Юрий Валин - Кабаны города Каннута

Вечером Даша купила на последние деньги кувшинчик с яблочным пивом. Донна уделила время между бесконечными клиентами и напоследок посидела с юной соседкой. От пива у Даши слегка закружилась голова. Донна тоже разрумянилась и живо рассказывала о своем недавнем свидании с любвеобильным коблинаем. Оказывается, эти работники не только копать резво умеют.

– Слушай, Донна, – пробормотала захмелевшая Даша. – А как ты не боишься? Ну, «залететь» от этого коблиная. Ведь родится тогда непонятно что.

– Чего тут бояться? – удивилась Донна. – Конечно, многие на постель с дарком смотрят косо. Но я-то без предрассудков. Лишь бы платили исправно. А если насчет «залететь» – так до полнолуния еще дней десять.

– Полнолуние здесь при чем? – не поняла Даша.

– Как при чем? От какого колдовства я понесу дитя, если «трех дней» еще ждать и ждать?

– А… я думала, ты как-то…. Ну, предохраняешься… – промямлила Даша.

– Чего, предохраняешься? – не поняла Донна. – Детей в обычные три дня полнолуния зачать можно – это каждый младенец знает. Хоть под мужика ложишься, хоть под дарком подмахиваешь. Под «ночным» еще умудриться понести надо. Редкий случай, слава богам. Ты чего спрашиваешь-то? У вас что, в верховьях, по-другому?

– Ну, – пробормотала опомнившаяся Даша. – У нас говорят, что с дарками по-разному бывает.

– Эх вы, темнота, – засмеялась Донна. – Уж поверь мне – ни одна баба, кроме как в три лунных дня, затяжелеть не сможет. А дарки или не дарки – хрен у всех похожий. Удовольствие, правда, разное. От оплаты зависит…

Утром Донна придирчиво осмотрела девушку:

– В общем – ничего. Но волосы у тебя… Прямо солома из конюшни выметенная.

– Я мыла, – испугалась Даша.

– Конечно. Да разве у нас здесь помоешься? В баню бы тебе надо. Но это денежек стоит. У тебя, понятно, нету. Ладно, постой, я тебя подравняю.

Даша покорно ждала. Оглядела привычную комнату. Пусто. Только веник, связанный из веточек акации, в углу стоит. Подмела напоследок, и больше тебе здесь делать нечего. Страшно. Может еще не наймут? Что тогда делать?

Вернулась Донна с большими ножницами. Ворча – «За все платить нужно. Обнаглели совсем!» – усадила девушку на табуретку.

Даша смотрела, как на колени падают серые прядки. Ужас, не волосы – хвостики мышиные. В зеркало девушка смотрела в последний раз еще в прошлой жизни. В светлой, дозагробной. У Донны вообще-то имелся мутный осколок. Здесь зеркала не меньше чем на вес серебра идут. Ну, Донне, как профессионалке, весьма необходимый предмет. А тебе зачем себя разглядывать, на рожу покойницы любоваться? Ты и при жизни мышью была.

– Так-то получше будет, – удовлетворенно сказала Донна и в последний раз щелкнула ножницами.

Даша подмела хвостики-волосы и Донна повела ее к новому месту жительства.

Улица узкая, кривая. Лужи. Дома-хибары. Невдалеке маячит городская стена.

– Ты здесь лучше в темноте на улицу не высовывайся, – предупредила Донна. – Здесь и без дарков-кровососов жизни лишишься, и даже охнуть не успеешь. Ну, ты-то вообще гулять не привыкла. Затворница.

Они подошли к старому домику. Почерневший и покосившийся забор, за ним крыша чуть повыше забора.

– Не дворец, – кивнула Донна. – Зато никакие воры не полезут. При первой возможности перебирайся куда получше.

На стук в щелястую калитку послышались неторопливые шаги. Дверь распахнулась, и на улицу высунулась черноволосая женщина средних лет. В левой руке у нее была короткая дубинка, правую хозяйка дома держала за спиной. Окинув взглядом исподлобья гостий, женщина коротко буркнула:

– Не пойдет. Тоща больно. Наверняка, червь в животе.

Дверь захлопнулась. Послышались удаляющиеся шаги.

Донна и Даша переглянулись. Девочка прошептала:

– У меня глистов, в смысле червей, нет. Честное слово.

– Да знаю я, – с досадой сказала Донна и снова заколотила в дверь.

– Еще раз стукнешь, я из твоей продажной задницы плоскую лепешку сделаю, – сердито сказал голос откуда-то с середины двора.

– Эле, сама ты – жопа старая, – не менее сердито ответила Донна. – Ты что, вежливо отказать не можешь?

– Вежливо я только в морду дать могу. Когда на службе, – объяснила невидимая хозяйка. – А сейчас я дома, выходит, вежливой быть не обязана.

– Ну и дура, – с обидой сказала Донна. – Ты искала работницу, я тебе привела. По такой грязи притащилась. Мы сейчас уйдем, да только ты никого дешевле на свои гроши не найдешь.

– Может и не найду. Но с червями мне не надо. Они заразные, – равнодушно сказала хозяйка.

– Эле, ты сколько лет меня знаешь? – сердито сказала Донна. – Нет у нее никаких червей. Я с ней в одной комнате жила, знала бы. Что я тебе врать буду, что ли?

– Вообще-то, ты шлюха честная, – неохотно признала хозяйка. – Но чего твоя девка такая тощая?

– Да с верховьев она. Там они все шальные, со странностями. И боги ихнии такие же. Девчонка с мужиками не гуляет, ест один хлеб да воду. С чего бы ей раздобреть?

– Хлеб? – с сомнением переспросила хозяйка и распахнула дверь. – Червя точно не прижила?

Даша отрицательно замотала головой.

– Ладно, – неохотно сказала хозяйка. – Условия знаешь?

– Знает она все, – поспешно сказала Донна.

– А она сама немая, что ли? – поинтересовалась черноволосая работодательница.

– Нет, – пробормотала Даша. – Мне спокойная работа нужна.

– У меня – спокойная, – хозяйка еще раз с сомнением осмотрела девушку. – Спокойная, но не для ленивых. Ладно, заходи.

– Не трусь, – прошептала девочке Донна.

– Спасибо тебе, – прошептала в ответ Даша и шагнула в низкую дверь.

Дверь тут же захлопнулась, хозяйка одной рукой заложила брус засова, и уже в запертую дверь сказала:

– Слышь, Донна, если девка подойдет – с меня причитается. Не забуду.

– Ну и жопа ты, Эле, – слышно было, как Донна зашлепала по грязи вдоль улицы.

Хозяйка ухмыльнулась и повернулась к Даше:

– Вижу вещей у тебя немного. Хорошо. Вон там, – она ткнула дубинкой за дом в угол крошечного двора, – у меня кабан. Не знаю, есть ли червь у тебя, но у этого хрюкливого урода, он точно имеется. Не толстеет кабан, что б ему… Делай что хочешь, но к осени он должен весить как нормальный боров. Дальше. Вода в доме всегда должна быть. Я, в отличие от некоторых, люблю умываться. Чтобы тот бочонок, и два ведра всё время полными стояли. И вода чтобы чистая, не вздумай дождевой разбавлять. Двор – каждый день дочиста вылизан. Тут два шага в любую сторону, справишься. Пошли в дом…

Перед входом Даша стащила с ног размокшие грязные тапочки. Хозяйка одобрительно кивнула: