Тайны Троссард-Холла - Виолетта Орлова

наказание может послужить хорошим уроком, — угрюмо проговорил Даг де Вайт. Профессор, надо отметить, вел себя несправедливо по отношению к юноше, однако вины Артура в этом не было. Даг де Вайт слишком хорошо помнил ошибки, которые он допустил, обучая одного из самых талантливых своих учеников — Чака Милого, и сейчас он невольно приписывал Артуру все недостатки белокурого тренера.

— Вам виднее, профессор, — холодно, на манер своего преподавателя вымолвил Артур и гордо повернулся, чтобы уйти.

— Сегодня попрошу Чака, чтобы дал вам единорога, — устало проговорил Даг де Вайт ему в спину, и Артур медленно остановился, не поверив своим ушам. Верно, он ослышался?

— Но вы должны знать, что эти животные являются собственностью школы… Вы не сможете пользоваться им по своему усмотрению вне тренировок и игр, — добавил профессор, словно он догадывался об истинном желании Артура попасть в команду.

— Я понимаю… Спасибо! — тихо проговорил Артур, все еще отказываясь верить своему счастью. Однако Даг де Вайт только махнул рукой, словно брезгуя страстными излияниями своего ученика.

— Если что-то пойдет не так, мандарина покажется вам сущим пустяком! — строго вымолвил Даг де Вайт.

— Я запомню, профессор, — насмешливым голосом сказал Артур и поспешно покинул кабинет преподавателя единологии.

Даг де Вайт сдержал свое обещание, и спустя пару часов Артура пригласили к Чаку Милому, который занимался тем, что осматривал единорогов в загонах, которых еще студенты именовали единорожнями. Несмотря на то, что тренер лично ухаживал за животными — мыл и расчесывал их, выглядел он при этом так роскошно, словно собирался на бал. На нем, как и на всех Всадниках, были франтоватые бордовые бриджи, заправленные в высокие коричневые сапоги на небольших каблуках, белая накрахмаленная рубашка, нарочито небрежно расстегнутая на несколько пуговиц, и черные лаковые перчатки. Волосы его были заботливо собраны в хвост, и со стороны его можно было даже принять за миловидную девушку, если бы не мускулы, видневшиеся под рубашкой, и излишне широкие плечи.

Когда Артур зашел к нему в единорожню и вежливо поздоровался с ним, Чак Милый театральным жестом отложил в сторону губку для мытья и насмешливо посмотрел на своего гостя. При этом его красиво очерченные брови изобразили такую немыслимую дугу, словно их обладатель искренне сомневался в способностях Артура вообще залезть на единорога, не говоря уже о самом участии мальчика в игре.

— Старик, верно, рехнулся, раз в самом разгаре подготовки к играм хочет подсунуть мне нового ученика? — очень нелестно отозвался тренер о своем учителе, который, кстати говоря, вовсе не выглядел старым.

— Я справлюсь, — твердо заявил Артур, упрямо сжав губы. Он боролся с непреодолимым желанием украсить надменную физиономию тренера ярким синяком, однако в этом случае ему пришлось бы навсегда забыть про участие в команде.

— Сомневаюсь, — хмыкнул Чак Милый. — Впрочем… Если так угодно нашему учителю, то я умываю руки, — последнюю фразу он намеренно произнес с излишне пренебрежительным оттенком, в очередной раз показывая свое непочтение по отношению к профессору.

Чак провел Артура в загон, где жили единороги. Здесь было тепло и сухо; у каждого белоснежного красавца была специально отведенная комната, где единорог мог отдыхать и трапезничать. Повсюду стояли огромные корзины, доверху набитые морковками. Со всех сторон доносилось синхронное чавканье, что говорило, разумеется, о сильной занятости белоснежных животных в этот обеденный час. Они с живым любопытством воззрились на посетителей и даже на пару секунд перестали жевать.

Все как один белые, ухоженные и старательно причесанные Чаком, они хитро изучали гостей, поблескивая глазками-бусинками. Артур восхищенно смотрел на огромные и вместительные загоны, отделанные с любовью и заботой; он даже забыл про своего нелюбезного тренера.

— А вот и твой скакун… Не правда ли, он прекрасен? — раздался откуда-то противный голос Чака Милого. На Артура смотрел, наверное, самый дряхлый единорог Троссард-Холла, который даже морковку жевал с трудом!

— Это Тритон. Тритон, познакомься, это твой всадник — Артур, — паясничал тренер.

— Но… Он же умрет, когда я на него сяду! — возмутился юноша такой несправедливости, но Чак только самодовольно пожал плечами.

— Прости, но все остальные уже в игре. Не могу же я дать тебе единорога-охранника — он и правил-то не знает.

Таким образом, на следующий день Артур появился на тренировке в компании седовласого Тритона. Заприметив нового скорохода Морских львов, Антуан сморщился в досадливой ухмылке, пробормотав сквозь зубы:

— Тебя ведь не допустили до игры!

Впрочем, увидев единорога Артура, он только расхохотался и махнул рукой. Тут и впрямь было на что посмотреть. Белоснежная шерсть животного осыпалась с боков, словно труха со старого пня, в некоторых местах образуя проплешины разной величины. Тритон был обладателем великолепной длинной бороды, наполовину черной от грязи, так как он волочил ее за собой по земле. Эта борода была предметом особливой гордости и заботы почтенного старца. Он старался укусить каждого, кто, по его мнению, мог хоть как-то ей навредить. Лукавые черные глазки приземистого единорога смотрели на мир с чувством необъяснимого достоинства и знания жизни, которым обычно любят щегольнуть только самые дряхлые старики. Он ступал достаточно живо и даже немного бравировал, однако опытный глаз мог бы подметить, что животное слегка прихрамывает.

И самым последним, и наиболее значительным его недостатком было то, что старый трудяга отчего-то невзлюбил Артура всей душой. Между ними не было взаимопонимания ни на йоту, не говоря уже о таинственной кадоросаме. Возможно, это произошло потому, что Артур все время думал о Баклажанчике, а Тритон негативно относился ко всякому, кто не отдает должного почтения ему и его прекрасной бороде. Так, этот странный тандем появился на тренировке за несколько недель до пробного матча.

Ненависть Тритона сперва не знала никаких границ — строптивый единорог совершенно не слушался своего новоиспеченного всадника. Однако в какой-то момент все поменялось, и, несомненно, в лучшую для Артура сторону. И произошло это следующим образом. На одной из тренировок Чак Милый вновь начал измываться над Треверсом. По какой-то неведомой причине белокурый юноша выбрал именно его в качестве основной мишени для своих изощренных издевательств. Вполне вероятно, что Чак делал это из желания насолить Дагу де Вайту, либо же потому, что действительно считал Треверса слишком неуклюжим и слабым для участия в игре.

— Мы уже заканчиваем нашу тренировку, но для тебя, толстяк, у меня имеется еще одно задание, направленное на твое похудение. Тебе нужно надеть перчатки и подтянуться десять раз, а потом еще повисеть на перекладине в течение пяти минут. И не забудь поблагодарить меня за то, что я так забочусь о твоей фигуре.

Треверс угрюмо нахмурился; мальчик прекрасно понимал, что