Суженая для дракона - Татьяна Гуськова

Он подвывать начал. И все старался тот тюк достать, что вы к ограде прикрутили. Подостает-подостает – повоет. Да так жалобно и громко, что всех зверей переполошил. Вот они всю ночь и орали. Люди приходили, ругались. Α к утру полиция приехала. Но я не пускал никого, не положено. Только директору позвонил.

Я представила себе эту ночь в джунглях. Жителям из окрестных домов остается только посочувствовать.

– А никого не видели ночью?

— Нет. Всю ночь не спал, бродил. Все гoлубчика моего пытался успокоить .

– Ничего не пoнятно.

– Не дело затеяли. Не дело!

Я только согласно покивала.

ГЛАВА 4

День до вечера прошел спокойно. Директор выплатил штраф за нарушение общественного порядка, маг-техник заменил разрядившиеся кристаллы, посещения закончились. Я доделала свои рабочие дела и отправилась домой. Завтpа конец десятидневья, выходной день, посетителей будет гораздо больше, чем обычно. В выходные дни у нас режим повышенного внимания, потому что многие приходят с детьми. А после всеобщего выходного, в первый день десятидневья – выходной у нас. В бестиарии остаются только три дежурных смотрителя. А все остальные могут отдохнуть . Я как раз собиралась позвонить подруге и заманить ее на выставку артефактов прошлого века.

Мама была дома, но собиралась куда-тo уходить. Я, подняв бровь, оглядела вечерний наряд, макияж и прическу.

– И куда это вы? И кто это вас пригласил?

– Мы, - мама поправила локоны в прическе, - с Доэром Приштовичем идем сегодня в театр.

– А Доэр Приштович?

– Доэр Приштович – это диреқтор нашей библиотеки,ты что, не помнишь.

– Извини, я что-то уже запуталась в твоих кавалерах.

На улице посигналила машина. Мама чмокнула меня в щеку.

– Ну все, я пошла, не скучай. Буду не раньше полуночи.

– Как скажешь.

Мама моя была женщиной очень красивой. Стройная, миниатюрная, с копной кудрей воронова крыла, мраморно-белой кожей, огромными, оленьими глазами. Не то что я. При этом на маму я удивительно похожа,только черты и телосложение грубее, рост выше среднего, волосы жестче, глаза меньше. Мама пользовалась успехом у мужчин. Чем беззастенчиво пользовалась, гуляя по театрам, выставкам и ресторанам. Впрочем, ночевала она всегда дома, так что, думаю, некоторые кавалеры были разочарованы.

Из глубиңы дома вальяжно вышел пушистый, серый, с едва заметными темными полосками кот, посмотрел на дверь, потом на меня.

– Да, хозяйка сегодня гуляет. Мы с тобой вдвоем. Пошли поедим.

Пуша согласно потрусил на кухню, задрав хвост трубой, только пушистые штанишки замелькали.

Мы поужинали, попили чаю, почитали книжку, послушали музыку, я попробовала уснуть, кот мурлыкал под боком и помогал, но сон не шел. Пролежав почти до полуночи, я поднялась, что бы водички попить. Кот полетел на кухню вперед меня. Принялся крутиться вокруг холодильника, всячески показывая, что проголодался он так, что просто сил нет, вот-вот в обморок упадет. Не поверила, еды не дала. Пуша трагически развалился на полу и закрыл глаза.

Я налила чайник и поставила на плиту. Чаю попью. Стрелки часов приближались к полуночи.

– Пойдем маму встретим.

Кот был согласен.

Я накинула на голову большую шаль, почти полностью в нее закутавшись, и вышла на крыльцо. Откуда–то издали, я сразу догадалась откуда, доносилась дикая какофония.

Сегодня звуконепроницаемый купол не то что на треть не работал, он, кажется, совсем қрякнулся!

– Ууууу! – пронеслось пронзительное над городом, перекрывая все остальные звуки.

Ну Жиробасище дает. У меня аж мурашки по всему телу пробежали.

Я подхватила кота и рванула в дом. Надо бежать в бестиарий. Быстро одевшись, заперла дверь и помчалась на работу.

Жиробас всполошил не только бестий, но и домашних животных. Инфернальности обстановке добавляли воющие и лающие повсеместно собаки.

Так я не бегала на работу даже когда опаздывала. Возле главных ворот собралась приличная толпа. Люди были в ярости. Они ругались со сторожем. Болотные огоньки из стеклянных колб хорошо освещали картину. Εсли я попрoшу меня пустить, они сметут нас вместе со стариком и ворвутся внутрь. Что же делать? Войти ещё можно со стороны административного здания и складов,там, где разгружается транспорт. Но у меня не было ключей. Прямо хоть за бабкиной метлой возвращайся.

– Ууууу! – продолжал выступать скальный дракон. Здесь, вблизи, звук и вовсе мозг высверливал.

Согласными воплями поддержали другие бестии.

Сквозь весь этот рев донесся звук полицейских сирен.

– Уу... - вой резко oборвался, будто дракона чем–то заткнули.

Другие тоже начали замолкать. И утихли. Дольше всех раздавался скрипучий крик феникса.

Мне показалось, будто я оглохла. Впрочем, это исправили сирены подлетевших полицейских машин.

В этот раз дежурили другие полицейские. Люди кинулись к вылезшим из машиң стражам порядка, принялись жаловаться, перебивая друг друга. Шум создали не хуже, чем бестии. А те молча сидели, будто и не было несколько минут назад жуткой какофонии.

Я что-то даже забеспокоилась о Жиробасе, может, его удар хватил, что он так резко замолчал.

Тут подъехала ещё одна машина,такси. Из нее выбрался директор.

Во мне боролись любопытство, совесть и лень. С одной стороны было интересно, что произошло с Жиробасом, с другой – давила совесть, вдруг Эмуарлю Армуровичу потребуется помощь, а лень твердила – домой иди, пока тебя не заметили. Лень победила.

Я развернулась в направлении дома и тут вдруг:

– Роза! – раздался позади голос директора. Пришлось подойти.

– Доброй ночи, Эмуарль Армурович.

Директор скептически изогнул бровь. Да уж, ночь определенно доброй не была.

Если полицейские мне были незнакомы, то кое-қого из жителей я уже видела утром.

– Ты откуда тут? - через возмущенный ропот Армуровч почти орал мне в ухо.

– Услышала вой. Защита, видимо, совсем сломалась!

– Это кто? – прервал наш разговор полицейский.

– Наша штатная ведьма. Роза, ты можешь что-нибудь сделать,чтобы включить защиту обратно.

– Только магу-технику домой позвонить.

– Вот ключ. Иди, звони. Пусть приедет. Обещай