Сьюзан Маклеод - Сладкий запах крови

Агата несколько смягчилась:

— Ладно, ладно, я ж говорю, домовые всегда приходят к кому надобно. И волшебство уходит только тогда, когда оно тебе уже и ни к чему. — Она похлопала себя по груди. — Из-за горестей, которые сидят у тебя вот туточки, серденько мое.

«Ага, тогда, в общем-то, все ясно...»

— Спасибо тебе, Агата. — Я наклонила голову. — Хорошо, что ты мне это сказала.

— Хм! — Она накрепко захлопнула дверцу шкафчика. — Ну как, готова? — спросила она и протянула мне ручку.

Я помедлила всего лишь секунду, а потом дала Агате руку.

— Только мне надо будет вернуться как можно скорее, — напомнила я.

— Ой, не тревожься, верну я тебя, куда пожелается! А теперь держись покрепче, сударыня, да помалкивай!

Агата затаила дыхание, подняла ногу и...

В ушах у меня отдался оглушительный хлопок. Агатины пальчики больно сжали мне руку. Квартира окрасилась размытой акварелью. Ветер дул со всех сторон, меня едва не сплющило. Мелькнуло и исчезло жутковатое изображение чьей-то чужой кухни. Потом еще одной чужой кухни, где сидела призрачная фигура мальчика, склонившегося над раскраской. Две пустые комнаты — и неразборчивая картинка: старик, положив на табурет ноги в носках, подносит ко рту фарфоровую чашечку. Ветер надавил на меня еще сильнее, стало трудно дышать. Запущенная, необитаемая комната с большой разбитой мойкой. Грудь стянуло стальной лентой. Затуманенная краснолицая женщина тыльной стороной кисти вытирает муку со лба. Давление становилось невыносимым, но тут вокруг нас проступили более четкие очертания следующей кухни: стальные столешницы, промышленные плиты, пирамиды белого фарфора...

...Агги поставила ногу, выпустила мою руку:

— Ну вот, мы на месте, целые и невредимые.

Я споткнулась, голова у меня кружилась, в животе бурлило, словно в кухонном комбайне.

Агата снова схватила меня за руку и похлопала по ней:

— Ладно тебе, ладно.

От внезапного тепла в голове у меня прояснилось.

— Наверное, кое для кого быстровато бегать, как домовые...

Я огляделась. Мы были в Аггиной кухне в ресторане.

— Да уж. — Я поглядела на нее с уважением. — Отменно быстрый способ попасть на другой конец Лондона.

— А и, ну тебя, — отмахнулась она, приподняв в улыбке морщинистые щечки. — А теперь иди к моему дитятку с ухажером. — Она пихнула меня ладошкой в спину. — Вон туда.

В ресторане было темно из-за опущенных жалюзи. Я постояла, дожидаясь, когда глаза привыкнут к сумраку.

Из самого темного угла мне махнула Холли.

Я прошла с полдюжины шагов — и тут ноги у меня подкосились. Ее «ухажером» оказался Луи, Чокнутый Французик, вампир из полицейского участка.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Что он тут делает, Чокнутый Луи? Точнее, как он тут оказался? На улице по-прежнему ярко светило предзакатное солнце, а я-то рассчитывала, что вампиры до темноты по гостям не шляются.

— Дженни! — Холли снова помахала мне. — Как здорово, что ты смогла к нам зайти, правда, Луи?

Когда я подошла к столику, Луи привстал и наклонил голову:

— Mademoiselle, enchante.

Он утомленно опустился обратно на стул. Кружева у горла и на запястьях сверкали белизной по контрасту с темно-зеленым бархатом сюртука, темно-золотые волосы были небрежно стянуты на затылке бархатной ленточкой в тон. Однако на лбу все еще выделялся синеватый ожог от полицейского заколдованного серебряного обруча, — вероятно, Даром исцеления Луи не обладал.

Холли вцепилась ему в руку. Она переплела водопад черных кудряшек зелеными атласными лентами и приспустила крестьянскую рубаху со сливочно-белых плеч. «Дитятко» широко улыбнулась мне, острые треугольные зубки блеснули, словно подсвеченные, и мне вдруг подумалось, что Луи, пожалуй, отхватил себе кус, который ему не проглотить.

— Луи хочет у тебя кое-что спросить. — Она взволнованно повернулась к нему. — Только он по-английски не говорит, правда, Луи?

— Non, mon coeur.

Холли хихикнула:

— Он меня называет «мое сердце», правда, шикарно? После того как ты тут побывала, мы с Агатой крепко поругались, и папа заставил нас...

— Папа? — перебила я.

— Это папин ресторан. Я тут теперь полный день работаю, я же школу закончила. А папу ты видела.

Да-да, мистер Управляющий в сверкающих ботинках.

— В общем... — Холли придвинулась к Луи еще на несуществующий миллиметр. — В общем, папа заставил нас пойти поговорить с мамой.

— С леди Мериэль.

— Да. Мама сказала, что мне можно встречаться с Луи, раз он первым делом пришел к ней и попросил разрешения. — Она притянула его руку к себе, словно ребенок новую игрушку. — Правда, замечательно?

Луи покивал. Хоть он и не говорил по-английски, но понимал, похоже, все до последнего слова, а может быть, просто верно толковал Холлин восторг. Это было нетрудно.

Он разразился бурным потоком слов, а потом со страшным акцентом добавил:

— Прошю, mon coeur...

Холли кивнула:

— Луи просит извинить его за недоразумение в полицейском участке. Сейчас он понимает, что в нашей стране жить гораздо приятнее, чем ему говорили. Я думаю, другие вампиры просто хотели его разыграть, сказали, в полиции таких, как он, так и норовят колом проткнуть...

Я покосилась на Луи с недоверием. Он высокомерно ухмыльнулся в ответ, блеснув острыми белыми клыками. Возможно, мать Холли заставила его принести кое-какие обеты, чтобы обезопасить от него дочь, но псих жил в нем по-прежнему и так и рвался наружу. Надеюсь, мать Холли составила соглашение так, что комар... точнее, вампир носа не подточит.

— И вообще, Луи пробудет здесь недолго. Когда он закончит с делами, то должен будет вернуться во Францию. Папе и Агги не очень нравится, что мы встречаемся, но мама говорит, лучший способ узнать все... — она понизила голос, и ее щеки залились густой краской, — узнать все о сексе — это завести себе партнера, у которого трехсотлетний опыт.

Луи самодовольно приподнял уголки губ.

— Мама даже нашла для Агги место в семье с детьми, чтобы она была довольна и не стояла у меня над душой.

Я подумала, что Агги скорее будет стоять над душой у Луи или даже прищучит его какой-нибудь магической пакостью, на которые так горазды домовые. Но складывалось впечатление, словно каждый, даже вампир, получил то, чего хотел. Тогда что тут делаю я — не для того же я здесь, чтобы Чокнутый Луи имел возможность принести извинения?!

Холли приоткрыла рот, однако Луи перебил ее, изящно поведя плечом — это неприятно напомнило мне Малика, — и произнес:

— Прошю, чтобы вы нашли ведьмэ.

— Вот-вот, он хочет, чтобы я тебя об этом и попросила! — просияла Холли. — Понимаешь, есть одна ведьма, которая раньше работала на его шефа, а теперь уже почему-то не работает. А ему обязательно нужно ее разыскать и поговорить с ней.