В глубинах неба - Станислав Цыбульский

остановился на секунду, переводя дыхание, и пошел дальше. Двигался он тяжело, шаркая ногами и покачиваясь на ходу. Я ответил вопросом:

– Давно вы уже на ногах?

– Считайте, что и не ложился… – Он вытер со лба выступившие капельки пота. – Считайте, что с вашего прибытия. Или раньше, с момента, как поползли слухи о некоем рае.

– Том самом, что обещает Ромашин.

– Именно. Так я вышел на «Второе Кольцо». Проект настолько засекреченный, что мне пришлось искать к нему подход несколько месяцев. Оказывается… Вы слушаете?

Хаммер обернулся на ходу, я подтвердил:

– Да, я тут. Что же вы узнали?

– Оказывается… фух… когда запускали Кольцо у Марса, в документах оно числилось первым. Какие-то свои заморочки, но земное было обозначено просто Кольцом, или Нулевым, не важно. И на фоне общего подъема выделялись деньги на все, что хоть немного касалось этой темы. – Он помолчал, восстанавливая дыхание. – Так что у команды Алехина, – был тогда такой в Московском технологическом, – получилось добиться финансирования своего проекта зондов фон Неймана. Они собрали опытную партию, испытали где-то за Плутоном, а потом записали на них программы сборки и отправили к Центаврам.

– Но это же было… лет сорок назад? Я что-то такое смутно припоминаю.

– Да, почти сорок… Но и зонды летели чуть быстрее десяти процентов от световой, так что добрались совсем недавно. И тут же принялись собирать Кольцо…

– Которое по документам проходит как второе, потому что было разработано сразу за марсианским.

– Схватываете на лету, господин следователь. О проекте забыли, когда экспансистская волна откатилась, тогда очень многое забросили, как вы помните. Вот вы, например, ждали Кольца у Сатурна?

– Я тогда только заканчивал первый курс, не до того было.

– И я о нем ничего не слышал. А зонды продолжали лететь, а потом долго работали, и вот приходит сигнал готовности!

– И его получает человек, которого в норме вообще не должно было быть рядом с приемником. Но все же почему о нем не сообщили сразу?

– Кто-то в Совете подсуетился, подчистили журналы, а потом забросили первый десант, как я думаю. Частота специфическая, ее выделили специально под этот проект с расчетом, что до нее доберутся еще не скоро. Поймать сигнал должен был только кто-то вроде Хоффмана. он и поймал, но когда попытался связаться с Землей, его убрали, и начали осваивать Кольцо сами.

Я в это время как раз работал по Фишер с ее открытием внеземной жизни. Внедрил своих людей на подледную станцию и посматривал, как идут исследования. И когда появились тревожные сообщения, что она занялась работой с человеческой ДНК, я первым делом предложил совету ее изолировать. И очень удивился, когда Совет не смог принять решения! А потом началось вот это все, Ева исчезла, – он хрипло усмехнулся, сплюнул. – Когда погиб Хоффман, я уже почти сложил всю картину, разослал агентов и начал готовить силовую акцию… Я уже подозревал, что часть совета связана с заговорщиками, но тогда оно стало только сильнее.

Хаммер замолк. Мы снова остановились, в тоннеле становилось очень жарко, воздух был сухим и тер горло, как наждак. Не дождавшись ответа, я спросил:

– Зачем же тогда вызвали меня?

– Кто-то в Совете, кто не был в курсе заговора, запаниковал! – каркнул безопасник. – И решил, что нужен человек со стороны, чтобы помочь мне! А ведь я им пытался объяснить, что никакого проку от вашего расследования не будет! Что-то назревает! Нет, Совет снова не смог принять единого решения… И тогда Дрого лично распорядился вызвать вас!

– И кто же из них заговорщики?

– Я сумел вычислить троих. Эллис, главный технарь, только он мог незаметно перебрасывать технику в системе. Эриксдоттир из снабжения, ей не составило бы труда до поры скрыть перевозки и недостачу на складах. И главный, кто мог всех покрывать – Дрого.

– Ого! – я присвистнул от неожиданности. – И насколько можно быть уверенным в этом?

– На девяносто девять процентов. Директор с самого начала был в курсе, я ему нес все, что сумел накопать по этому делу. И он же согласился вызвать человека с Земли, чтобы не вызвать лишних подозрений. А мне пришлось изображать, что мое расследование зашло в тупик. Если бы вы только знали, господин следователь, как я обрадовался, когда вас едва не задушили в челноке! Вот теперь-то вы испугаетесь и улетите! Эх…

– Хм… – я не понимал, как реагировать на его внезапную откровенность. – Что ж…

– Только не обижайтесь, прошу! Не в неприязни дело… Если бы вы не продолжили везде совать нос, заговорщикам не нужно было бы торопиться, и все пошло по-другому. А еще этот ваш друг-морф! Курт прилетел за грузом, чтобы лично все проверить, натолкнулся на Ковальского, и все завертелось. Его помощник должен был с вами разобраться, но не смог. Все висело на тонкой нитке еще с момента, как вы полезли ко Второму Кольцу, а теперь ситуация выходит из-под контроля…

– Уверен, что наша встреча с Куртом – только ваш с Феррарой недосмотр. Если у вас в руках были все концы, пропустить такое – непрофессионально.

– А при чем тут Бьянка? – глаза Хаммера удивленно расширились. – У нее своя работа, мы почти не пересекаемся… Ну-ка, с этого момента подробнее!

– Она убедила меня, что работает с вами, – сказал я, надеясь, что безопасник не обернется сейчас и не посмотрит мне в лицо. Конечно же, именно так он и поступил, ослепив меня светом фонаря.

– Господин следователь, и что же вы ей успели рассказать?

Я коротко обрисовал нашу с Феррарой работу. Хаммер кивал, а когда я закончил, сказал:

– Теперь нам с вами известно про четверых. Нужно было взять эту Дарью живой, но кто же знал… Пришли.

Он остановился, освещая фонарем часть стены с тонким, почти незаметным контуром двери.

– И что нам нужно сделать теперь? – спросил я.

– Вы слышали, что Ромашин говорил по поводу нормов в системе? Что всех отправят на Землю?

– Да, эту часть я еще застал…

– Не верю ни одному его слову! Черта с два он кого-то отправит! Ему нужны будут заложники, чтобы на Земле не решились уничтожить юпитерианское Кольцо.

– Логично. Это даст ему необходимое время на переброску своих людей и оборудования. Но что сумеем сделать мы?

– Кое-то