурился Глеб. – Где они?

Там, где только что были разбойники, сгрудились несколько лохматых вересовых кустов. Внезапно Первоход все понял.

– Дьявол! – выругался он. – Так разбойники были ненастоящими!

– Это всего лишь кусты вереса, ходок, – сдавленно вымолвила Зоряна.

– Вот оно что. Значит, все это время я говорил с вересовыми кустиками. – Глеб нахмурился. – Отлично ты меня развела. Ты не только умеешь менять свою внешность, превращаясь во все, что видишь, но и меняешь окружающие предметы.

– Я не меняла их. Я просто заставила тебя увидеть в них то, что хотела.

– Но в прошлый раз с тобой были настоящие разбойники, – возразил Глеб. – Когда я стрелял в них – они падали и умирали.

Зоряна усмехнулась и с горечью проговорила:

– Разбойники были. Да все сплыли. У душегубов не принято приходить друг другу на помощь.