Королевский Совет (ЛП) - Швартц Ричард

Я рассмеялся.

― Так всегда в армии: быстро, быстро, а потом, жди здесь! Полковник говорит, что сначала они должны подытожить всю информацию, чтобы потом решить, что делать. И тогда они вернутся к нам.

― Это можно понять, но раздражает. Так что ты теперь собираешься делать, Хавальд?

― Я не знаю, ― ответил я, пожав плечами. ― Ангус попросил меня выпить за него, и я думаю найти хорошую таверну, чтобы так и сделать. Или осмотрюсь немного в Аскире. Орикес поощрил нас к этому.

― Могу я пойти с тобой? Сейчас не хочу больше читать.

― Ты знаешь город, можешь показать мне достопримечательности, ― предложил я.

Она покачала головой.

― Я здесь ещё более чужая, чем ты. Многое изменилось. Я узнаю некоторые старые здания, но появилось много нового и неизвестного мне. ― Она вскочила со своего стула и коснулась пальцем моей груди. ― Нам лучше убрать знаки различия, тогда все подумают, что ты просто новобранец. Иначе соберётся толпа, потому что был замечен генерал Второго легиона.

― Хорошо, ― отозвался я, снимая золотые копья со звёздами с воротника. ― Звучит разумно.

― Кстати, я также знаю, с чего начать. Прежде всего нужно послушать, что говорят люди за пивом. Недалеко от главных ворот когда-то была таверна, и она, наверняка, ещё существует. Давай выпьем там за Ангуса, а заодно послушаем, о чём болтают. ― Она широко улыбнулась. ― Никогда не помешает знание последних сплетен.

Она казалась на удивление весёлой, но когда упомянула Ангуса, её взгляд омрачился. У меня был друг, Рагнар, северянин, который жил со своей женой и детьми в Колдене, молодом городке в Новых королевствах, как широко уважаемый кузнец. По его словам, у фарлендцев были свои представления о правосудии.

Земля и жизнь на севере ― суровые, и это отражалось в традициях и законах.

― Лёд и снег не прощают ошибок, ― объяснил мне Рагнар. ― Нужно держаться вместе, и каждый должен вносить свой вклад. Если кто-то увиливает или даже бросает на произвол судьбы ― это непростительное преступление. Один человек может легко подвергнуть опасности многих.

И всё же, даже если Ангус чувствовал вину, в моих глаза он был невиновен.

До этой таверны было рукой подать. Выйдя за главные ворота, нужно было пройти немного по широкой дороге в сторону порта, и вот уже она стояла с правой стороны.

Громкий смех заставил меня поднять глаза. Серафина оказалась права: таверна всё ещё существовала.

Здесь, так близко от цитадели, всегда были жаждущие солдаты, желающие выпить. Даже сейчас, хоть рабочий день ещё и не кончился, в таверне было много людей.

В Аскире всё было больших размеров, чем я привык, включая таверны. Комната, наверняка, насчитывала тридцать шагов в ширину и пятьдесят в длину, и в ней была не одна барная стойка, а целых две. Все окна были открыты, но из тех, что по бокам, открывался вид только на кирпичные стены, поскольку переулки справа и слева от здания были очень узкими. Этого было достаточно, чтобы впустить в комнату немного прохладного воздуха. Повсюду сидели солдаты в униформах, почти исключительно Быки; на некоторых даже ещё были одеты их латные доспехи.

Мужчины и женщины бросали кости играли в карты или хоулбол ― игру, которая была знакома даже мне. В ней, с расстояния в пять шагов, забивали в дырки ящика на стене маленькие деревянные шарики. Было очень шумно, настроение хорошее, и на первый взгляд я не обнаружил никого в состояние полного опьянения. Добрый десяток служанок заботился о гостях, неся большие подносы с кружками пива или наполненными едой тарелками. При виде сочного жаркого у меня заурчало в животе.

Я слегка прикоснулся к Искоренителю Душ и на мгновение сцена передо мной сменилась другой.

Не то чтобы Искоренитель Душ раскрашивал всё в другие цвета, просто меч воспринимал всё иначе и дополнял картину. Таким образом я смог увидеть, что у солдата, молча сидевшего за столом, была серьёзная рана в боку, которая заживала медленно. Или что женщина за другим столом хоть и смеялась, но была грустной… И многое другое, что я чаще всего не мог трактовать.

