Влад Талтош. Том 3. Орка. Дракон. Иссола - Стивен Браст

в случившемся. Конечно, золотые слитки во многом объясняют, почему я делал то, что делал. Так о чем это я? Правильно, о памяти.

* * *

Однажды утром я проснулся и вспомнил то, что забыл вчера. Я вел односторонний разговор с металлическим ящиком, почти как сейчас, в обмен на крупную сумму золотом и множество полезных безделушек и диковин[20], и у меня возникло ощущение, что я выполнил свою часть сделки. Но потом, на следующее утро, я понял, что забыл кое-какие подробности. У меня даже возникло подозрение, что кто-то воздействует на мою память[21]. И тогда я обещал себе, что этот кто-то обязательно пожалеет о содеянном. Потом я стал думать о том, кем этот человек может быть. От таких размышлений мне стало не по себе, и я окончательно проснулся, что привело к возникновению неприятного вопроса: «Какая часть из этого мне приснилась?» Через несколько минут я сумел привести мысли в порядок и решил, что пора вставать.

Одновременно проснулся Лойош. Он лениво расправил свои крылья летучей мыши, сонно зашипел на меня и поинтересовался:

«Как насчет завтрака?»

Как и всегда, он обращался ко мне псионически.

«Ты помнишь Водопад Врат Смерти?» – спросил я.

«Нет. Я слишком стар. Конечно, помню…»

«Ты помнишь большую статую перед Водопадами?»

«Да, босс. Именно там Морролан совершил тот трудный ритуал. А почему ты спрашиваешь?»

«Не важно».

Верно. Ритуал. О нем я тоже забыл. Не люблю думать о неприятном перед завтраком. Перед завтраком я вообще ни о чем не склонен думать.

«Это важно, босс?»

«Пойдем, Лойош».

Вот вам прекрасный пример причудливого устройства памяти: я забыл нечто важное, случившееся несколько дней назад, однако теперь, более трех лет спустя, вспомнил, как проснулся и разговаривал с Лойошом. Любопытно, не правда ли?

Ну так вот, я оставил тебя, хитрое сверкающее приспособление, предположительно имеющее уши с двух сторон, и ты не знаешь, кто я есть и о чем рассказываю. Ладно. Пусть сомнения не покидают тебя еще некоторое время, а если ты не веришь, что я сумею все разъяснить, что ж, можешь повеситься. Мне заплатили.

Я приготовил омлет, съел его и вымыл посуду, размышляя о том, кому поведать о необъяснимых пробелах в моей памяти. Недавно у меня появилось двое новых знакомых, которые могли бы пролить свет на данный вопрос, но обращаться к ним не хотелось – наверное, я боялся показаться им слабым. Однако я продолжал испытывать тревогу. Я все еще обдумывал странности своей памяти, когда закончил облачаться в цвета джарегов (серое и черное, если вы не забыли) и тщательно проверил, на месте ли оружие; затем вышел на улицу, которой практически владел.

Обычно я не пользуюсь услугами телохранителей. Во-первых, трудно найти такого, который успеет предупредить об опасности раньше Лойоша; во-вторых, я не настолько крупная фигура, чтобы помешать кому-нибудь всерьез; и, в-третьих, мне это было бы неприятно. Мне известно, что для некоторых членов Организации число телохранителей обозначает статус, но меня их присутствие только раздражало бы.

Я не похож на остальных. Я не родился членом Организации. И не принадлежал к Дому Джарега изначально. Более того, я даже не являюсь гражданином; я человек. А они – нет. Достаточно существенная разница, которая объясняет все остальное.

Поэтому вы можете посмотреть на мир моими глазами. Увидеть текл, снующих вокруг и похожих на маленьких грызунов, в честь которых они названы. Теклы занимаются важными делами – выбирают фрукты на лотках или куски ткани в лавках, делают ставки у местных букмекеров, спешат на работу в саду или бакалейной лавке, – и все они, прямо или косвенно, меня кормят. Или взглянуть на креоту или джагала, имеющих титулы знати, но живущих как буржуа – они продают ткани или фрукты, покупают вина, торгуются из-за аренды – они также тем или иным образом кормят меня. И самая редкая птица – вельможная знать, гуляет с важным видом, словно иссола весной, раздает медные монетки нищим, посылает слуг покупать дорогие вина и еще более экзотические блюда, тем самым так или иначе кормит меня.

Удивительно, что я до сих пор такой худой.

Никто из них не обращал на меня внимания, когда я не торопясь прогуливался, намереваясь в очередной раз получить от них все, что положено. Мне нравится моя жизнь.

Прогулка от дома до конторы занимала совсем мало времени, однако обычно его хватало, чтобы оценить обстановку в моем районе; в тот день не произошло ничего, достойного внимания. Вспоминаю, что я довольно рано пришел в контору. Джареги работают весь день, но настоящие дела начинаются вечером; я редко появлялся до полудня. В тот день я добрался туда даже раньше своего секретаря, повесил плащ на вешалку, прислонил шпагу к стене и уселся за письменный стол, чтобы просмотреть бумаги, пришедшие с утра.

Я нашел там только один документ: дорогой пергамент лежал в самом центре стола; на нем аккуратным, изящным почерком написано: «В. Талтошу, баронету». Я взял пергамент и внимательно его осмотрел. Печать Дома Дракона.

Я положил пергамент на стол и задумался. Возможно, я испытывал страх. Да, я и в самом деле боялся того, что там может быть написано. Наконец я взял письмо и сломал печать, не дожидаясь, пока Лойош начнет надо мной потешаться.

Баронет!

Встреча с Вами доставила бы мне огромное удовольствие. Не исключено, что Вам удастся извлечь из нее выгоду. Если потребуется помощь для телепортации, можете обратиться к барону Локрану э’Териксу из Дома Дракона. Навестите его сегодня между полуднем и десятым часом, и я смогу немедленно Вас принять.

Остаюсь, мой дорогой сэр,

Искренне Ваш,

Морролан э’Дриен.

Р. S. Вы говорили, что предпочитаете формальное приглашение – способ, избранный нами в прошлый раз для обращения к Вам, Вас не устроил[22]; надеюсь, теперь Вы останетесь довольны.

М.

Я положил письмо на стол и подумал о множестве разных вещей.

Как и всегда, когда я имею дело с Морроланом, я не знаю, как к нему относиться. Он называет свой дом Черным замком, что либо претенциозно до глупости, либо является безусловным утверждением его могущества; выбирайте сами. Морролан очень необычен, возможно, уникален – будучи драгаэрянином и драконлордом, он тем не менее занимается изучением восточного колдовства. Такое странное увлечение или показывает, что Морролан не разделяет отношения своих соплеменников к людям, или свидетельствует о таком презрении к нам, что он между делом решил выучить наше тайное искусство. Как вам больше понравится. Предыдущее его предложение о сотрудничестве привело к тому, что