Сезон дождей и монстров в Кванджингу - Сонхи Ким

class="p1">Он посмотрел на Мингю, Мирэ тоже перевела взгляд и недоверчиво протянула:

– Ким Мингю?

– Возможно, именно мой предок усыпил имуги, – заметил Мингю и не удержался от смешка. – Звучит, конечно, пафосно…

– Но если ему вдруг понадобился ты, на кой менять систему? – задумалась Мирэ. – Зачем устраивать цирк с похищением девушки?

– Мы не знаем, – честно ответил Юнхо. – Может, захотелось разнообразия, а может, хочет поставить эффектную точку. В конце концов, не зря он выбрал для воплощения личность актёра.

Мирэ округлила глаза:

– Так вы знаете, кто это? И не можете его найти?

– Бывает, люди – или квемули в облике людей – иногда уходят из дома, – ехидно отозвался Мингю. Юнхо невольно подумал, что парень нахватался манер у напарника. – И про это даже в новостях говорят: пропал актёр Пак Джисон…

– Пак Джисон?! – охнула Мирэ. – Это он? – Она посмотрела на Юнхо широко раскрытыми глазами. Юнхо кашлянул:

– Доказательств у следствия пока нет, так что…

– Ладно. – Мирэ кинула на Юнхо суровый взгляд. – Говори, Ан Юнхо, что тебе достать?

– Нефритовый пояс. Его привезли из Кёнджу – вчера или сегодня. Мы не знаем, как он выглядит, так что вам придётся искать самой.

– Ждите здесь, – велела Мирэ. – Вернусь скоро.

Она быстро зашагала к музею, оставив детективов позади. Мингю первым нарушил молчание, негромко сказав:

– Дохён ей доверяет. Надеюсь, она не подведёт.

Юнхо молча кивнул, снова сел на скамейку. Погрузился в мрачные размышления и даже не заметил, что Мингю отлучился. Вынырнул из мыслей, только когда тот сел рядом. Юнхо вскинул взгляд. Мингю улыбнулся и предложил стакан кофе:

– Ужин не заменит, конечно, но лучше, чем ничего.

– Спасибо. – Юнхо взял стакан, сделал глоток горячего кофе, пахнущего корицей. Кинул взгляд в сторону музея. Тишина, спокойствие – никаких намёков на кражу ценного экспоната. Юнхо надеялся, что не зря обратился с этой просьбой к Мирэ.

– Уф! – Девушка появилась с другой стороны – видимо, вышла через чёрный ход. – Держи, Ан Юнхо.

Юнхо торопливо встал и принял свёрток от Мирэ. От осознания, что именно у него в руках, внезапно пробрала дрожь.

– У тебя есть время до завтрашнего утра, если ты, конечно, захочешь его вернуть, – заметила Мирэ, не собираясь уходить. С любопытством спросила: – И что это вам даёт?

– Мы не знаем, – хором признались оба, и девушка прыснула:

– Дохён тоже не всегда знает, что делает, а коллеги обязаны быть похожи. Давайте глянем?

Юнхо положил свёрток на скамейку, сам сел рядом и осторожно развязал верёвку. Развернул шуршащую упаковку и с трепетом уставился на лежавший перед ними пояс.

На самом деле пояс, хоть и назывался нефритовым, конечно, не состоял из камней целиком. Сделан он был из воловьей кожи, которую «обволокли» металлом, а потом уже в углубления вставили пластины. Юнхо затруднялся с ходу определить, к какому виду принадлежал пояс, но допускал, что это вполне может быть королевский.

Юнхо чуть дрожащими руками поднял пояс, чтобы пересчитать пластины из чёрного нефрита. Их было шесть; ещё два углубления пустовали. Согласно легенде, одно звено наследник трона Игон опустил в пруд, доказывая, что в нефритовой пластине живёт дракон, и тот, вырвавшись на свободу, улетел. Второе звено каким-то образом оказалось у мамы Мингю, потом перешло к нему; Мингю потерял его у пруда Вольчи, уронил в воду и освободил второго дракона.

