Лесная ведьма - Ульяна Каршева

укушено – прокушено. Осторожно, внимательно вглядываясь в рану, снова вздохнула – на этот раз с облегчением: кость не прокусили. Кажется, на Юрия напала одна из тех змей, которых нелюди использовали то ли в качестве боевых, то ли таких вот диковинных фамильяров.

Она изучала запястье Юрия и одновременно слушала, как сильно льётся вода в задней: маги умывались. И только одна мысль: среди магов есть целители – почему ни Мстислав, ни Олег не помогли Юрию?

Наконец Мирна опомнилась: потому что из четырёх магов крепостцы именно Мстислав и Олег не целители. Они только по-своему запечатали, заговорили остатки крови из ран дозорного. Остальное сделать обязана она, ведьма.

А опомнившись, принялась действовать так, как делала, растерявшись: сбегала к мужчинам – точнее, мимо них, к «своей» корзине. Схватила её. Сильно поуменьшившееся содержимое дополнила, бросив в неё охапку добычи, что принесла после умывания в ручье, и поволокла травы в горницу. Здесь поставила корзину возле лавки с Юрием. Затем решительно выколупала из низкого оконца мутное и грязное стёклышко. И встала между потоком свежего ветра, густо пахнувшего лесным духом – грибов и палой листвы, и скамьёй с почти обескровленным человеком.

Осторожно заглянул Матвей, занёс чугунок с вновь вскипячённой водой и пару относительно чистых мисок. Тут же удалился, чтобы не мешаться ведьме под руками-ногами. А Мирна привычно послала навстречу лесному ветру образ Юрия…

И через мгновения сноровисто принялась за работу. Может, предвидение ведьмовское, а может – сам лес знал, что принесут человека с единственной, но весьма сложной раной, но в корзине последняя охапка трав содержала и вытягивающие яды, и снимающие воспаление. Так что ведьма, счастливая, что не надо бежать из избы и искать новые травы, начала создавать снадобья для внутреннего приёма и для обкладывания ран на руке Юрия.

А ещё она слушала негромкий разговор в задней избе. И становилось тревожно. Мало того – они тут малочисленные и прячутся, так ещё и почему-то Олег Палыч считает, что нелюди могут устроить для леса что-то плохое. Гнала от себя мысли о лесном пожаре, но инстинктивно понимала, что маг говорит именно о нём. Робкий голосок Дары заставил вновь вздохнуть:

- А может, мы успеем выбраться отсюда, до того как они подожгут лес?

- Речь не о том, - недовольно сказал Мстислав. – Речь о том, сумеем ли мы что-то сделать, чтобы лес остался в своих границах. Нет гарантий, что они таким образом не собираются увеличить собственные земли.

- Ежели они будут стрелами огненными бить по лесу… - задумчиво сказал Матвей, и ведьма чуть не застонала, представив себе умирающий в огне лес. – Они ведь полосой встанут – редкой, потому как у них своих-то воителей не так много. Можа, сумеем их по одному-то подстрелить? Винтарей-то у нас есть маленько. Пару-тройку собьём с линии, а остальные, можа, и напугаются, сбегут. Оченно они не любят грома нашего ружейного. Как думаешь, Олег Палыч?

- Да, подумать надо… - невпопад ответил маг. – Мстислав, что скажешь?

- Пока шёл к тебе на зов, присмотрелся к ним. Язык-то у них почти наш… Одна группа стояла довольно близко к лесу. Насколько я понял, они чего-то там ждут. Вроде как… если на военном-то языке, наверное, даже лазутчика. А уж потом могут и поджечь.

- Это как – лазутчика? – обеспокоился Матвей. – К нам сюда, в лес, подослали?

- Не знаю, подослали – нет ли, но кто-то у них тут, в лесу, имеется. Будьте осторожны. Без сопровождения в лес отсюда не выходить! Меня все поняли?

- Все, - расстроенно ответил Матвей и тут же полюбопытствовал: - Олег Палыч, а как ты Юрия-то нашего нашёл?

- На змея наткнулся, - объяснил маг. – Тот из него кровь пил – меня не заметил. Так пил, что аж чавкал. А мне это чавканье на руку было – подобрался ближе и кортиком ему башку перерезал.

Олег Палыч когда-то служил на военно-морском катере, так что упоминанию кортика никто не удивился.

- Отбил в сторону змеюгу, а под ней – Юрий. Ну и принялся его тащить подальше от опушки. Эти змеи у них, кажется, связь какую-то имеют. Спрятаться не успел – а уже за нами двое бегут, со вторым змеем. Пришлось свернуть в бурелом. Туда они не осмелились влезать. А тот змей, что вторым был, вряд ли учуял наши следы. Был бы он обычным, но при нелюдях и этот стал… - Олег Палыч вздохнул.

Потом они заговорили о не самом интересном для ведьмы: подсчитывали оружие, которое при них оставалось, и думали о кратком набеге на сгоревшую крепостцу, чтобы посмотреть, не осталось ли в ней оружия – в укромных схронах, которые Светогор доверил магам… Впрочем, насколько поняла Мирна, схроны эти, скорее всего, тоже сгорят, когда крепостца обрушится в уголь, потому как каменного в крепостце маловато – сплошное дерево…

Усыплённый Юрий уснул мгновенно. Неудивительно – при такой-то его слабости. Ведьма закончила перевязывать ему запястье – и тихий шорох заставил её взглянуть на открытое в лес окошко. Испугаться не успела, хотя мелькнула мысль о том лазутчике, которого подозревал в лесу Мстислав. Но, вцепившись в узкий подоконник и пригнувшись под рамой, в комнату заглядывал Янис.

«Мирна-Мирна-Мирна! Я нашёл того, который нас испугался! Пойдём со мной!»

Вот теперь, после сообщения фамильяра, ведьма испугалась. В мозгах застряли слова Олега Палыча о лазутчике. Поэтому она укрыла Юрия ветхой тряпкой (всё теплее) и приказала Янису:

- На плечо! Одна не пойду.

«Ох, Юрий-Юрий-Юрий! Живой!» – обрадовался ястреб, с плеча ведьмы углядевший раненого дозорного. Юрия любили все фамильяры, и даже кошак Злюка на него не огрызался и не шипел – разве что сторонился, непривычный к ласке. Очень уж добродушен был дозорный со всеми птицами и зверьём магов и ведьмы, любил с ними повозиться и даже поиграть.

Мирна вставила стёклышко в дряхлые рамы оконца и вышла из горницы.

- Юрий выживет, - доложила она, глядя на усталых и засыпающих после сумасшедшей ночи магов и дозорного. – У меня тут Янис говорит, что нашёл живого из наших. Он недалеко.

- Человек? Фамильяр? – уточнил Мстислав, чуть поморщившись.

Мирна поняла мага: кажется, он единственный набегался так много, что вот-вот свалится с ног и заснёт на том же месте. Ей-то легче: успела на лесных травах полежать и сил набраться.