Последнее дело Джека Рэтчета - Андрей Бузлаев

поглядывая на выруливавшие с вокзала тяжёлые, серебристые автобусы. – Вот из этой кафешки она бы и наблюдала за тем, как до безумия радуются Голдштейн и Нэпьер, не представляя, что оба уже почти оказались за решёткой… Да уж, истинно её уровень коварства. Но что тогда пошло не так, почему убили именно её и именно в тот момент?».

Уложив бумаги в чемодан, Джек решил направиться не туда, куда планировал изначально. Вместо офиса он решил поехать в полицейский участок и заглянуть в архив, чтобы ещё разок пролистать дела всех жертв этого сумасшедшего «ренегата». Ему казалось, что он как никогда близок и того гляди нащупает ответ. Словно он уже у него в мозгу, но для того, чтобы он сформировался в полноценную связную мысль ему не хватает какой-то мелочи, песчинки, — которая, к тому же, уже бывала у него в руках. Это чувство и подстегнуло его к повторному изучению всех дел.

Влетев в участок, он нос к носу столкнулся с Саливаном.

– Привет, Кит. Ты Чарли не видел?

– Нет. И детектив Саливан, я попросил бы!

– В нос ты просишь, малец. Будешь так себя вести — никто в этом участке и за его пределами с тобой работать не станет. Ты уверен, что тебе нужно всех на своей работе делать своими врагами? Хорошенько подумай, потому что пока у тебя ответ совершенно не правильный. Это не та работа, где такое допустимо, иначе кто прикроет тебе спину в случае чего? Да и едва ли такая работа, где можно вечно быть одному внутри стаи, вообще сыщется. Хорошенько подумай, серьёзно тебе говорю. Иначе останешься лишь со своей роднёй, а её не так уж и много.

Не став дожидаться от сопляка ответа, Джек направился в глубь участка. Однако Кит его словами внезапно проникся и последовал за ним.

– Постой, Рэтчет. Прости, ты прав. И ничего, что я называю тебя Рэтчет?

– Пойдёт, всё нормально. Но без шуток — убавь заносчивость. Даже будь за тобой какие-то связи, а нос задирать тебе рановато.

– Да-да, ты прав. Кстати, зачем тебе нужен толстяк? Может, я смогу тебе помочь?

Джек остановился на полушаге и уставился на Саливана, крепко задумавшись. «С одной стороны, он конечно урод, – размышлял он. – Но не конченая скотина, раз смог сразу признать неправоту. Значит, где-то на моём уровне. И это скорее повод ему не доверять. Впрочем, какая мне, в сущности, разница, кто протащит меня в архив?».

– Я хотел изучить дела расчленённых жертв ещё раз, а они все хранятся в архиве.

– Хочешь стащить что-нибудь, что указывает на тебя? – тут же насторожился молодой полицейский, косясь на увесистый чемодан, что всё ещё таскал с собой сыщик.

– Нет, Саливан, ты всё-таки жаждешь, чтобы я заехал тебе по зубам, да? Мне казалось, с моим участим в деле всё давно очевидно, после того нелепого заседания суда: я его расследую, не более. Я вовлечён в него на столько же, на сколько и ты, или Чарли… или глава департамента на пару с окружным прокурором. И интерес в деле у меня сугубо такой же — найти ублюдка. Настоящего, хотелось бы, а не абы кого. И для этого, представь себе, бывает полезно взглянуть на материалы дела. А что, тебе в «учебке» об этом не рассказали? Или ты и её пропустил за счёт своих связей? Так зря, там много полезного рассказывают, как и во всяком обучении. Что, и Чарли не поведал? Стареет толстяк. Мне он это втемяшивал чуть ли не ежедневно в те времена, когда я работал тут. Ну наплевать. То, что ты идиот и ничего не хочешь с этим делать — сугубо твои проблемы, и разгребать их за тебя я не намерен. Если ты считаешь, что я собираюсь что-то умыкнуть, то можешь постоять у меня над душой и проследить за каждым моим действием. Устроит? Тогда пошли в архив, – он не стал дожидаться ответа парня и споро направился к нужной лестнице, вынуждая Саливана кинуться следом.

Глава 26

За все те годы, что Джек не работал в полиции, а занимался своими «частными делишками», как величали это бывшие коллеги, архив не изменился совершенно. Много пыли, много стопок с бумагами и коробок, расставленных совершенно бессистемно, и вечно недовольный сотрудник, сосланный сюда в наказание за какую-то провинность.

И сегодня этим избранным, что встретил Джека суровым взглядом через оправу очков и проглядывая сквозь клубы сигаретного дыма, который казалось не выводился тут веками, вне зависимости от сосланного неудачника, стала его давняя знакомая Марта.

– Уж не Джек ли это Рэтчет ввалился ко мне? Что, ад разверзся и выплюнул тебя обратно на грешную землю, чтобы ты продолжал изводить меня?

Джек улыбнулся такому приветствию и привычно отозвался в той же манере:

– Нет, меня выгнали, сообщив, что забрали по ошибке. На самом деле, им была нужна ты, ведь ты так хорошо справляешься с их работой! Так и сказали: пристрели старушку Марту, нам без неё никак. Слишком много грешников, а профессионалов пытки почти нет.

Оба они рассмеялись и «старушка Марта» даже протянула Джеку руку, по которой он чуть хлопнул в знак приветствия. Вся эта картина вызвала у Саливана лёгкий шок, ведь он знал Марту как злобного демона, способного отчитать матом любое начальство, не взирая ни на чины, ни на возраст, а тут вдруг столь дружеское, пусть и крайне своеобразное общение с кем-то?

– За какие грехи тебя на этот раз сослали, Марта? – усмехнулся Джек, облокачиваясь на бюро, за которым она гордо восседала и курила, приставив к ножке этого стола чемодан Кэт с папками компромата в нём.

– Всё за то же: за привычку переспрашивать.

– За что за что?

– За привычку… ах ты гадёнышь! – она наигранно злобно сверкнула на него глазами с излишне ярким макияжем.

– Но ведь согласись — бесит? – не унимался Джек, впервые за много лет сумевший её подловить.

– Да уж бесит… да только что я могу поделать, если я так привыкла? Ладно, чего припёрлись, красавчики? Дать мне повод для ночных грёз? Так не переживайте, вы в них и так есть! Когда муженёк, старый чёрт, не храпит как бульдозер и я успеваю заснуть первая…

– Это чудесно, Марта, спасибо за этот ужасающий образ, что будет преследовать меня в кошмарах всю оставшуюся