Том Грэм - Борстальские подонки

Не отпускай! Ради бога, не отпускай!

Доннер ударил коленом в пах Сэму. И тот отпустил его.

Огромный нож мелькнул перед его глазами. Вспорол кожаный пиджак, едва не задев беззащитную плоть под ним. Сэм упал, и Доннер тут же оказался на нем сверху и с размаху опустил нож. Он воткнулся в грудь Сэму.

Вот и все, очень отчетливо подумалось ему. Я мертв.

В следующую секунду в кабинете раздался оглушительный грохот. Доннер отбросил нож, и он поскакал по полу, рассыпая искры с лезвия. Ему хватило времени, чтобы обернуться и увидеть внушительную фигуру, быстро шагнувшую в его сторону - а затем и руку в черной кожаной водительской перчатке, врезавшуюся ему в лицо со всей мощью несущегося на полной скорости локомотива. Мальчика на мгновение подбросило в воздух, и он беспомощно отлетел на пол. Тяжело приземлился и тут же попробовал вскочить. Но второй удар, на этот раз рукояткой дымящегося "Магнума", вырубил его напрочь.

- Норман Бейтс[23], мать твою - ты арестован, - прорычал Джин, наступив ногой в кожаной туфле прямо на неподвижное тело мальчика, будто охотник на крупную дичь, позирующий для фотографии. Пальцем в кожаной перчатке он поставил "Магнум" обратно на предохранитель и начал разглядывать Сэма. - Все еще не считаешь мои игрушки стоящими, Тайлер?

- В них есть определенная польза, - признал Сэм, морщась от боли.

Энни склонилась над ним и обхватила руками, крепко прижав к себе.

- Я думала, с тобой покончено! - прошептала она прямо ему в ухо дрожащим от переживаний голосом. - Я думала, что этот нож воткнулся прямо в тебя!

Она выпустила его из объятий и стала разглядывать пиджак. Он был разрезан прямо над сердцем. Сэм пошарил рукой под пиджаком, нащупал во внутреннем нагрудном кармане и вытащил на свет предмет, который спас его. Золотой корпус карманных часов оказался продавлен в том месте, куда пришлась вся сила удара ножа.

- Точнее просто быть не могло, - сказал Сэм.

Энни обняла его еще крепче прежнего и открыто поцеловала в губы.

- Вы, двое, снимите что ли уже нахрен комнату в гостинице, - услышал Сэм ворчание Джина. - А то у вас как в этих шведских фильмах, одно дерьмо.

ГЛАВА 23 - ЛИЦО ДЬЯВОЛА

Ночь опустилась на город, и в подразделении "А" Отдела уголовного розыска стало тихо и практически пустынно. Замолчали телефоны, спрятались под чехлы пишущие машинки. Крис и Рэй оба отправились в "Railway Arms", чтобы как следует надраться. Остались только Сэм и Энни - и Шеф, дожидавшийся у себя в кабинете позднего звонка.

- МакКлинток, судя по всему, выживет, - сообщил Джин, высунувшись из кабинета. - Только что на связи был его лекарь. Они подержат его в больничке, покормят кашкой через трубочку на руке.

- Как только ему станет получше, я схожу поговорить с ним, - сказал Сэм.

Джин нахмурился. - Пойдешь поговоришь с МакЖопником? А нахрена?

- У меня… просто несколько вопросов к нему.

- Может, я схожу с тобой, Тайлер. Отнесу ему овсяных хлопьев. Навещу медсестричку, которая на меня виды имеет.

- Не уверен, что твою компанию оценят по достоинству, - тактично намекнул Сэм.

- Не вижу, почему бы и нет. Я же обаяшка. И я классно изображаю Томми Купера[24] - это заставит его улыбнуться.

- Думаю, что в этом случае, Шеф, ненавязчивость будет лучшим проявлением доблести.

- Ненавязчивость - мое второе имя, - откликнулся Джин. - И доблесть. И трехногий, - подмигнул он Энни. - А может, ты и прав, Тайлер. О чем мне беседовать с этим Джоком?

Шеф натянул пальто, поправил широкий галстук, одернул манжеты и изучил свое отражение в одном из закопченных от никотина окон кабинета. Поскрипел зубами, пригладил волосы и извлек из левой ноздри козявку.

- Убийственно, - сказал он своему отражению, стреляя ему в лицо сложенным из пальцев пистолетом. И не спеша профланировав на выход, бросил через плечо: - Голову не потеряйте, детишки. Первым делом вы нужны мне свежие и довольные.

И с этими словами удалился.

- Итак, - сказал Сэм, придвигаясь поближе к Энни, - теперь здесь только мы вдвоем. Наедине.

- В отделе уголовного розыска, ни больше, ни меньше. Так романтично.

- Мы всегда можем пойти ко мне. Там гадко и холодно, и парень за стенкой часами напролет слушает "Thin Lizzy", но все же...

Энни серьезно поглядела на него. Она крепко задумалась на секунду, а затем с величайшей осторожностью произнесла: - Ты мне и в самом деле нравишься, Сэм.

- Звучит как одна из тех фраз, которые продолжаются словом "но".

- Ну... - она попыталась найти нужные слова. - Ты мне правда нравишься. Сильно. Я и правда забочусь о тебе.

- Самое место для "но".

- Кое-что, что ты сказал... То, как ты иногда говоришь...

- В смысле, то, что я сказал про твоего отца? - спросил Сэм. - Забудь об этом, Энни. Иногда я говорю, как безумный, ты это знаешь. Но я по-прежнему я. Я не такой, как Доннер, я не псих.

- Я и не думаю, что ты псих, - сказала Энни, стараясь найти верный способ выразить свои мысли. - Возможно, я и думала, что ты слегка спятил, ну, знаешь, когда первый раз заговорил об этом, но потом... кое-что произошло.

- Что, Энни? Что случилось?

- Эти часы. Золотые часы МакКлинтока. Когда я их увидела, они вроде как... показались мне знакомыми.

Сэм наблюдал, как она хмурила брови и закусывала губу, пытаясь разобраться в том, что творилось в ее голове.

- Не просто знакомыми, - продолжала она. - Вроде как очень значимыми. И на секунду, Сэм, мне показалось - что это как будто когда ты пытаешься вспомнить слово, и оно вертится у тебя на кончике языка.

- И ты вспомнила, Энни?

Она вздохнула и пожала плечами. - А в следующую секунду Доннер бросился на тебя с ножом, и у меня все вылетело из головы, - она попыталась отмахнуться от этих ужасных воспоминаний. - Что я хочу сказать, и у меня это ну совсем никак не получается, что ты мне действительно сильно нравишься, Сэм - и поэтому я не думаю, что ты спятил, говоря весь тот бред про моего отца. Я думаю, ты про меня что-то знаешь, что-то действительно важное, о чем я забыла. Я... я не понимаю, как ты это узнал, что это вообще такое, почему я об этом забыла и что это значит, но... - ее обеспокоенное лицо внезапно посветлело. Она улыбнулась Сэму, скорее, глазами, чем губами. - Ты мне нравишься, Сэм. И я тебе верю. И я знаю, что если даже сейчас неподходящее время, наступит день - и очень скоро - когда ты расскажешь мне обо всем, что знаешь. Потому что у тебя есть какой-то секрет, так ведь, Сэм?

Сэм долго смотрел на нее и наконец произнес: - Да.

- Секрет про тебя и про меня.

- Да, Энни.

- И однажды, когда мы не будем такими замученными, как сейчас, когда место будет подходящим, и время будет подходящим, ты мне все расскажешь, правда? А потом...