Крыса, загнанная в угол - Олег Анатольевич Сидоренко

или гипнозом – вытащить любую информацию! Но, они, пытаются, говорить! Значит, есть о чем. Ну, что ж… Попытаемся…»

Наконец он спросил:

– Что вы от меня хотите?

Ковальчук, смотря пристально в глаза Родиону, произнес:

– Мы знаем, что у вас «в облаке» хранятся «сканы» этих документов. И вы установили «скрипт», который сегодня в 15 часов дня запустит рассылку файлов по информагентствам. Также, мы знаем, что копии документов есть у вашего друга Влада. И если вы с ним не выйдете на связь – он тоже начнет публикацию этих бумаг.

– Да, все это так и должно быть! – подтвердил Род, и с вызовом спросил: – И что вы от меня хотите?

В разговор вмешался Петров:

– Надо остановить публикацию документов в печати!

Попелюх саркастически улыбнулся и, покачивая головой, язвительно заметил:

– Да… Того же самого от меня добивались и Савенюк с компанией… Ничего нового… А я то подумал…

– Родион Константинович! – совершенно спокойно, без давления произнес Петров. – Мы не просим вас уничтожить документы… Но, их публикацию – надо остановить! Если они появятся в «сети», или прессе – это может очень помешать расследованию, и поможет уйти от ответственности организаторам этого преступления.

Попелюх, как бы между прочим, поинтересовался:

– А кто же организатор, если это, конечно, не секрет?

– Ну, вы знаете, почти, всех! – ответил Гончар.

– И Тушинский среди них? – спросил Род.

– И он тоже! – подтвердил полковник.

Родион не сдержался и возмутился:

– Почему же вы не поставите в известность президента и не арестуете всех?

– Президент в курсе событий! – ответил спокойно Гончар. – Но, мы действительно еще не знаем всех, кто стоит за этим покушением. Это целая организация… Мы нашли у вас телефон Савенюка. Там есть записи его разговоров с Тушинским и Темчинко. И, судя по ним, есть еще несколько человек замешанных в заговоре. Вот их и надо вычислить. И, если, будет сегодня публикация – все начнут «зачищать следы»!

– Кто начнет «зачищать»?! – с болью в голосе, едва сдерживая себя, что бы, не перейти на истерический крик, спросил Попелюх. – Может быть ваш начальник – глава СБУ! Или, министр МВД! Или, Премьер-министр Крайины! Или, министр Обороны! А может мой начальник – Генеральный прокурор! Или, кто-то с олигархов! Или, они все вместе взятые! Как же вы их вычислите и достанете? Вот, лично вы, полковник службы, заместитель главы, которой – Темчинко – лично курирует «охоту» за мной?!

Полковник Гончар, молча, посмотрел на Петрова, затем на Ковальчука.

– Господа, – обратился он к коллегам, – я, считаю, что Родион Константинович, ввиду серьезности и беспрецедентности сложившейся ситуации имеет право знать больше, чем мы предполагали ему сообщить заранее! Вы согласны?

Россиянин и американец утвердительно кивнули. Полковник залез во внутренний карман пиджака, и вынул с него удостоверение, в кожаном переплете коричневого цвета и передал Роду.

– Родион, вот мой документ – ознакомьтесь, пожалуйста, и примите решение!

Попелюх взял в руки удостоверение. В глаза сразу бросилось фото Гончара в цивильном костюме. «Государственное Бюро Расследований» прочитал он тисненный золотом текст по верхнему канту. В графе «Должность» было указано: « Первый заместитель директора Государственного Бюро Расследований. Директор отдела специальных операций». Внизу документ был подписан лаконичной подписью Директора ГБР и заверен гербовой печатью. « – Вот вы какие, крайинские «фэбээровцы!» – подумал Род.

– Родион, вы знаете полномочия нашей организации. Покушение на президента выведено в особое производство. Я занимаюсь этим делом, и мои полномочия на территории нашей страны ничем не ограничены. Самою посильную помощь нам оказывает ЦРУ США, и, как не странно, ГРУ и ФСБ России.

Попелюх посмотрел на Петрова и Ковальчука.

– Вы правильно поняли, Родион! – заметил Гончар. – Теперь относительно обстановки вокруг ваших документов и «зачистки следов». Первое – вчера вечером убит в своей машине ваш начальник Полуян. Второе – сегодня ночью в Виннице от сердечного приступа умер доктор Жупанов. Все бумаги, связанные с ранением президента, исчезли. Третье – также этой ночью взломана база мобильного оператора и с нее вычистили все «логии» за последние четыре месяца. И четвертое – Темчинко, Савенюк усиленно ищут вашего друга Влада.

– Это зря! – опустив голову, заметил Родион. – У него ничего нет.

– Как нет?! – спросил Ковальчук. – Мы «слушали» машину Полуяна. И вы говорили Савенюку…

– Я блефовал! Мне надо было выиграть время! – начал оправдываться Род. – Но, пусть ищут! Влада нет в Крайине. И где он – я не знаю. Да, и не найдут они его. Он вылетел под другим именем и фамилией.

Обеспокоенно вмешался в разговор Петров:

– А ваши «облачные хранилища» со «сканами» документов – тоже блеф?!

– Нет-нет! Это все правда! – попытался успокоить, или, наоборот, растревожил собеседников Родион. – Копии существуют! И, рассылка запустится в 15 часов!

– Что нам надо сделать, что бы этого не произошло? – спросил Ковальчук.

– Надо найти оригиналы документов! – ответил Попелюх, и объяснил: – Там есть листок, на котором записаны пароли к «облакам». Я их зашифровал в одной из таблиц с «логами» – просто небыло времени запомнить. Но, я ничего не помню об этой ночи! Вы где меня нашли?

– В подвале «недостроя» на Львовской! – сообщил Гончар.

– На Львовской?! Странно… Почему на Львовской? Может я там и документы спрятал?! – начал размышлять Родион. Затем спросил: – Что вообще со мной происходит?

– Доктор Мария поставила вам диагноз – психогенная амнезия! – ответил Ковальчук. – Воздействие барбамила и амфитамина. Наркотики вызвали галлюцинации, и мозг, получив стресс, заблокировал события вчерашней ночи. Она говорит, что медикаментозное лечение вернет вам память. Но, на это надо время. А его у нас нет!

– Что можно сделать? – спросил Попелюх. Он видел, что у американца есть какие-то мысли по этому поводу, но он не решается их озвучить. Родион его подбодрил: – Питер, вы офицер такой организации, а стесняетесь озвучить решение проблемы! Давайте смелей! Вы же не предложите мне трепанацию?!

Ковальчук нажал кнопку на селекторной установке. Затем, вздохнув с облегчением, произнес:

– Мне, как говорят в России, отрадно, слышать, ваши шутки! – и, сразу же, успокоил и «обрадовал»: – Могу гарантировать – трепанации не будет. Все, что я вам сейчас предложу, может быть произведено только с вашего согласия!

В дверь кабинета легонько постучали.

– Войдите! – произнес Ковальчук на английском.

Вошла доктор Мария, такая же «обаятельная и привлекательная». Она улыбнулась, и каждому из находящихся в комнате мужчин показалось, что эта улыбка адресовалась только ему. Доктор, присев на предложенное ей кресло, приготовилась слушать.

– Мери! – на американский манер обратился Ковальчук к женщине. – Прошу вас, объяснить Родиону, что вы можете сделать, что бы вернуть ему память об этой ночи!

Мария обернулась всем корпусом к Родиону.