Однажды в июле - Максим Гарбузов

– Тут написано, что он приезжает на вокзал в девять, – сказала она, подняв глаза на мужа. – А у меня совсем ничего не готово! Почему он не предупредил о своём приезде раньше? Нужно запечь курицу и приготовить пирог с яблоками, который он так любит!

Салли бережно свернула письмо и бросилась к дому, но Гарет схватил её за руку и мягко удержал возле себя.

– Салли, послушай, – проговорил он. – Крису придётся добраться домой самому, потому что в девять меня ещё не будет в городе. Я оставил ему записку на вокзале.

Глаза Салли расширились от изумления.

– Как, тебя не будет, когда наш сын вернётся домой?

– Мне нужно отправиться по одному очень важному делу в Денбру, – Гарет не хотел рассказывать жене о том, какое дело требует его присутствия в богом забытом местечке.

– Тебе нужно ехать в Денбру? – Салли, казалось, не могла поверить в то, что слышала. – Неужели шериф не может послать кого-то вместо тебя? Ты что не сказал ему, что сегодня приезжает Крис?

– Шериф не может послать никого, кроме меня, – терпеливо, будто объясняя ребёнку, проговорил Гарет. – Это дело поручено мне, и я его выполню.

– Тогда шериф мог бы и сам оторвать зад от стула и съездить в эту проклятую Денбру, – не сдавалась Салли. – Он всю работу вешает на тебя, такое впечатление, будто это ты шериф, а не он. Но шерифское жалование получаешь не ты, а Клод Мейвезер!

– Шерифу Мейвезеру сегодня нужно ехать за Билли Соммерсом, разве ты забыла?

– Ах, этот проклятый Билли Соммерс! Неужели нельзя было перевести этого грабителя в другое время! А я ещё собиралась идти смотреть, как его будут провозить по городу. Но теперь я точно никуда не пойду.

Гарет едва заметно улыбнулся.

– Крис взрослый мальчик и в состоянии добраться до дома самостоятельно, – он притянул Салли к себе и поцеловал её в щёку. – А я вернусь вечером, и мы устроим праздничный ужин. Я открою бутылку вина, что мы храним с прошлого года.

Гарет снова поцеловал жену и направился к машине. Хорошее настроение неожиданно покинуло его, и тягостное ощущение надвигающейся беды вернулось, но уже с новой, ещё большей силой. В будке громко завыл Дик. Это было так неожиданно, что Гарет даже вздрогнул. Оставалось надеяться, что Салли этого не видела. Последнее, чего он не хотел, это пугать жену.

– Ты, что, и Дика хочешь с собой взять? – удивилась Салли, смотря в сторону старенького полицейского фургона.

Гарет ничего не ответил, молясь про себя, чтобы Дик больше не выл. Почему-то от этого звука у него кровь стыла в венах. Тревога только усиливалась, грозя перерасти в настоящий страх.

– Может, тогда и Димси возьмёшь с собой, – предложила Салли. – Вместе с нею Дик будет смирнее.

Гарет одно время и сам думал о том, чтобы прихватить с собой и Димси. Но сейчас думал, что Димси может пригодиться и здесь. Неизвестно было, куда направился убийца после того, как сотворил весь тот ужас в Денбре. Конечно, пешком ему до городка не добраться, но Гарет не хотел рисковать.

Гарет посмотрел на стоящие в полуденном зное деревья, и ему показалось, что он увидел среди листвы стоящую тёмную фигуру. Это был человек в длинном пыльном плаще, какие обычно носят погонщики скота и ковбойской шляпе, надвинутой на самый лоб, так, чтобы скрывать его акульи глаза. Гарет не мог видеть его глаз, но каким-то образом он знал, что у этого человека тёмные, лишённые всякого внутреннего света глаза безжалостного убийцы. Топора у него не было, но Гарет чувствовал, что если человек захочет кому-то причинить вред, топор ему и не понадобится. Потом он моргнул, и наваждение ушло.

Конечно, никакого стоящего человека среди деревьев не было и не могло быть. Но Гарет видел его так ясно и четко, будто тот стоял перед ним. И даже несмотря на удушающую жару, он чувствовал, как от человека исходит настоящий могильный холод.

– Нет, Димси останется с тобой. Выпусти её из загона, пусть она бегает на привязи.

Салли удивлённо посмотрела на Гарета, но спорить не стала.

– Хорошо, я выпущу её. Она будет рада побегать.

Гарет снова посмотрел на деревья, а потом перевёл взгляд на жену. Сквозь листву пробивались лучи солнца, но Гарету всё равно было холодно.

– Ты же помнишь, где лежат патроны к моему револьверу?

– Конечно, помню, это же я их туда положила.

– Так вот, достанешь револьвер из шкафа, проверишь, хорошо ли он смазан, и заряди его. Пусть он всегда будет рядом с тобой.

На лице Салли появилось обеспокоенное выражение.

– Что-то случилось? Что-то в Денбре? Именно поэтому отправляют тебя? Зачем ты туда едешь? И зачем мне револьвер?

– В Денбре не случилось ничего серьёзного, – солгал Гарет. – Это всё из-за Билли Соммерса и его банды. Не зря же его перевозят в Высокий город. Прокурор боится, что его банда попытается освободить его.

– Чёртов Билли Соммерс и его банда, – улыбнувшись, проговорила Салли, но Гарет знал, что она выполнит его поручение. – Но только безумец рискнёт сунуться сюда, когда Димси будет бегать по двору.

– Держи револьвер при себе, и пусть он будет у тебя на виду. А когда приедет, Крис отдай его ему.

ЛУНА

Она бы проплакала всю дорогу, но боялась привлечь к себе ещё больше внимания. В автобусе её персоне и так уделяли слишком много внимания, многие не сводили с неё взглядов, и хотя она привыкла к подобному, в этот раз от них ей было как никогда горько. Больше всех на неё пялился толстый потный мужчина в соседнем ряду, и Луна буквально кожей ощущала его взгляд. Она поправила волосы, чтобы шрам был не так заметен, но, похоже, мужчина уже заметил его и только ухмыльнулся её попытке скрыть своё уродство.

Луна сильнее прижалась к стенке и стала смотреть в окно на чахлые кусты и бледно-жёлтые высохшие поля. Она всё равно ничего не могла поделать с этими взглядами, и лучше всего было их просто игнорировать. Раньше у неё это неплохо получалось, но сегодня эти взгляды напоминали ей о том унижении, что ей пришлось пережить.

А он ведь почти добился своего, думала Луна, ощущая кожей жар от раскалённого стекла, к которому прижималась. В автобусе все окна были открыты, но это не очень помогало, потому что воздух на улице был горячее, чем жар из печи. Она почувствовала, что по шее бежит струйка пота и скатывается на грудь как раз в ложбинку