Владимир, Михальчук - Полный дом смерти

– Не сомневаюсь.

– Что же делать? – старик заломил руки и прислонился к двери.

– А ничего. Преступление уже свершилось. Товар покинул насиженное место и находится где-то на полпути в Княжество Хаоса.

В последнем утверждении я еще не был уверен на сто процентов. Интуиция подсказывала, что марка все еще находится где-нибудь в доме. Или рядом, в траве, хотя и маловероятно.

– Перейдем к следующей комнате.

Спальня Пиваскаса, удивительно неухоженная и провонявшая потом, не обнаружила чего-нибудь стоящего. Комнаты Марии, Олиель и Натоли не порадовали ничем кроме женской одежды, пьянящего аромата духов и волос, и множества дамских украшений. Амок, Ограм и Торк проживал в небольшом домике на краю пшеничного поля, но я не пожелал туда идти. Интуиция просто вопила, что путешествие к егерю не принесет плодов. К Лумилю мы тоже не заскочили – мои плечи оказались слишком широкими, чтобы протиснуться в дверной проем. Обошлось поверхностным осмотром и похвалой.

– Вы живете, словно в армии. Завидная чистота и педантичность.

По-моему, леприкон только и занимался тем, что ровными рядами строил стулья и заправлял кровать.

– Спасибо, господин, – поклонился дворецкий.

Если комната Лумиля выглядела как светлая казарма для офицеров валибурской армии, то жилище конюхов напоминало свинарник.

– Они жили здесь втроем? – спросил я, зажимая пальцами нос.

Три кровати, расположенные буквой «п», кипа прелых носков, грязные кальсоны на дверной ручке… Среди россыпей мусора и впитавшей пот одежды едва проглядывались очертания мебели. Надо ли говорить, что здесь невыносимо пахло потом и конскими испражнениями. Видимо, обитатели комнаты приносили работу на дом.

Стараясь пореже дышать, я перебирал двумя пальцами «сокровища» конюхов. У Пэйра и Рауха не нашлось ничего, кроме нескольких пикантных журналов, зачитанных до дыр. Зато кровать и тумбочка Орлена весьма меня порадовали.

Во-первых я нашел золотую цепочку, зашитую в матрас.

– Случайно, не часть медальона покойного Джувила?

Дворецкий подтвердил и посмотрел на меня так, словно бы я – не частный детектив, а приход Страшного Судилища. Так и подмывало ему ответить:

– Нет-нет, дорогой мой Лумиль, я не всеведущий колдун, читающий мысли. Просто умею сопоставлять малейшие факты.

Наименее загадочная часть калейдоскопа превратилась в цельную картину. И она мне не нравилась. Хотя бы тем, что совершенно не намекала на события, произошедшие после убийства Джувила.

В тумбочке обнаружилась мятое письмо. Кажется, этой бумажкой вытирали нос.

«Милая, ты не представляешь себе, как я соскучился. Пожалуйста, вернись! Ради нашей любви я даже готов открыть тебе страшную тайну. Веришь, скоро я стану самым богатым и могущественным оборотнем по эту сторону гор Хаоса. Осталось только передать один предмет знакомому в таверне «Мыс». Еду сегодня ночью, как только получу то, что надлежит мне по праву. Вернусь послезавтра и заберу тебя в Кня…»

Остальной текст был бесстыже замаран не то соплями, не то засохшей грязью.

– Вот и недостающее звено. Хвостом клянусь – писал молодой Джувил.

Мои умозаключения подтвердились целиком!

Я спрятал письмо в целлофановый пакетик, прибереженный специально для таких случаев. Туда же отправилась цепочка Джувила, флакон и компактно сложенная удочка с лопаткой.

Дворецкий требовал объяснений, но я лишь загадочно улыбнулся.

– Скажите, дорогой Лумиль, где можно найти вход в секретный коридор?

Леприкон насупился, обиженный моей скрытностью, но все же повел меня на первый этаж. За большой кадкой, где произрастала кошмарно растрепанная герань-исполин, старик указал мне на малозаметную панель. Он прикоснулся к ней своим затейливым ключом и пробормотал что-то вроде «отворись». Открылся темный провал, откуда незамедлительно дохнуло плесенью и холодом.

Я вытащил «Каратель» и активировал осветительное заклинание. Мысленно пожелал себе успеха и шагнул внутрь, не замечая злорадной ухмылки дворецкого.

Едва я оказался в коридоре, вокруг поднялся такой кошмарный звон, что мои уши не выдержали и перестали функционировать. Звуковая волна ударила меня в грудь, ощутимо затрещали ребра. Мое тело, точно арбалетную стрелу, выбросило из секретного хода. Я перелетел через весь холл и приземлился о кухонную дверь. Если бы она оказалась открытой, меня вполне могло перенести через всю кухню, и вышвырнуть в ущелье.

– Вы целы, глубокоуважаемый? – будто сквозь десятиметровый слой колдетона донесся слабый голос Лумиля.

– Скотина, – пробормотал я, с трудом фокусируясь на лице старика.

Отомстил, леприконья морда! За то, что ему не открыли разгадку убийства Джувила. Был бы умный – и сам бы смог догадаться. Теперь точно ничего не расскажу.

– Скотина? Где? – лукаво спросил дворецкий.

– У вашей мамы в башмаке, – злобно ответил я и с трудом поднялся. Переломов или трещин, кажется, не заработал. Зато ушибов – хоть отбавляй. – Не могли сказать, что проход защищен какой-то магией?

– Не магией, господин, – эта сволочь с трудом сдерживалась от улыбки. Но морщины углубились. Леприкон стал похож на маленькую синюю обезьянку, весьма премерзкого вида. – Пустоты заполнены поющими мыльными пузырями. Никакой магии, н-да.

Понятно. Никто не сможет пробраться тоннелями, не подняв оглушительного шума.

Уши немного возвращались к жизни. Хорошо, хоть барабанные перепонки выдержали.

Я плюхнулся на ближайший диванчик и задумался. Теперь в расследовании появилась трещина. Очень маленькая, но довольно досадная. Я знал, каким образом Джувил стянул отцовскую марку и примерно догадывался, как. Но происшествие с тоннелем принесло дополнительный вопрос. Как этот парень ухитрился бесшумно добраться до кабинета папаши бель-ал Сепио? Ведь кроме мыльных пузырей, если вспомнить слова господина Шамура, есть еще одна загвоздка. Рядом с кабинетом владельца поместья, оружейной и музеем филателии нет секретных ходов! Единственным ответом мог бы стать обнаруженный флакон.

– Желаете еще что-нибудь посмотреть? – сдавленно, задыхаясь от смеха, полюбопытствовал дворецкий.

– Да, возвращаемся в комнату покойного Джувила. Только мне очень худо – помогите подняться.

Я злорадно взгромоздился на подставленное плечо Лумиля. Он стонал и обреченно пыхтел, но все же дотащил меня до спальни покойника.

Что, съел, противный маленький старикашка? Будешь знать теперь, как издеваться над частными детективами. Стенай, малыш, стенай!

В комнате хозяйского сына мы вскрыли еще одну потайную панель. С некоторыми сомнениями, но все же с уверенным видом, я вошел в темноту.