«Химия и жизнь». Фантастика и детектив. 1975-1984 - Кир Булычев

я во всеуслышание стал называть эксперименты над кроликами сплошной авантюрой: расчет был на авось — а вдруг? Терзаю, каялся я, ни в чем не повинных животных, все думаю на эффект наткнуться, чтобы моим именем назвали: «Эффект Кукушкина». А дальше пойдет-покатится: конгрессы с симпозиумами., ковровые дорожки, портреты, непременно портреты, и чтобы в профиль — в профиль я лучше получаюсь!

Я исповедовался до тех пор, пока в мое плечо не впилась чья-то железная рука. Блеснули стекла очков в квадратной оправе — Фугасов! Свободной рукой он с профессиональной ловкостью отвернул нижние веки моих глаз и, заглянув в них, прошептал:

— Ну что ж, все понятно!

— Может, позвонить ноль три? — произнес чей-то догадливый голос.

Но Фугасов уже подал знак — меня подхватили под руки и повели. Как оказалось, в мою комнату. Усадили в кресло оператора «Бурсака». Фугасов велел всем выйти, подошел к телефону и набрал номер. Он звонил Бурову-Сакееву, просил его немедленно прийти — произошло «че-пе», надо разобраться, принять меры. Остатками сознания я понял, что у профессора не было никакой охоты мчаться разбирать «че-пе». Но Фугасов был настойчив. Наконец он положил трубку и с нескрываемым торжеством объявил:

— Идет!..

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

— Что у вас тут происходит? — крикнул Буров-Сакеев еще с порога.

Я вскочил на ноги и протянул руку в направлении «Бурсака»:

— Там! Там!

Фугасов попытался загородить дорогу, но профессор легко его отодвинул и скрылся в камере.

Через несколько секунд оттуда послышался крик, с лязгом распахнулась дверь, из камеры, шатаясь, выбрался Буров-Сакеев. Правая рука его с двумя выпрямленными пальцами — указательным и безымянным — была воздета, как у боярыни Морозовой на бессмертной картине Сурикова. Между пальцами — тоненькая струйка крови. Блуждающий взгляд профессора сошелся с фугасовским, и тут Буров-Сакеев с глухим рычанием бросился на своего зама, явно намереваясь схватить его за горло. Фугасов увернулся и выскочил из комнаты.

Тогда, обратившись ко мне — я вжался всем телом в спинку кресла — Буров-Сакеев приказал:

— Стенографистку! Живо! Пусть документально, по всей форме!

… Пройдут годы. Я состарюсь, выйду на пенсию. Буду придерживаться рационального режима питания. Регулярно следить за прогнозами погоды. Но никогда, — вы слышите, — никогда не выветрится из моей памяти то, что диктовал мой учитель.

— Записывайте, — вещал Буров-Сакеев несуществующей стенографистке, — Бимон был прыгуч от природы. Остальные — не я. Ей-богу, не я! Фугасов — его штуки! Прыгучих специально отбирает, процент завышен! В Сан-Ремо привязались с допросами — еле выкрутился.

Дальше пошло непонятное.

— Жена Лариса. С прежней было проще. Халатом от «Диора» по морде — это как прикажете понимать? А обувь? Покупаешь — руки дрожат. С размерами путаница…

Он умолк на полуслове С удивлением уставился на меня, пожевал губами. Дыхание стало ровным. Буров-Сакеев взглянул на часы, хлопнул себя ладонью по лбу и пробормотал:

— Черт возьми, у меня же прием делегации!

И выбежал из комнаты.

Некоторое время я находился в оцепенении. Потом бросил взгляд на камеру «Бурсака» — дверь была распахнута. Я заглянул внутрь, там было пусто. Кузя исчез.

Я обегал весь институт, спрашивал встречных, не попадался ли кому на глаза кролик. Меня вынесло к проходной.

— Дядя Вася! — закричал я в ухо вахтеру, тому самому Евстигнееву, которого видел во сне председателем ученого собрания. — Тут случайно кролик не пробегал?

— Как же! Сию минуту! — с тихой радостью ответил вахтер. — Я ему: «Ты куда, серый?» А он — прыг через барьер!

Я выбежал на улицу. И сразу увидел Кузю. Кролик сидел на краю тротуара у пешеходного перехода. В светофоре горел красный свет. Я начал красться. Неожиданно Кузя обернулся и увидел меня. В тот же миг, сильно оттолкнувшись лапами, он распластался в воздухе и приземлился на проезжей части улицы. Прямо на него мчался автофургон с косой надписью «Мебель» на борту. Кузя снова взлетел вверх и опустился на крышу. Автофургон наддал и проскочил на желтый, увозя моего кролика.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Ночь я провел без сна. Сомнений не было — Кузя после обработки на «Бурсаке» стал феноменом. Один укус — и человек выплескивает то что глубоко погребено в тайниках его сознания. Правда, действие эффекта скоротечно, но тем не менее факт, научный факт… Стоп! А как трактовать профессорскую исповедь?.. Если УКОМФИГ — фугасовские штуки, то почему же Кузя? Или УКОМФИГ тут не при чем?..

К утру стало ясно одно: главное — отыскать Кузю. Отправлюсь к профессору, выложу все. Он поймет. Сделает все возможное и невозможное. Город будет поднят на ноги. Будьте уверены — Кузю найдут!

— Да вы что? — удивилась секретарша, когда я наутро ворвался в приемную. — Он же сегодня улетает на конгресс в Мар-дель-Плата!

…Аэропорт! Последний шанс! Перехватить! Во что бы то ни стало!

Я поймал такси и объяснил шоферу, что будущее науки зависит от него.

Мы успели. Буквально перед нами к подъезду аэропорта подъехала черная «Волга». Из нее вышел Буров-Сакеев в сопровождении незнакомой девицы в голубом парике и изогнутых темных очках. Позади с профессорским чемоданом в руках плыл весело улыбающийся Фугасов.

— Пожалуй, назовем так: УКОМФИГ — программа на завтра, — провозгласил профессор, обращаясь к своей спутнице. — Ну как? Подходит?

— Гениально! — отозвалась девица, делая пометки в блокноте.

— А? А? Нравится? — наседал на нее Буров-Сакеев. — То-то! Во мне вообще погиб первоклассный журналист, а может быть, даже писатель!

— Нет, в самом деле гениально! Но как быть с текстом? Рука мастера!

— После Мар-дель-Плата все, что угодно, — пообещал профессор. — Го-то-о-ов на все! — пропел он неожиданно бархатным басом фразу из «Фауста».

Я забежал вперед и встал на ступенях подъезда с раскинутыми в стороны руками.

— Имею сообщение — исключительной важности! Только вам одному!

— Самолет, голубчик, лечу! — парировал мой выпад Буров-Сакеев. — Валяйте телексом — отель «Континенталь». Пламенный привет!

Он отсалютовал складным зонтом в черном чехле и вместе со спутниками скрылся за зеркальными дверями подъезда.

Оставалось одно — дождаться возвращения Бурова-Сакеева. И тут произошло неожиданное.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Спустя неделю, вернувшись с работы, я включил телевизор. Советник юстиции рассказывал с экрана о борьбе с нарушениями Уголовного кодекса в торговой сети нашего города. Через десять минут я понял, что такие преступления скоро будут изжиты. Примета — участившиеся в последнее время явки с повинной.

Среди прочих историй советник рассказал о продавце из мебельного магазина № 15 по фамилии Трикин. Переполненный сознанием собственной вины, он прямо в магазине публично покаялся, что берет «в лапу»