Отель Перекресток - Андрей Александрович Васильев

этом неожиданно огромном помещении, чем-то похожем на ангар. В одном месте стояли коробки с шампунями, кремами и зубной пастой, в другом штабеля туалетной бумаги, в третьем ящики, на которых красовалась надпись «Осторожно! Хрупкое! Не бросать!». Мало того — в глубине склада виднелись стойки с колесиками, на которых висела одежда — мужская, женская, летняя, зимняя — любая. Причем их было не пять и не десять, а куда больше. Ну и окончательно меня добил массивный шкаф с приоткрытой дверцей, в котором я приметил небрежно прислоненный к стенке автомат «Томпсон», тот самый, из которого в «ревущие двадцатые» любили дырявить конкурентов молодчики Аль Капоне и Голландца Шульца, а также куда более современную штурмовую винтовку SA-80. К чему они тут — понятия не имею, но факт, как по мне, прелюбопытнейший. И скажу так — не знаю, что еще скрывается в недрах этого хранилища, но после автоматического оружия, которое между делом засунуто в самый обычный шкаф, наверное, меня уже ничем не удивишь, даже бэтээром или моделью «Тысячелетнего сокола» в натуральную величину.

Ну а во-вторых, занудная Аделия и тут нас тюкала неимоверно. Мы расписались за все — за каждую зубочистку, за каждый ватный тампон, причем всякий раз дрожа, что сейчас с кончика пера упадет клякса и снова придется все переписывать и пересчитывать. Уж не знаю, в самом деле она такая буквоедка или просто таким образом развлекалась, но одно ясно наверняка — еще раз сюда нам возвращаться точно не захочется.

Но ведь придется. Выбора-то нет.

— А еще представь себе, какой кошмар там начнет твориться, если сразу несколько человек за расходниками пожалуют, — продолжала вещать Инна, разглядывая свои пальцы, измазанные чернилами. — И каждого она по часу станет мурыжить. Мы же там полдня потеряем!

— Ну, нам немного лучше, чем другим, — попробовал успокоить ее я. — Мы морально готовы к этому трешу — это раз.

— Согласна.

— Мы прихватили с собой несколько бланков и заполним их здесь, в номере — это два.

— Хорошо, — девушка загнула еще один палец. — Продолжай.

— И наконец, мы прихватим с собой шариковую ручку, что упростит дело.

— Не факт, что Рухлядь Карловна закроет на подобное глаза, — поморщилась Инна. — Для нее, похоже, все, что изобретено позже девятнадцатого века, есть бесовщина и дурь несусветная. Погонит она нас с шариковой ручкой, Тёмка, из своего кабинета ссаными тряпками. Ну и потом — ты здесь хоть где-то шариковую ручку приметил? Я вот только карандаши видела.

— На ресепшен есть, — успокоил ее я. — Дарья ей какой-то журнал заполняла.

— Так она тебе ее и отдаст!

— Выпрошу, — усмехнулся я, — или украду.

— Ради меня? — прониклась Инна. — Серьезно?

— Прикинь, как тебе повезло. — Я заложил руки за голову. — Блин, не заснуть бы. И ужин скоро, и ночью потом колобродить стану. Есть у меня такая слабость — если вечером хоть полчаса покемарил, то все, сон перебил.

— Тогда пошли в номер, там все расставим, — предложила напарница. — До ужина всего ничего, как раз время и скоротаем.

— А чего нет? Пошли.

Я встал с кровати, взял порядком потрепанную картонную коробку, которую нам от щедрот презентовала Аделия Карловна для того, чтобы мы в нее сложили полученные материальные ценности, открыл дверь и нос к носу столкнулся с Вадимом, тем, который в прошлой жизни логистикой занимался. Со времен собрания ни с ним, ни с его напарницей Евгенией нам особо общаться не довелось, потому увидеть его на пороге своей комнаты я никак не ожидал.

Впрочем, он тоже не ожидал, что мы вот так нос к носу столкнемся, потому чуть в лоб мне кулаком не засветил, попутно ткнувшись животом в коробку. Не нарочно, разумеется, похоже, что он как раз собирался в дверь постучать.

В результате мы оба чуть подались назад, при этом я толкнул спиной Инну, а он Женю.

— Блин! — с одинаковой интонацией произнесли девушки, тем самым завершая флешмоб а-ля «синхрон», после чего обе тихонько захихикали.

А вот мне смеяться не хотелось. Просто я понял, зачем они сюда пришли, и ни малейшей радости от того не испытал. Штука в том, что ребята они вроде неплохие, из числа тех, с кем можно в будущем вступать в какие-то временные союзы, но вот только как бы грядущий разговор эту потенциальную возможность на нет не свел.

— Забавно получилось, — чуть смущенно произнес Вадим, при этом улыбаясь. — Привет!

— Здорово! — протянул я ему руку. — Бывает!

— А это что у тебя? — поинтересовалась Женя, заглядывая в коробку. — Ого! Где разжились?

— В цоколе, — делать тайну из факта, который и так скоро станет известен всем, я не собирался, — на первом этаже налево от лифта, потом вниз по лестнице. Там что-то вроде хозяйственного склада.

— Только имейте в виду — надо уметь писать перьевой ручкой, — продемонстрировала перепачканные чернилами пальцы нашим собеседникам Инна. — И это ад!

— Перьевой? — озадачилась Евгения. — Я ее только в кино и видела. Это же жуткий анахронизм!

— Там, — махнула рукой моя напарница в сторону окна. — В том мире. А в этом — данность.

— Как и все остальное, — согласилась с ней спутница Вадима. — Хотя местами встречаются вещи, которые даже по нашим прежним меркам современнее некуда. Вы кофемашину в нашем баре видели?

— Нет, — заинтересовался я. — А что с ней не так?

— Наоборот, все так, — охотно ответила Женя. — Очень навороченная штука, стоит ого-го. Уж поверьте мне, я разбираюсь.

— Раньше баристой работала? — уточнила Инна.

— Нет, поставками кофейного оборудования занималась, потому все про него знаю. Это «Ван Дер Вестен», стоимость от двадцати штук баксов начинается. Их делают только в Нидерландах, ручная сборка, исключительно под заказ и все такое прочее. Официально признано, что данный агрегат делает лучший в мире эспрессо, равного ему не было и нет. Да, собственно, эта кофеварка только под него и заточена.

— Хочу-хочу-хочу! — загорелись глаза у Инны, и она зачем-то дернула меня за рукав.

— У меня нет двадцати штук баксов, — расстроил я ее. — Да и ставить нам ее некуда.

— Да не о том речь. Полжизни за чашку эспрессо! Тем более лучшего в мире.