Отборный жених кн. 2 - Илона Волынская

— Но… ваше величество… монсьер-регент! — вперед рванулся начальник приютов. — Мой племянник все осознал и больше не будет!

— Действительно, ваше величество! — прогудел регент. — Не можете же вы и впрямь лишить юношу такого важного события.

— Конечно же, не могу! Ведь вы, мой дорогой опекун, только что отменили королевский приказ. — светло улыбнулся король. — Полагаю, что и круговой танец королевского отбора тоже можете повести вы! — он изящным жестом показал регенту на строй растерянных невест, повернулся и уселся на трон, всем видом давая понять, что вытащить его отсюда можно будет только силой.

— Ваше величество, как можно! — Арно схватился за грудь с другой стороны, будто у него было два сердца. — Мы так ждем, что вы дадите нам достойную королеву! — и он торопливо поклонился в сторону неподвижной Анаис.

— С раздачей королев герцог тоже отлично справится. — отрезал король.

Регент пошевелился, так что бедное кресло пронзительно заскрипело, и подался вперед:

— Довольно ребячиться, ваше величество, идите танцевать!

— А вы заставьте меня, дорогой опекун. — тоже подаваясь вперед, едва слышно выдохнул король, и на губах его играла жуткая улыбка.

Анаис вдруг словно отмерла, и торопливо шагнула на помост с троном. Короткий реверанс, и вот она уже схватила отца за обе руки, заставляя подняться с кресла.

— Что… что ты творишь? — заворочался в кресле герцог.

— Пытаюсь избавить этот отбор от титула Самого-Позорного-за-Всю-Историю-Овернии. — негромко, так что слышно было только первым рядам, отозвалась Анаис. — Полагаю, после убийств и похищений скандал будет уж вовсе не уместен.

Регент посмотрел снизу вверх на дочь, бросил яростный взгляд на короля… и с кряхтением принялся выцарапываться из кресла.

— Что ж… Позволь пригласить тебя на танец, дочь! Сьеры и сьёретты, королевский круговой!

Подав Анаис пухлую ладонь, герцог грузно ступил на паркет.

Глава 25. Танец вокруг короны

Круговой танец негласно считается главным событием любого отбора. Если уж толпа сьеров и сьёретт собрались вместе с ясной и недвусмысленной целью пережениться, волей-неволей они чувствуют себя… неуверенно. С одной стороны, все понимают, что нет ничего более естественного и полезного при дворе, чем обмен связей на деньги, денег на влияние, влияния на перспективы… А с другой стороны, на отборе к этим значимым и вполне материальным вещам прилагаются еще и люди — мужчина и женщина, которым предстоит вместе жить, даже если связи и влияние вдруг пропадут, а приданное будет растрачено. Более того, полагается считать, что эта вот совместная жизнь и есть самое главное. И что еще хуже, каждый второй на самом деле хотя бы в глубине души лелеет надежду встретить именно его… или ее… того, с кем вместе все беды и опасности жизни станут преодолимыми, ну или хотя бы терпимыми. Лелеют, но стесняются признаться из опасений попасть на того самого каждого первого, которому чувства даром не нужны. А только с доплатой деньгами и связями.

Вот и ходят кругами друг вокруг друга все недели отбора: принюхиваясь, присматриваясь, то робко приближаясь, то шарахаясь. Некоторые так и вовсе не решаются подойди… Но круговой танец дает последний шанс. Он долгий и медлительный — шаг вперед, поворот под рукой партнера, шаг назад, обход — но партнеры все время меняются, и меняются, и меняются. Две цепочки танцующих — мужская и женская, змеятся по залу, переплетаясь в сложную косичку, давая возможность спросить, ответить, сказать робкое да или решительное нет. Распорядители танца рысят вокруг, бдительно следя, чтоб никто не оставался один. Окончательно сговорившиеся пары вместе покидают танец и больше уже не возвращаются, а остальные продолжают меняться партнерами.

Первые такты кругового танца зазвенели неторопливой капелью — будто крохотные ледяные шарики падали на тонко вибрирующий серебряный лист. Отборные красавицы изящными шажочками разбежались по местам — по утверждению сьеры Арно эта пробежка должна была изображать уносимые ураганом осенние листья. Для большего эффекта нам следовало еще и пригоршни лепестков из корзинки разбрасывать. Я покорно швырнула их разочек в воздух, украдкой сплюнула налипший на губу лепесток, и застыла в позиции: корпус в полуповороте, одна рука над головой. Рядом промелькнуло напряженное, уже сейчас залитое потом лицо сьера Арно, приступившего к своим обязанностям распорядителя танца. Грянули торжественные аккорды, и я почувствовала руки на своей талии.

В круговом танце кавалер подходит к партнерше сзади. Видно, те, кто его придумывал, понимали, что при виде некоторых кандидатов в женихи девицы могут и сбежать с воплями ужаса раньше, чем заиграет музыка. Но первого своего партнера я узнала сразу. Да что там даже сам круговой танец мы с ним разучивали вместе.

— Гэмми, сразу — нет, и не начинай даже! — отрезала я, почувствовав знакомое сопение в ухо.

Гэмми вывернул у меня из-за спины, и мы рука в руке сделали первые шаги в цепочке чинно движущихся пар.

— Но почему? — Гэмми еще пытался сопротивляться моему решению. — Мы отлично ладим, мы выросли вместе…

— Может быть, именно поэтому. — прервала его я. — Я… слишком хорошо тебя знаю, Гэмми, ты мне как брат. Странно выходить замуж за брата, а тем более ехать за этим на королевский отбор.

Главное, конечно, что ты ничего не можешь дать роду и графству Редон, Гэмми. Я даже не уверена, что сумеешь уберечь то, что сейчас есть. А еще твоего наемника перекупили, чтоб меня убить. Гэмми не виноват, но все равно неприятно как-то… Портит впечатление.

Но говорить все это барону Аденор я не стану. В правилах приличия, конечно, много лицемерия, но еще больше милосердия. Гораздо приятнее слышать, что за тебя не выйдут, потому что ты как брат, а не потому что с тебя никакого толку.

— И если тебя не затруднит, скажи шевалье Омеру… Вы ведь с ним, кажется, неплохо поладили?

— Во всем, кроме тебя… — пробурчал Гэмми, медленно и торжественно делая шаг в одну сторону, потом в другую.

— Вот и передай, что он тоже может не затрудняться. Даже новенькие дороги по всему графству Редон не заставят меня выйти за него замуж!

И пусть передаст эти слова своему папеньке! А тот пусть думает, что только его собственная жадность и неумение делать правильные предложения помешало им заполучить в свои руки целое графство! Пусть помучается!

— Ты такая бескорыстная, Ливви! — проникновенно сказал Гэмми, так что мне даже на мгновение стало стыдно. Немножко. Совсем чуть-чуть.

— Отрадно видеть, что вы проявляете благоразумие и избавляетесь от неподобающих женихов!

Все-таки в выскакивающих из-за спины кавалерах есть что-то жуткое! Особенно когда перед тобой вдруг появляется скалящаяся физиономия начальника Тайной Службы,