Корпорация попаданцев - Дмитрий Яковлевич Парсиев

убивает, а только депортирует. Не думал, что скажу это, но инквизиция гуманней тех воров.

— Макс, а как в твою схему укладывается призрак душитель? Лично меня пугает не столько Рудик, сколько он.

— Упс… тут ты права. Призрака я не учел.

— Знаешь, что? Давай звонить Сергею. Если этот Рудик попаданец, пусть подключается. В конце концов это вообще дело инквизиции, а не наше.

— Так-то ты права.

Катя набрала Сергея и передала ему разговор с ворами. Выслушав, Сергей сказал, чтоб мы немедленно ехали в Сансит. Через полчаса мы снова сидели в директорском кабинете в утреннем составе: мы с Катей, Сергей и Сем Семыч.

— Значит, все серьезно, — Сем Семыч тяжко вздохнул.

— Более чем, — согласился Сергей, — А самое неприятное, что нам придется ставить в известность инквизицию. Замалчивать факт обнаружения попаданца нельзя.

— Тогда пиши докладную, — сказал Сем Семыч.

— Я? — спросил Сергей.

— А кто? Хочешь, чтоб Натужников опять завел дело о депортации Максима с Катей? Он же их крайними сделает.

— Да. Виноват. Сейчас напишу.

В тишине мы сидели и ждали, пока Сергей писал докладную инквизиторам. Закончив, он пододвинул исписанный листок Сем Семычу.

— М-дэ, — озабоченно буркнул директор, прочитав текст, — Инкизиторы, когда это прочитают, начнут рвать волосы на жо…лове. Давай-ка мы вместе сходим. А то чего доброго и тебя депортируют.

Нас с Катей оставили в директорском кабинете с наказом «сидеть здесь и никуда не уходить», а Сем Семыч с Сергеем пошли «сдаваться инквизиторам». Не было их долго. Мы с Катей сидели как на иголках, подозревая что-то совсем неладное.

— Макс, что там такого страшного? Ну попаданец очередной. Ну с довеском в виде призрака. В чем засада?

— Теряюсь в догадках, — я пожал плечами, — Единственное, что приходит на ум, это аналогия с химерами, которые прорвались в городе Солнца.

— Ну да. Те тоже невидимые, а кусают будь здоров. Разница только в том, что тот призрак человекоподный, раз он воров душил, а не кусал.

— Видимо так. Сходство неполное…

В следующий миг в приёмную зашли Сем Семыч с Сергеем. Мы с Катей уставились на них в напряжённом ожидании.

— Дело дрянь, — сказал Сем Семыч, занимая свое директорское кресло, — Я, конечно, предполагал, что инквизиторы будут истерить, но таких масштабов не мыслил.

— А что такого страшного произошло? Что не так с этим Рудиком?

— Проблема не в Рудике, а в боге.

— О как.

— Насколько я знаю из ваших личных дел, — обратился Сем Семыч к нам с Катей, — Вы оба неполноценные попаданцы… не совсем попаданцы…

— Совсем не попаданцы, — завершил Сергей цепочку логического ряда, — Вы не занимали чужие тела, не переносились сознанием. Вы, грубо говоря, обычные эмигранты.

— Спасибо, Сережа, за разъяснение, — с сарказмом поблагодарил Сем Семыч и снова повернулся к нам с Катей, — Но вообще Сергей прав. Если выдерживать точное рассуждение, попаданцами вы не являетесь. Попаданцев в новое тело переносит покровитель, другим словом бог, преследующий какие-то свои интересы.

— Надо же, я как-то над этим не задумывался, — признался я, — Получается, за каждым попаданцем стоит свой бог.

— Вот именно. Бог! А интересы у бога божественные. Бог не станет тратить силу на перенос души в новое тело из-за ерунды. Так что все полноценные попаданцы топчут этот мир не просто так. Каждый выполняет какую-то божественную миссию.

— Теперь понимаю, почему инквизиторы такие параноики. Когда за каждым попаданцем стоит какой-то бог, жди, что кто-нибудь натворит божественных дел.

— Правильно понимаешь, — подтвердил Сем Семыч, — Потому инквизиторы так трясутся, чтобы удержать существующий баланс. А теперь вернемся к Рудику, вернее к той душе, что занимает его тело…

— Эта душа уже трижды заселялась в тело Рудика, — догадалась Катя, — Хотя тело получало повреждения, сильно несовместимые с жизнью.

— Вот именно. Некий бог не жалеет божественной силы. Тратит прорву энергии, чтобы его отрегенерировать, и раз за разом запихивает душу обратно.

— Так-то да. Даже Спасителю было достаточно всего единственного раза воскресения, чтобы создать мировую религию. А тут раз за разом… — я начал осознавать масштаб проблемы.

— Инквизиторы перепуганы не на шутку, — продолжил Сем Семыч, — Уже составляют списки неблагонадёжных. Грозят массовой депортацией. Собираются выкинуть отсюда сразу сотню попаданцев.

— Зачем так много? Что им это даст?

— Хотят показать всем заинтересованным богам, а особенно тому настырному покровителю Рудика, что они настроены серьёзно. Что попыток нарушить сложившееся мироустройство они не потерпят.

— Я так понимаю, мы с Катей в эти списки попадем одними из первых, — удрученно предрек я.

— Даже не сомневайся. Вы уже дважды попадали под запрос на депортацию. За вами придут в первую очередь.

— Ну хорошо. Что делать? Есть план? — я решил, что пора переводить беседу в деловое русло.

— По поводу плана… — Сем Семыч поджал губы и поерзал в своем кресле, — Максим и Катя, поймите правильно. Ни в коем случае не собираюсь на вас давить. Решение вы должны принять сугубо добровольно.

— Сем Семыч, хватит их обрабатывать, — влез Сергей, — Они ребята правильные. Говорите прямо.

— Вот именно, — поддержала Сергея Катя, — Режьте правду матку. Что от нас требуется?

— В тот момент, когда Рудик снова оживёт, его божок покровитель там непременно появится, — сказал Сем Семыч, — И тут вся надежда на магическое видение Максима.

— Что конкретно я должен увидеть?

— В идеале узнать, что за бог покровительствует Рудику. Или хотя бы просто описать его. Если мы сможем идентифицировать этого бога, предъявим его инквизиторам, как главного подозреваемого.

— Как-то странно это. При всем уважении к инквизиции, сомневаюсь, что они смогут депортировать бога.

— Смешно, — оценил Сем Семыч, — Но это уже будет не наше дело. Нам главное доказать собственную невиновность… и кстати, самого Рудика тоже желательно предъявить инквизиторам в целости и живым.

— То есть придется обходиться без осиновых кольев, — сообразил я.

— Вот именно, хватит убивать бедного Йорика… то есть Рудика. Толку ноль, одни страдания. Ну так что скажете, молодые люди?

— А чего тут говорить, надо возвращаться к ворам и соглашаться на сделку. Я прямо сейчас поеду, — сказал я.

— Мы поедем, — поправила Катя

— Кать,