Междуметие - Дана Евгеньевна Ботвинкова

— На нас все смотрят — Шепнула я ему, чуть, нахмурившись.

— Напрягает? — Хитро прищурился Халстер

Я покачала головой, мол, да, напрягает.

Он без слов приподнял свободную руку и щелкнул пальцами. В одну секунду почти все свечи, которые весели на люстрах, на стенах и канделябрах все погасли, кроме пару штук, которые располагались не далеко от нас.

Некоторые люди ахнули от такой неожиданности, а я наоборот расслабилась и продолжала вальсировать.

Зал погрузился в романтичный полумрак.

— Так намного лучше. — Я перевела на него взгляд — Что двигало тобой, когда ты шёл сюда?

— Не самый лучший вопрос во время танца — Он обошёл меня в такт музыке — Но поскольку у тебя сегодня день рождение, то я отвечу — Он сделал небольшую паузу — Желание показать всем, что Нитрида и сюда осмелилась проникнуть, ничего не боясь.

— Я ожидала услышать что-то менее пафосное.

Он повёл бровью, не спуская с меня любопытных глаз, затем загадочно улыбнувшись, он спросил

— Незабудка, неужели ты сейчас хочешь вынудить меня на комплимент?

— Знаешь, Локи, иногда хочется услышать искренность в твоих словах, которые находятся под толстым слоем хитрости и изворотливости. — Я чуть присела, держа в руках боковую часть платья.

— Я просто хотел увидеть тебя сегодня и убедиться, что всё хорошо.

— Есть угроза для жизни?

— Угрозы всегда найдутся, в частности и сама Нитрида. — Музыка стала потихоньку стихать. — Поднимись на вверх, ровно в 12. — Подмигнул он

Мы остановились, как и мелодия. Его глаза блеснули в темноте маленькими огоньками. Локи поправил мои волосы, смотря мне в лицо.

— Посмотрим, насколько всё это затянется. — Сказала я, обводя взглядом гостей

— Я больше пяти минут ждать не буду, незабудка.

Это были его последние слова, сказанные на этом празднике, после этого он задул последние свечи и зал погрузился во мрак. Он растворился в темноте, как будто его и не было.

После нескольких долгих секунд зал опять залился теплым светом свечей и только сейчас я поняла, что я натворила.

— Чёрт — Прошептала я одними губами

Глава 30

— Что-то я ничего не поняла — растеряно сказала Милена, показывая пальцем на вход зала — Это вообще, что? Кто? — Она открыла рот, хотя что-то сказать, но передумав, посмотрела на Джеймса — А?

Джеймс потрепал свои волосы и пожал плечами

— Ну, бывает. — Просто сказал он

— Бывает?! — Прикрикнула Милена — Каждый день такое происходит — с сарказмом произнесла она — Киран он…То есть… Ты — Стала запинаться она и потом махнула рукой

— Все нормально — с улыбкой на лице сказала я. Поведение Милены рассмешило меня — Просто так случайно вышло.

— Случайно?!

Джеймс вздрогнул от такого выкрика и потер уши

— А ты что молчишь? — Милена толкнула его и вопросительно посмотрела на него, приподняв брови

Джеймс цокнул

— У неё день рождение, пускай делает что хочет.

И вот тут у них разгорелась страшная ссора. Целая война. Понаблюдавши за ними, я повернулась и посмотрела на людей. После танца все на меня смотрели с мягко говоря непониманием, но я просто не обращала на это внимание. И я даже не жалею о том, что я сделала. Наоборот я была рада, что он пришел и поздравил меня. Это было приятно и неожиданно, разумеется.

Я остановила официанта и с легкой улыбкой, подцепив бокал пальцами с подноса. Поднеся его к губам, я наткнулась на гневный взгляд моей матери. Сейчас её лицо сливалось с цветом её платья. Весь её вид показывал, что она просто взбешена, но от порыва гнева её сдерживала публика, за что я очень благодарна.

В течение всего времени ко мне подходили десятки людей с поздравлениями и пожеланиями.

Поблагодарив очередного гостя, я увидела знакомое лицо, которое приближалось ко мне.

— С днем рождением, принцесса — Хриплым голосом сказала Элионора.

Элионора представляла собой копну огненно-рыжих волос, чуть грубоватые черты лица и россыпь веснушек по всему лицу. Ее широкий лоб прикрывала вечно взлохмаченная челка, узкий нос был постоянно вздернут, выражая своё недовольство. В серо-зеленых глазах вечно витал интерес к происходящему вокруг неё.

Она была старше меня на 2 года и на данный момент обучалась в высшей школе истории. Элионора знала всю историю нашего мира «Междуметия» от и до. Кто за кем правил, все войны, названия сражений, годы «Темной» революций — это была её самая любимая тема для обсуждений. Это были самые тяжёлые времена для Аволона.

Аволон тогда разделился на лагеря «Ночные» и «Дневные». Ночные были против нынешней власти и постоянное устраивали террористические акты, заговоры против дворца, пытались развязывать войны с другими королевствами. Дневные тоже были против власти, но они выбирали дипломатию, иногда даже пытались останавливать ночных, если те замышляли очередное кровавое дело. В то время прославилась одна девушка по прозвищу — «Вьюга», но эта уже другая история.

— Если честно когда мне пришло приглашение от тебя, я сначала не поверила, но потом дошло, что у тебя ко мне есть дело — Она склонила голову на бок — ведь так?

— Да, есть. Но не будем опускать тот факт, что мы с тобой давно не виделись и очень рада видеть тебя здесь.

Она взмахнула рукой

— Да ладно — Лениво протянула она, но затем, взбодрившись, спросила — Слушай, а это правда, что ты с Локи Халстером танцевала в начале? Просто я опоздала, а когда пришла, то услышала это от людей. Сейчас это самая обсуждаемая тема на этом вечере — я медленно кивнула, а она взвизгнула от восторга — Ты представляешь, что в книгах истории о вас будут писать? Фантастика! — Она откуда-то достала сверток бумаги с пером, и что-то черканула — Допрашивать не буду, почему вы так сделали, но очень интересно

— Сделай одолжение — Улыбнулась я — Ладно давай к делу. Знаешь ли ты что-нибудь о Нимфариусе?

Она заметно поменялась в лице. Её челюсть напряглась, а брови нахмурились.

— Ну — Она остановилась что-то припоминая — Ты же знаешь, информации про таких людей в учебниках истории совсем мало. — Аккуратно начала она, поправив волосы — Их пытаются скрыть.

— Не смеши меня. Ты читаешь не только учебники — Довольно отстраненно заметила я — Ты любительница покопаться в книгах, которые запрещены в Аволоне да и не только здесь.

— Иногда — Невозмутимо сказала она, но тонкий слой румянца выдал её — Никто не знает, сколько ему лет и когда он родился. Может 100, а может 200, в общем, сплошная