Три правила ангела - Катерина Снежинская

– Ключи от квартиры, где деньги лежат, – пробормотала Лена. – Я поищу.

– Надо бы побыстрее всё провернуть. Пока эту фигню только в Интернете обсасывают. Но после праздников точно ещё и газеты подключатся, а там и какие-нибудь правозащитники. Кто-нибудь возьмёт что-нибудь под особый контроль и такой хай поднимется, ничего сделать не удастся.

– Значит, поищу побыстрее. А что будет, если не найду?

– Тогда полный писец, – огрызнулся блондин и тут же улыбнулся, правда, вышло у него кривовато. – Ещё раз простите, нервы ни к чёрту. Не найдёте, будем думать, что дальше делать. Только Элизе Анатольевне не говорите ничего, хорошо? А то, боюсь, её точно инфаркт хватанёт. – Ленка покосилась на него, но комментировать не стала. – Или нет? Лучше, наверное, сказать. У неё связи остались ещё со времён отца Макса, может, тоже сумеет кого-нибудь подключить. Вы ей расскажите, ладно? Только поосторожнее как-нибудь.

Старообрядцева кивнула, но без особого энтузиазма. Вот уж чего она делать не собиралась, так это о происходящем хозяйке сообщать.

***

Адвокат с чудным именем Гамлет Натанович оказался хоть и бодрым, но очень уж пожилым, старше даже дядюшки Михал Сергееича. Ленка как его увидела – адвоката, а не дядюшку, понятно – так у неё сердце куда-то и провалилось. С эдаким старикашкой много не навоюешь, а по телефону-то голос у него молодым казался.

– Ну-с, посмотрим, что у нас тут? – Гамлет Натанович сдёрнул с орлиного носа очки, задрав на макушку, а на их место водрузил другие, которые у него на цепочке висели. – Девушка, – сообщил почему-то с удовольствием. – Прелестная, между прочим, но до безобразия юная. И что понадобилось юной прелестнице от старого зануды?

– Я вам звонила, – проблеяла вконец растерявшаяся Ленка.

– Это я помню, – лукаво, всем лицом, даже морщинками у глаз, улыбнулся старик. – Хотя память и начинает подводить, возраст, знаете ли. Намедни вместо соли в кофе едва не сыпанул соды, представляете?

– Ага, – брякнула Старообрядцева, окончательно уверившись, что дедушка пребывает в глубоком маразме. – Извините, я пойду, наверное.

– Не откушав моего восхитительного кофе? С солью, между прочим, не с содой, – изумился адвокат, снова меняя очки местами. – А зря, зря. Я варю редкостный напиток, рецепт приготовления которого мне передал персидский посол. Под большим секретом передал, прошу заметить. Нет, это никак невозможно! Извольте следовать за мной.

Старик развернулся и бодро зашаркал тапками из тёмного коридора к свету, пришлось Ленке топать за ним, ну не обижать же дедушку, а от неё не убудет.

– Что? – клюнул носом адвокат, наблюдая, как Старообрядцева осторожно отхлёбывает из странно тонкостенной, будто не настоящей чашки. – Ага? Думали, старик Гамлет из ума выжил? Нет, юная леди, не выжил ещё. Ну или не до конца. Передаю вам секрет персидского посла! Всегда добавляйте в кофе шепотку соли. Это убирает излишнюю горечь. Что особенно актуально сейчас, когда кофе на самом деле окончательно превратилось в оно.

– Персии давным-давно не существует, – осторожно напомнила Старообрядцева, перекладывая на коленях куртку.

– Точно! – Восхитился старик. – Не существует аж с тысяча девятьсот тридцать пятого года. Прелестное дитя не только красиво, но и образовано?

– Просто мама смотрела сериал, «Секрет персиянки» называется, – пробормотала Ленка.

– Прискорбно, – невесть чему огорчился адвокат. – Но для девушки и прелести довольно. Так зачем юная леди звонила мне, да ещё, как я понимаю, с телефона госпожи Петровой Элизы Анатольевны?

– Понимаете, – Старообрядцева опять переложила куртку, пытаясь примостить ком поудобнее. – Вашу визитку я у неё нашла. Дело в том, что она сейчас в больнице, а Макс… То есть Максим Алексеевич, её сын…

– Во что с разбегу вляпался Максюша, я в курсе, за новостями слежу. – Старик снова поменял «налобные» очки на те, что с цепочкой, глянув сквозь линзы тёмными, поразительно яркими глазами. – Уже удивляться начал, что это они со мной не связываются. Грешным делом подумал, кого помоложе нашли.

– У него, у Максима Алексеевича, телефон не отвечает. А Элиза Анатольевна ничего не знает пока.

– Ну, это понятно. Раз Максюша в СИЗО, то телефончик у него того, забрали. Вместе со шнурками и ремнём.

– Почему вместе со шнурками? – непонятно с чего перепугалась Ленка.

– Порядок такой, – хитровато прищурился Гамлет Натанович. – Ну а от меня-то вы чего хотите, прелестное дитя?

– Мне нужно увидеться с Максом, – выпалила Старообрядцева, решительно выпрямляясь и расправляя плечи. – А разрешение у следователя на свидание с ним может получить только адвокат.

– Это вы тоже из сериала узнали? – помолчав, поинтересовался старик.

– Да, – честно ответила Лена. – Я не бесплатно прошу, вы не думайте. Вот тут я… – Она судорожно зашарила по карманам куртки, наконец, выудила стопочку купюр, обозвав себя дурой. Могла и догадаться обменять по дороге сотенные и пятисотенные хотя бы на тысячные. Правда, тогда бы стопочка получилась совсем неубедительной, много-то она скопить не успела, только что на вожделенные джинсы отложила и ещё чуть-чуть на летнюю поездку к маме, на гостинцы. – Здесь мало, понимаю. Но я ещё займу и…

– А вы, собственно, кто? – перебил её адвокат неожиданно неприятным, каким-то железным тоном. – Я имею в виду, кем вы приходитесь семейству Петровых?

– Я? – снова растерялась Ленка. – Я никто. А это важно?

– Ну, с какой стороны посмотреть, – задумчиво протянул Гамлет Натанович. – Иной «никто» бывает повесомее кого-то.

***

Светланка тянула свою сигарету, посматривала исподлобья, но молчала, с расспросами не лезла – участие проявляла. А Ленка вдруг так устала, что язык во рту лежал куском свинца, даже подумать о том, чтобы им ворочать, было невмоготу.

– Ну как там? Совсем жутко? – всё-таки не выдержала подруга.

Старообрядцева помотала головой, натянув свитер на пальцы. Ведь на самом деле никакой особой жути она не увидела. Ну комната как комната, почему-то на почту в Мухлово похожа, а чем и не понять. Может, кабинками? Там ведь тоже вроде кабинок было: посередь комнатки вдоль такая стеклянная перегородка и ещё боковушки, получается прозрачная ячейка, в ней стул, полочка и телефон. Даже смешно, зачем телефон, если стеклянные стенки и до потолка-то не доходят? И так ведь всё слышно.

И надзирателей никаких, лишь в углу дремала толстая тётка в форме,