– Восемь… – задумчиво произнёс молчавший до этого Мингю. Выразительно посмотрел на растерянного Юнхо и повторил: – «Всего их восемь…»

– Ох ты ж, – проговорил ошеломлённый Юнхо. Мирэ недовольно спросила:

– Что за обмен загадками?

Мингю быстро объяснил ей, в чём дело, и Мирэ тоже впала в ступор.

– Восемь драконов, – рассуждал вслух Юнхо. – Каждый со своим характером, но у всех обязанность защищать людей. Двоих нет… интересно, каких именно?

– Наверняка самых сильных, – проворчала Мирэ. – По закону подлости.

– И что с ним делать? – произнёс Мингю. – Мы понятия не имеем, как он работает, и вообще, вряд ли драконы подчинятся кому-то из людей.

– Верно, – поддержала его Мирэ, – я не думаю, что, даже если вам удастся их разбудить, они будут в восторге и согласятся помочь. Так что, Ан Юнхо, не делай глупости, не придумав запасной план, ладно?

– Договорились, – пообещал Юнхо. – Спасибо, Мирэ.

– Держи в курсе. – Мирэ похлопала Мингю по плечу и исчезла в темноте.

Юнхо аккуратно завернул пояс в куртку, передал Мингю. Сам собрал куски обёртки и верёвку, но выбрасывать не стал: сунул в карман и заявил с усмешкой:

– Не будем оставлять улики. Пошли, нам ещё запасной план придумывать. Потому что без глупостей мы, судя по всему, не обойдёмся.

_____

Соён сама не смогла бы точно определить, сколько процентов её эмоций сейчас составляет страх, а сколько – совершенно неожиданная злость. Первое, конечно, перевешивало (да кто бы не испугался, если бы его похитили, держали в незнакомом месте неизвестно с какими целями?), тем более после того, как беловолосый мужчина с лёгкостью швырнул Дохёна к стене, а потом схватил теряющего сознание человека за шею, поднял как куклу и впечатал в стену. Соён только пискнула от ужаса, прижимая ладони ко рту и глядя широко раскрытыми глазами.

А потом стало ещё страшнее. Беловолосый склонился к Дохёну, явно собираясь впиться зубами в горло. Соён завизжала, и какая-то сила буквально бросила её вперёд, к врагу. Девушка изо всех сил начала бить его по спине, не переставая кричать что-то. Страх заполнил всё внутри, для других эмоций просто не было места.

Мужчина развернулся, продолжая держать Дохёна, и прошипел в лицо застывшей Соён:

– Ес-сли бы не приказ, ты бы горько пожалела об этом.

– Отпусти его, – пискнула Соён, не смея двинуться с места. Беловолосый оскалился, разжал пальцы, позволяя телу сползти по стене на пол. Соён охнула, увидев кровавый след.

– Ус-спей нас-сладиться общением, – заявил мужчина и ушёл.

Соён опустилась на колени рядом с братом, не позволяя себе думать, что он… нет, такого не может быть. Просто не может быть.

– Оппа, – прошептала она, сдерживая слёзы, вглядываясь в бледное лицо Дохёна, не зная, чем ему помочь, и боясь навредить. – Пожалуйста, очнись…

Дохён дышал с хрипом, на шее кровоточили четыре длинные и глубокие царапины. Соён дрожащими руками прикоснулась к его груди, ощупала. Беловолосый с такой силой швырнул его в стену, что наверняка были внутренние повреждения.

Телефон у неё отобрали, выйти она не смогла бы. Вряд ли кто-то был на её стороне в этом ужасном месте.

Соён склонилась над братом, прижалась лбом к его груди и заплакала, не выдержав. Она смертельно боялась – страх за себя полностью затмил ужас, что