Анри Лёвенбрюк - Синдром Коперника

И все-таки странно! Мы с ним вполне могли пересечься! Да еще его квартира принадлежала «Дермоду»… Теперь уже трудно не видеть в этом доказательство колоссального заговора.

> Насчет квартиры вы уверены?

> Вполне.

> Где это?

Хакеры ответили не сразу. То ли не решались сообщить мне адрес, то ли его не оказалось под рукой. Я подождал.

> Авеню Бувин в Одиннадцатом округе.

> А номер дома?

> Восемнадцатый.

Я записал адрес в свой дневник.

> Спасибо. А как вы смогли со мной связаться?

> Вы не очень-то осторожны, Виго.

Пусть я и неосторожен, но как они разыскали и гостиницу, где я скрывался, и квартиру Аньес?.. Надо полагать, они глаз с меня не спускали, и вероятно, пользовались для этого самым современным оборудованием!

> Для обычных хакеров у вас большие возможности!

> А мы не «обычные хакеры», месье Равель. Скажем, мы умеем устраиваться. К тому же наша группа пользуется кое-какой финансовой и технической поддержкой… Надо думать, не только нам в этой стране дорога правда. У нас имеются и щедрые спонсоры, и отлаженная информационная сеть.

> Нам надо встретиться.

> Да. Вскоре. Мы это устроим. Но прежде нужно кое-что проверить. Нам бы хотелось помочь вам, Виго, дать новую информацию, но придется запастись терпением. Это дело нас особенно интересует. Регулярно заходите на этот сайт, мы постараемся держать вас в курсе. Запомните новый пароль: AdB_4240. Не записывайте, просто запомните. Мы будем его менять.

Чтобы не забыть, я несколько раз повторил про себя пароль.

> Есть система обмена письмами в верхнем правом углу окна, вроде как на том форуме, на котором вы связались с нами. Так мы сможем обмениваться сообщениями. Выйдем на связь, как только получится.

> Постойте! А что мне пока делать?

> Постарайтесь быть незаметным. Остановитесь в гостинице под чужим именем, будьте осторожны и ждите от нас новостей.

> Мне правда нельзя больше пользоваться своим мобильным?

> Нет, ни в коем случае! Даже когда он выключен, вас можно засечь методом триангуляции. Нужно вынуть батарейку. А еще проще — выкиньте его. Не знаем, «Дермод» ли это, но одно нам известно точно: кто-то вас прослушивает и ищет.

> Откуда вы знаете?

> Ха-ха. Мы-то тоже вас прослушиваем…

> Шутите?

> Если бы. В этом деле шутить не приходится. На будущее вот вам совет: пользуйтесь телефонными кабинками и постарайтесь разговаривать не дольше сорока секунд. Как только сможем, обеспечим вас защищенным телефоном. А еще никогда не задерживайтесь в интернет-кафе дольше чем на полчаса и ни в коем случае не заходите дважды в одно и то же кафе. Будьте начеку, Виго. Мы постараемся сделать все возможное, чтобы помочь вам.

> Спасибо.

Ник хакеров исчез с экрана. Я сразу же отсоединился. Со своими безумными предосторожностями эти типы из СфИнКса нагнали на меня страху. Я расплатился и поспешно вышел из интернет-кафе. Едва оказавшись на улице, я выкинул мобильный в урну. Сердце защемило. С ним исчезла последняя надежда, что Аньес мне когда-нибудь позвонит… Но выбора не было. Если меня прослушивают, возможно, этим я смогу защитить и ее.

Я все шел и шел куда глаза глядят. Понемногу я начал осмысливать то, что сообщили мне хакеры. Картина была даже невероятнее, чем я мог себе представить, а главное, теперь я чувствовал себя еще более уязвимым. Я был уверен, что за мной следят отовсюду. Враги мерещились мне за каждым углом. Я боялся смотреть людям в глаза. Мне не терпелось где-нибудь укрыться, чтобы прочитать досье адвоката. Из сообщения Аньес я уже знал, что она оставила мне конверт «в ресторане». Поэтому я сел на автобус и отправился в район площади Клиши.

Едва я сделал пару шагов, как желание увидеться с Аньес, от которой меня отделяло всего несколько минут ходьбы, стало почти нестерпимым. Хотя я знал, что этого делать нельзя. Так же как звонить ей. Я ощутил ужасную пустоту. Чувство несправедливости душило меня. А может, она уже уехала в Швейцарию. Да. Лучше уж думать, что ее здесь нет…

С тяжелым сердцем я отправился в «Затишье». Хозяин Жан-Мишель сразу меня узнал. Он знаком попросил меня подождать и принес конверт. Подмигнув, он шепнул мне с видом заговорщика:

— Будьте осторожны. Если вам что-то понадобится, приходите сюда. Друзья Аньес — мои друзья.

Прежде чем уйти, я неловко поблагодарил его. Отойдя от ресторана, с бьющимся сердцем открыл конверт.

Внутри, как я и подозревал, оказалось пятьсот евро и клочок бумаги. «Это все, что я могу сделать. Надеюсь, ты справишься. Удачи. Аньес».

На этот раз я не сдержал накопившихся слез. Щедрость Аньес делала разлуку с ней еще более невыносимой.

По дороге к метро я положил деньги в карман и занялся поиском пристанища. Я остановил свой выбор на старой гостинице в квартале Насьон, неподалеку от квартиры Жерара Рейнальда. Пока я не был уверен, что у меня хватит решимости, но в голове уже мелькнула мысль обыскать его квартиру…

Войдя в номер, я бросился на кровать, закурил и открыл папку, которую взял из машины адвоката. Едва не задыхаясь от нетерпения, поспешно снял резинки, которые ее стягивали. Меня ожидало новое разочарование. Я позволил себя провести. В папке ничего не было. Лишь несколько чистых листов бумаги!

Мерзавец адвокат подставил меня по полной программе. Я остался в дураках и к тому же чуть было не попался!

В ярости я рвал в клочки листки бумаги, когда вдруг окаменел, взглянув на экран телевизора у себя над кроватью. Ошарашенный, я тут же сел, не веря своим глазам. Меня словно ударили ножом в живот.

Только что в восьмичасовых новостях показали мою фотографию.

Глава 60

Дневник, запись № 181: зеркала.

Хотелось бы мне понять причины того смятения, того смущения, которое вызывают у меня зеркала. Нездоровой связи, возникающей между ними и мной. Как всегда, я рылся в словарях и книгах. Но так и не узнал, кроется ли ответ между строк. Мне никогда ничего не говорят.

Зеркало — полированная поверхность, настолько гладкая и блестящая, что в ней возникает отражение. Отсюда всего шаг до утверждения: чтобы здраво рассуждать, необходим особый блеск.

У зеркал есть свойство отражать лучи. Это свойство называется рефракцией, что созвучно рефлексии, которой иногда предаюсь я сам.