В восприятии Искоренителя Душ были люди, которые выделялись более отчётливо, чем другие. К ним принадлежала Серафина, а также трое других солдат, разбросанных по всему залу. Но самой заметной для меня была пара, сидящая в заднем углу, у окна.

― Посмотри, кто тоже здесь, ― сказала Серафина, слегка потянув меня за руку, чтобы затем целенаправленно направиться к парочке, игнорируя оценивающие взгляды солдат или единичные присвистывания.

Это был Сантер ― на этот раз на нём не было доспехов ― и молодая женщина в простом платье с дикой рыжей гривой. Она первая заметила нас и подтолкнула своего товарища в бок, чтобы обратить на нас внимание. Он кивнул в нашу сторону, что-то сказал ей, и она улыбнулась и подняла руку, чтобы жестом подозвать нас к своему столику.

Сантер встал, в то время как сэра осталась сидеть, и представил нас.

― Генерал Родерик фон Тургау. Хелис из племени Орла в Газалабаде. Дезина, прима из Совей башни.

Я изумился, а молодая женщина тихо рассмеялась.

― Пшш! ― сказала она, указывая рукой на пустую скамейку. ― Нас здесь вообще нет. По крайней мере, мы здесь неофициально, просто позволили себе небольшой перерыв. ― Она весело посмотрела на мой новый китель без знаков различия. ― Вижу, генерал, вы достаточно умны, чтобы сделать тоже самое.

Мы с Серафиной сели и поблагодарили за приглашение, а Сантер поднял руку, чтобы привлечь внимание служанки, которая тут же поспешила к нему.

― Надеюсь, в Аскире есть хорошие вина, ― заметил я, хлопая по карманам жакета в поисках курительной трубки. Серафина с улыбкой сунула руку по плащ и положила трубку и табакерку на стол передо мной. Она не забыла вынуть и то и другое из моего старого кителя.

― Арендштайнер Бергвахт ― хороший вариант, ― предложил Сантер.

― Тогда его, ― сообщил я служанке, которая прилежно кивнула.

― Скажите, а эльфийское вино есть ещё в ассортименте? ― спросила её Серафина с блеском в глазах, и когда служанка кивнула, Серафина расплылась в улыбке на всё лицо. ― Тогда мне его!

Сантер тихонько присвистнул сквозь зубы.

― А у вас изысканный вкус, ― признал он. ― Одна бутылка обойдётся в мою месячную зарплату.

― Мне всё равно. Вы не можете себе представить, сколько времени прошло с тех пор, как я пила его в последний раз.

― Могу я угадать? ― спросила Дезина. ― Наверное, где-то семьсот лет?

― Приблизительно. Год или другой вряд ли имеет значение.

― Можете себе представить, что комендант скрывал от меня сведения о вас, пока три дня назад не выложил всё начистоту? ― спросила молодая женщина с притворным гневом. ― Я здорово возмущалась, но он только рассмеялся и сказал, что мне не обязательно знать всё. А я вот всегда думала, что именно в этом и заключается моя работа.

― Он может смеяться? ― вырвалось у меня.

Сантер удивился, потом улыбнулся; Дезину мои слова тоже развеселили.

― В это трудно поверить, не правда ли? ― спросила она. ― Но будьте уверены, он может. Под его непроницаемой внешностью скрывается милый человек.

― Боги! ― воскликнула Серафина. ― Я с трудом могу себе это представить.

― Дезина пришла в Совью башню ещё ребёнком, ― объяснил Сантер. ― Орикес и комендант для неё что-то вроде приёмных отцов.

Дезина вздохнула.

― Есть ещё один. Всё-таки три отца иногда уже чересчур. Я содрогаюсь при мысли о том, что будет, если я когда-нибудь найду себе мужа. Мне уже сейчас жаль бедолагу.

Такая природная искренность маэстры освежала и сразу пришлась мне по душе. Она часто и с удовольствием смеялась и, похоже, очень хорошо ладила с Сантером. Только что, когда она говорила о муже, то бросила долгий взгляд на него. Я откинулся назад и забрал бутылку и бокал у официантки, вернувшейся в этот момент. Интересно, знает ли Сантер, что это он тот бедолага, о котором она только что говорила.

― Как прошла ваша первая встреча со стариком? ― спросил Сантер. ― С комендантом?