Резюме сортировщика песчинок - Любовь Александровна Афоничева

и кивает на сияющую дольку солнца, которая показалась над кроной дальней яблони.

Птицы еще прибавляют громкости. Я бы их, пожалуй, сейчас не перекричал. Хотя голос, в отличие от пальцев, мне эски сохранили. Или, скорее, вернули – месяца полтора я радовал окружающих молчанием. Но теперь уже могу сипловато оценить:

– Ничего смотрится. Правда, и с крыши Песочницы смотрелось бы не хуже.

– Вообще-то идея была твоя.

Венц засовывает руку мне в карман, и я даже через ткань чувствую, что рука, как всегда, холодная.

А идея приехать сюда и правда моя. Хотя она вряд ли возникла бы, не проболтайся Агния на том памятном занятии у ментора Имберис о своих тайных желаниях. Но она проболталась. И мне не пришлось долго вымучивать план, когда стало ясно, что надо брать себя за шиворот, Агнию – за руку и хоть на пару часов вытаскивать нас из этого сумеречного состояния «мы выжили, но…»

Ох уж эти кусачие «но».

– Если сдвинемся на пару шагов влево, солнце будет просвечивать сквозь ветки кружевным кругляшом. Хочешь посмотреть?

Я киваю, и мы, немного путаясь в ногах, но не расцепляясь, перемещаемся влево.

Действительно, солнце теперь похоже на кружевной кругляш. Кар_Вай одно время носила такой в ухе. Только, разумеется, черный с серебром.

Я пропустил ее похороны. Ее и того, второго, Евгения, координатора Ноо, который тоже в свое время «провалил собеседование» в кружок Черствой Ватрушки.

Я хотел бы попрощаться с Кар_Вай. Но не всегда от эсков можно сбежать так же легко, как это однажды сделал Рур.

Его спасение я, кстати, тоже пропустил. Мехиментор вытащил Рура сам, и сделал это очень вовремя… или очень зря – это с какой стороны посмотреть. Ежи_Вель не просто так хвасталась разрушительной силой своих наномехов. Рур лишился кратковременной памяти и разучился ходить. Впрочем, эски надеются, что реабилитация это исправит.

Я не пошел его навещать вместе с остальными. Они-то подорвались сразу же, как только смогли собраться все вместе.

Рыцуцики прекраснодушные.

Медленными медными пальцами я вынимаю у Агнии из волос сухую веточку. А яблоневый лепесток оставляю. Хотя вообще-то это пошлость и сентиментальщина, надо бы его тоже – долой. Тем более что мне полезно тренировать мелкую моторику.

Агния косится на меня:

– Еще не надоело в моих волосах шебуршиться?

– Не-а.

Остатки тумана золотятся внизу, там, где за яблоневым садом течет река. На солнце уже невозможно смотреть даже сквозь переплетение цветущих веток. Представление окончено, пора пробираться сквозь мокрую траву назад, к дороге, ведущей в маленький авторский городок Волков, окруженный садами и расположенный всего в часе езды от Мантикорьевска.

Но, несмотря на мокрые коленки, холодный нос и раздражающий птичий трезвон, уходить не хочется.

Здесь почему-то легче думать о том, что я не простился с Кар_Вай.

И о том, что не наскреб достаточно великодушия, чтобы навестить Рура. Пусть даже и пообещал себе, что первым моим проектом после выпуска будет экзо для его брата.

Нет, скорее, вторым проектом. Первое, что я сделаю, когда получу квалификацию, – попробую вывернуть Геклу, если, конечно, Совет Голосов Мантикорьевска позволит. Но там теперь заседает Симеон Ро, он их уломает.

А еще здесь мне проще думать о том, что я так и не решился задать Лионэ некоторые вопросы. Например, о том, почему она не остановила Ежи_Вель раньше? Если знала, что старушка с секретиком. А ведь, скорее всего, знала.

Слава Па тоже не может ей этого простить. А мне – еще и того, что Кар_Вай позаботилась о моей защите. Но не позаботилась о своей. Он и саму Кар_Вай, мне кажется, за это простить не может. И еще за то, что она не сбежала после разговора с Ежи_Вель. Не переехала со своей мастерской в какой-нибудь другой город. Не захотела бросать тех, для кого шила… не захотела бросать самого Славу Па.

Нет, мы с ним не стали друзьями, и он не плакал у меня на плече за кружкой меффа. Все это – лишь предположения. Реконструкция из обрывков фраз, процеженных сквозь зубы в ответ на мое: «Спасибо, что свалил с меня мехимеру».

Да, у меня намечаются некоторые успехи в произнесении подобных слов. Даже если благодарить приходится Славу Па. И видеть при этом, как он сначала прячет пальцы в рукава, а потом резко закатывает эти рукава до локтей, поджимает и без того узкие губы и отплевывается бессвязными репликами. Подтекст угадать несложно: «Отвали ты со своим „спасибо“». И лучшее, что я могу для него сделать, – это отвалить со своим «спасибо».

Но, возвращаясь к Марфе Лионэ… я ведь, возможно, знаю ответ на свой вопрос: почему она ничего не предпринимала, пока Ежи_Вель не отправила Геклу убивать. И одновременно – не хочу его знать. Или… хочу ошибаться. Потому что если круг, частью которого была Ежи_Вель и эти ее «демиуржьи огоньки», включает и тех, кто может отдавать приказы пиджакам… Значит, наши благополучные времена – не такие уж и благополучные. Или могут в любой момент перестать таковыми быть.

И если это так, то нам очень повезло, что Афейна сумела вернуться. Для этого ей пришлось вывернуть «кузнечика», которого Ежи_Вель отправила вместе с ней как раз для того, чтобы помогал, присматривал… и не пускал обратно в Мантикорьевск.

Как мне потом рассказали, валяясь под мехимерой, я пропустил много интересного. Например, эффектное прибытие Черствой Ватрушки на мехимобиле. И ее разговор с Белым. Человек-глыба, по словам свидетелей, так ни разу и не сбился на прозу, даже когда внушал старушке с заряженным «жалом», что «вам с вашим тремором и в стену не попасть, так стоит ли позориться прилюдно?»

Завидная выдержка. Особенно если знать, какие слова на самом деле возникают у него в голове, прежде чем переплавиться в то, что можно озвучивать на людях. А я теперь один из тех немногих, кто знает. Белый сам рассказал однажды за ужином в эс-комплексе, как Моф спас его от одиночества, предложив каждую мысль, прежде чем высказать, превращать в стих. Попутно освобождая от емких, но запрещенных архаичных ругательств, категоричных утверждений и агрессивных оборотов.

Правда, заглянуть в блокнотик, куда он иногда выплескивает мысли во всей их непричесанной правде, Белый мне так и не позволил. Думаю, я для него по-прежнему «ржа и гниль», просто… ручная, что ли. Своя.

Стоп, я же вспоминал о том, что профукал, пока валялся под Геклой. На одно из моих «затмений» пришлось и появление пиджаков во главе с Лионэ. Предупредить их о планах Ежи_Вель согласилась Юна. Потому что