Переворот.ru - Олег Георгиевич Маркеев

Самый прикол, что я там и близко не был. Кто тех «чехов» завалил, я ни ухом, ни рылом… Слышал только то, что мужики рассказывали. Ну, типа, завалили их сдуру. Не тех на блок-посту тормознули. Этих, что грохнули, они, типа, мирные были. А где там мирные! Все на одну рожу.

Короче, мужик, Виктором себя просил называть, сказал, есть возможность отмазаться. Но придётся отрабатывать. А я уже припух в зиндане париться. Короче, повёлся…

П.Т. — А дело твоё закрыли?

А.З. — Не знаю. Виктор сказал, забудь, я и забыл.

П.Т. — Погоди, а как оформили твоё увольнение из армии?

А.З. — А я знаю? Может, я в дезертирах числюсь, может, погиб давно смертью храбрых… Когда в Чечне на Виктора отработал, он документы дал. По ним сейчас и живу.

К.Т. — Как отрабатывал?

А.З. — Как умею, так и отрабатывал. Сначала в Чечне мы моджахедов изображали. Группа была десять человек. Такие же, как я, шестеро. Остальные местные отморозки. Что делали, сами понимаете. А Виктор говорил, все на «чехов» списывают. Потом Виктор меня в Дагестан перевёз. Там немного пострелял.

П.Т. — Кого?

А.З. — Ментов. На улице. Слышали, наверное, какой у них «отстрел» шёл? Месяца два продержался. Думал, все, кончат меня, чтобы, ну, типа, концы в воду. Но Виктор вывез в Азов. Дал документы, приказал залечь и ждать. Отдыхал я недолго. Виктор привёз какого-то дяхона. Сказал, что зовут его Николай Николаевич, и я теперь работаю на него.

Что делать? Да то же самое. Раз, помню, под Самарой дело было. Привезли меня и ещё двух пацанов. Дали автоматы. Поехали мы на место. Залегли, изготовились. Какие-то урюки приехали на «стрелу». Мы их молча покосили, по контрольному в башку дали — и свалили. Кто такие были, не знаю.

П.Т. — И так все два года? Странно, что ты ещё жив.

А.З. — Значит, нужен. Был бы не нужен, давно бы завалили. Как тех пацанов из Самары. Мы с ними сговорились созвониться, если выкрутимся. Ха, до сих пор звонят…

П.Т. — А в Москве ты как оказался?

А.З. — Виктор в июне опять появился. Перевёз в Реутов, это тут, под Москвой. Устроил типа охранником в один дом. Хозяев я не видел. Менты не цеплялись. У Виктора все везде схвачено. Лето перекантовался, из дома почти не выходил. А месяц назад завалила толпа. Человек двенадцать. Типа дом достраивать. Ха, они такие же строители, как я балерина! Миша, например, в розыске четвёртый год. Был ещё «чех», так его сменяли на пару наших. А так он ещё на зоне числится. Правда, правда, сам слышал.

П.Т. — А милиция?

А.З. — Ни разу не докопались. Виктор, наверное, денег занёс, куда надо. А три дня назад нас в Москву перебросили. Живём на складах. От Рижского недалеко. Салман, он у нас за старшего, сказал, скоро устроим заваруху почище «Норд-Оста».

П.Т. — Оружие у вас есть?

А.З. — Есть. Вернее, было. Автоматы мы под Реутовым пристреляли. Виктор приказал сдать и куда-то увёз. Думаю, где-то на складе рядом с нами лежат.

П.Т. — Кто такой Виктор?

А.З. — Офицер ФСБ. Он ксиву часто свою доставал, когда требовалось. Ну, я разок слазил к нему в карман.

П.Т. — Фамилию назвать можешь?

А.З. — Один фиг терять теперь нечего. Трофимов Василий Петрович. Так, во всяком случае, в ксиве написано.

* * *

«Д» — 1

19:22

Серый Ангел

В солидном и элегантном, как бейкеровский рояль, «мерсе» Игнатия Леонидовича светился экранчик телевизора. Уменьшенный до лилипутских размеров Павел Токарев давал интервью. Звук был приглушен до предела, Злобин и Игнатий Леонидович оба знали, что скажет правдоруб Павел, и что он сольёт все, что только может. Не он, так контуженная знанием войны седовласая журналистка, лауреат международной премии и прочая, прочая, прочая прокричит на весь свет свою страшную правду.

Не правду, но истину добывала бригада экспертов и следователь Генпрокуратуры. Процесс поиска истины, пока в виде закрепления улик, охранял прокурорский спецназ. Мощные ребята в чёрной форме и в полном вооружении блокировали вход в редакцию. Внутрь никого не пропускали, невзирая на удостоверения.

Злобин сбросил все проблемы на прибывшего «важняка» Карпова. В глубине души искренне посочувствовал коллеге. Судмедэксперт, осмотрев труп, заявил: «Мужики, все сугубо предварительно и пока не официально, сами понимаете. Но уж больно картинка напоминает заразу, из-за которой такой шум подняли. Только в Питере помирали почти сутки, а этот разом преставился. Отсюда мои сомнения. Подождём результатов анализов. А пока, мужики, мойте руки перед едой и дезинфицируйтесь водочкой».

— И что ты по сему поводу думаешь, Андрей Ильич? — спросил Игнатий Леонидович.

— Если о репортаже, то странно, что так резво дали в эфир.

— Об этой странности я покумекаю на досуге. Равно над тем, кому был выгоден «слив» информации. Так элегантно, черт возьми, проведённый. Сейчас я хочу услышать, как это вышло, что ты, Андрей Ильич, так подставился под этот «слив»?

— Чисто случайно. Токарев неоднократно писал о военной психотронике, я решил снять с него кое-какую информацию. Уж больно Коркин блудливо себя вёл. Что-то у него не чисто. А информации, чтобы прижать, у меня маловато. Вот и решил разжиться. Кстати, о конторе Коркина Токарев тоже писал.

— О лаборатории?

— Нет, о концерне, что её «крышует» и кормит. Статью мне Сергей из компьютера вытащил. У него такого добра навалом.

Игнатий Леонидович покивал головой.

— Логично… Но, тем не менее, странно. На подставу не похоже, но тем не менее — подстава. Как магнитом тебя сюда притянуло. Не раньше и не позже. И главное — точно по теме. — Он хлопнул себя по колену. — Эх, нам бы в сторонке от этого дерьма держаться. А тут мы прямо в кучу угодили! — Игнатий Леонидович ткнул пальцем за спину. — Видал, сколько героев