Чужак. Особый магистрат - Константин Викторович Кузнецов

каблук патен[1]. Я присмотрелся — каменный пол в темнице был усыпан засохшими жуками и мокрицами, которые копошились среди гнилых останков непонятно чего.

Огни вернулись обратно к свечам. Юноша указал скуластому на верхнюю часть клетки, которая висела под самым потолком. До этого её скрывала тьма, а теперь отчетливо было видно толстые решетки и металлический купол, на котором виднелись металлические кресты и символы папского престола. Но главное крылось чуть ниже. На специальном крепление было подвешено, что-то небольшое продолговатое и сморщенное от времени. Словно сухой фрукт. Хотя, нет, мне это больше напоминало улей или огромный кокон.

Скуластый приблизился к клетке и изогнув шею попытался по лучше разглядеть что же находится внутри.

— Вы уверены, что нам получится его оживить? — уточнил юноша.

— Мертвецам незнакома смерть, — ответил скуластый и добавил: — Нам лишь надо его пробудить.

Но не успел он договорить, как кокон отделился от крюка, на котором висел и вывалился вниз, на камни через пустое дно клетки.

Юноша смешно отскочил, а его приятель лишь улыбнулся — идеально белые зубы сверкнули во мраке.

— Он пробудился!

Сухой кокон раскололся и наружу вылилась некая черная масса, напоминающая гигантского слизняка.

И я увидел тьму. Густую, непроницаемую, которая способна поглотить тебя и сожрать всего без остатка. Непривычные для меня мысли — я никогда не паниковал перед чем-то неизведанным. А здесь… Сам не знаю, что со мной случилось, но где-то в глубине родилось странное сомнение, быстро превратившееся в страх. Говорят, что не боятся только дураки. Абсолютно согласен с эти выражением! Но страх должен быть осознанным. А боятся неизвестности — вот уж действительно истинное проявление глупости. Так я думал до сегодняшнего дня. А теперь сам попался на эту удочку.

Черная масса, что возникла возле запретной книги стала медленно расти, надуваться, словно мыльный пузырь. Боковым зрением я заметил напряженное лицо карлика. Морганте не моргая смотрел за тем, как в темным подземельях оживает истинное зло. Тихая молитва, нараспев, наполнила нашу комнату. Удивительно — но стало немного легче. Вроде как безопаснее.

Отступив на шаг назад скуластый и его напарник молча следили за тем, как тьма быстро разрастается, заполняя собой все пространство темницы.

В этот момент я вспомнил, что не так давно испытывал подобные ощущения. После выполненного заказа телохранители загнали меня в угол. Никакого плена или долгих мучений — у них был приказ уничтожить убийцу. И это было достаточно честно. Мне оставалось только смириться с неминуемой гибелью. Но как бы ты не храбрился: никому не хочется умирать!

И вот, оказавшись в шаги от неминуемой гибели, я ощутил невероятный страх, а еще разочарование. Все что я делал в жизни стало каким-то бессмысленным, пустым. Тогда мне захотелось просто опустить руки и завершить свой жизненный путь достойно — пустив пулю в лоб. Но природное упрямство заставило меня выжить. Но почему подобные чувства нахлынули на меня именно сейчас. Какая опасность исходила от тех видений, что сейчас показывала нам неведомая сила?

Ответ пришел откуда я не ждал. Морганте прекратил молиться и зашептал:

— И тогда я понял, что увидел существо, которое ненавидит меня с такой огромной силой, которую я даже не мог себе вообразить. Это был самый большой враг моей жизни. Душа моя содрогнулась, когда я понял, что передо мной стоит сам Дьявол.

Слова карлика, как бы мне не хотелось, но я воспринял серьезно.

— Это слова святого Никона, которому явилось само зло, — после паузы, добавил Морганте.

Я коротко кивнул.

Тем временем тьма коснулась огромного белого фолианта, который белым пятном возвышался среди мрачной пустоты. Нечто бесформенное обратилось в руку. Следом появились плечи, туловище и ноги. В последнюю очередь образовалась голова.

Распрямив плечи огромный силуэт тяжело вздохнул, словно вынырнул из реки небытия, и ему позволили вновь наполнить легкие воздухом. Послышалось протяжное рычание. Скуластый решительно выступил вперед и поднял над головой правую руку. При этом его ладонь его странно выгнулась пальцы разошлись в стороны в некоем приветствии. Но главное, что я заметил на запястье странный браслет с циферблатом. Яркий отблеск механизма сверкнул в ночи и тут же исчез под одеждой. Свет вспыхнул и погас — словно игла, пронзившая тьму.

— С возвращением тебя, падший, — произнес скуластый.

[1] Обувь на высоком каблуке

Глава 25

Глава 25. Заговор

Карета остановилась у небольшого дома украшенного капителями здания. Утопая в зелени прекрасного сада, окруженного искусственными прудами, огромная территория была достаточно пустынна. Никаких променадов и гарцующих повозок с красавицами в пышных платьях. Лишь мрачные тени служителей в темных сутанах.

Верона вступил на каменную дорожку, огляделся и тяжело вздохнул. К разговору с Понтификом он готовился несколько дней осторожно взвешивая каждое слово, которое будет произнесено в стенах Палаццо Берберине. Слишком уж большую игру он затеял, чтобы спотыкнуться в самый неподходящий для этого момент.

Верный слуга кардинала поклонился и тут же отошел в сторону.

В этот раз, понтифик решил встретиться в тенистом саду, а не душном темном кабинете, что было не так уж плохо. Неспешным шагом Верона отправился за провожатым.

Бывшее владения графа ди Тусколо в небольшом городке Кастель-Гондольфо неподалеку от Рима. Скованный долгами семья Тусколо была вынуждена продать свое имение. И на месте замка была построена резиденция Папы. Но сады и лесные массивы остались не тронуты.

Будучи истинным ценителем, архитектуры и флористики Понтифик растворился в здешних красотах совершенно позабыв о делах внешних. Именно этой слабостью Папы и воспользовался кардинал Верона.

Понтифик был уверен, что именно здесь родились основатели Рима, братья Ромул и Рем. Именно отсюда пошла вся земля Латинская.

Кардинал прошел мимо величайшего творения Римских гидротехников, и покинув правильную геометрию садов растворился меж могучих деревьев. Открытая дорога, окруженная ровным строем туй, исчезла в тенистой аллее.

Старец в белых одеждах ожидал кардинала у статуи Апполона Вейского. Заложив руки за спину, Понтифик застыл в одном положении, внимательно изучая идеальные пропорции скульптуры.

Сопровождающий Верону человек откланялся и тут же тихо удалился, как и не бывало. Впрочем, необходимости в его нахождении здесь не было. Понтифика охраняли очень хорошо гвардейские наемники, которые наверняка были где-то неподалеку, своими соотечественниками он не доверял.

— Возможности человека поистине безграничны, — произнес он, почувствовав присутствие Вероны.

— Вы абсолютно правы, Ваше святейшество.

— Уверен?

Вопрос Понтифика немного смутил кардинала. Бросив на статую рассеянный взгляд, Верона пожал плечами.

— Я так устал слышать собственное мнение