Мгновение ока - Йоав Блум

может, на два. Бренд успел лишь схватиться за перила, а Нира сделала два точных выстрела в висок оратора на трибуне по другую сторону портала.

На помосте и вокруг него поднялся ужасный переполох. Крики ужаса сидевших в президиуме мешались с горестными воплями толпы. Быстро и уверенно Нира убрала пистолет обратно в карман пиджака, подошла к компьютеру и закрыла портал. Гомон мгновенно стих. Оторвав глаза от экрана, Нира увидела Бренда, застывшего на лестнице и потрясенно смотрящего на нее. Если она и удивилась его появлению, то никоим образом не выдала этого.

Она опустила взгляд, обдумывая ситуацию, затем по ее лицу промелькнула горькая усмешка. Пригладив подол юбки и смахнув с него незримую пылинку, она направилась прямо к Бренду.

– Нира… – вырвалось у Йони.

Она жестом призвала его к молчанию и поднялась к нему по лестнице, встав на одну ступеньку выше Бренда, чтобы уравнять разницу в росте. Их глаза оказались на одном уровне. Бренд знал, что должен что-то сказать, но, прежде чем он успел выговорить хоть слово, Нира обхватила его лицо обеими руками и прижала свои губы к его губам, крепко, в прощальном поцелуе.

Он никогда больше ее не увидит, промелькнуло в голове у Бренда. Профессор сам не понимал, что чувствует.

Наконец она отпрянула, еще секунду глядела на Бренда, будто впитывая его образ, а затем поднялась вверх по лестнице и вышла.

Запуск в Мексику, 10:00:00, 1 февраля 1996 года

– С чего такая срочность? – спросил Дорон.

– Ты ведь на самом деле не такой уж большой любитель футбола, верно?

– Что ты имеешь в виду? К чему клонишь? – удивился Дорон.

– Я про вечеринку с машиной времени, – ответил Бренд. – Кстати, это вы ее так назвали – не я. Ты хотел посмотреть первый в истории футбольный матч. С каких это пор ты стал футбольным фанатом или вообще поклонником спорта?

– Ну, я не смог придумать любопытного исторического события, которое хотел бы увидеть, – сказал Дорон. – Я же не Бени или Эди.

– Сомневаюсь, что эти двое горели желанием увидеть то, что выбрали, – заметил Бренд.

– Я подумал, что игра всем понравится, – продолжал Дорон. – Разве нет? Людям нравятся спортивные состязания и всякое такое.

– Но ведь это не то, чего хотел ты сам. – Бренд нажал несколько клавиш. – Тогда почему?

Дорон отмахнулся, а затем насторожился, заметив манипуляции Бренда.

– Чем это ты занят?

– А ты как думаешь?

– Открываешь портал?

– Именно, – ответил Бренд.

После уже привычного жужжания и колебаний воздуха портал открылся… в лес. Зеленые кущи простирались вдаль, насколько хватало глаз. Тысячи черно-оранжевых бабочек сидели на листве, порхали между высокими стволами, заполняя все поле зрения. Шелест их тонких крылышек вибрировал в воздухе.

– Это… – пробормотал Дорон и сглотнул слюну.

– Мексика, – сообщил ему Бренд с тонкой улыбкой. – Февраль тысяча девятьсот девяносто шестого года. Я подумал, что тебе понравится.

Дорон кивнул, слезы стояли в его глазах. Девяносто шестой, пиковый год для популяции бабочек-монархов. Невероятное количество особей совершило массовый перелет из Канады, он столько раз рисовал в воображении эту картину.

– Это просто прекрасно, – пробормотал Дорон.

– Я знаю, что ты давно мечтал съездить в Мексику. Посетить какой-нибудь национальный парк, чтобы увидеть бабочек, – сказал Бренд. – И подумал: раз уж мы открываем временной портал, пусть это будет год, когда их вывелось больше всего.

Дорон помнил, с какого момента началась его любовь к бабочкам. Да, исследования этих насекомых приоткрыли ему то, что скрывается под красотой и утонченностью, но кое-что в них поразило Дорона намного раньше. Он смотрел тогда какую-то детскую программу по телевизору с маленьким экраном. Название программы он уже забыл, но вид заполненного бабочками леса остался в памяти навсегда. Бабочки росли вместе с ним, становясь сложнее и многограннее, а он взрослел и терял наивность, которая позволяла ему искренне удивляться. Но здесь и сейчас ребенок в нем проснулся, и впервые за долгое время Дорон не стал его прогонять.

Он стоял, очарованный, перед лицом красоты – дикой и хаотичной, нежной и мощной. Обычно Дорон улыбался едва заметно. Не потому, что был склонен к меланхолии или экзистенциальной тоске – просто у него круглый год сохли губы. Широкая улыбка грозила саднящими, кровоточивыми трещинами, и Дорон усвоил привычку к скромным, сдержанным движениям губ, придававшим ему утонченный и загадочный вид. Но сейчас он улыбался во весь рот.

– Спасибо, – проговорил он. – Это просто невероятно… – Слова замерли у него на языке, словно застряв во рту. Он поднял руку и указал наверх.

Бренд проследил за его жестом. Одинокая бабочка пролетела над их головами. Она порхала по комнате, поднималась и опускалась с характерной для угодивших в ловушку мотыльков бестолковой суетливостью, пока вдруг не изменила курса и не улетела обратно в портал, в Мексику 1996 года.

– Йони? – пролепетал Дорон.

– Да… я… это… – смешался Бренд.

Дорон сделал два шага к порталу и уставился вглубь леса.

– Как она к нам пролетела? – спросил он. – Как она вернулась обратно? Я думал, переход запрещен физическими законами.

– Это… мне надо подумать… – промолвил растерянный Бренд. – Дорон, не валяй дура…

Дорон сделал шаг, второй и встал на пороге портала. Свет из далекого леса упал на его лицо.

– Дорон!..

Недолго думая, Дорон шагнул вперед.

* * *

Лес окружил его со всех сторон. Он почувствовал влажный воздух, запах земли, деревьев, ощутил легкие порывы ветра и услышал шум крылышек. Казалось, бабочкам нет конца. Они сидели на стволах, отягощали ветви деревьев, словно огромные гроздья винограда, заслоняли собой небо и заполняли воздух. Он был окружен бабочками со всех сторон и знал, что со временем, по мере того как солнце будет согревать их крылышки, все новые и новые невесомые создания станут присоединяться к танцу, легонько касаясь его волос, садясь на плечи и тут же вспархивая, чтобы продолжить свой путь.

Он поднял руки и посмотрел в небо, усыпанное бабочками. Как много красоты в этом мире!

Спустя несколько секунд Дорон посмотрел туда, откуда пришел. Портал должен был находиться прямо рядом с ним. Однако он не видел ничего, кроме лесной чащи. Тем не менее Дорон знал: где-то неподалеку стоит Бренд, и наверное, смотрит на него, замирая от страха, и ждет, что же случится дальше. Дорон окинул прощальным взглядом дебри вокруг, стаи танцующих в воздухе насекомых, сказал «прощай» райским кущам и мгновениям тихого детского счастья, а затем шагнул обратно, туда, откуда пришел, и оказался в подвале Йони Бренда.

Бренд поспешно закрыл портал, и лесной свет, озарявший подземелье, померк, оставив после себя лишь тихую, сухую реальность.

– Тебе не