Законы жанра. Том 2 (СИ) - Мусаниф Сергей Сергеевич

— Тебе надо съездить за детьми?

— Ну, и много чего еще, — сказал он. — Сегодня пятница, и обычно у меня не получается работать по выходным, но я обещаю постараться. В течение пары дней результат будет, обещаю.

— Да уж, было бы неплохо, — согласилась я. — Честно говоря, я думала, разговор будет более… сложный.

— Ожидала, что я буду втирать тебе заумную муть про предназначение, тысячеликих героев, кривую развития, катарсисы и вот это вот все? Если очень надо, то я могу.

— Не надо, а то еще в школу опоздаешь.

— И то верно. Мне надо переодеться.

— Мне, наверное, тоже пора.

— Даже кофе не допьешь?

— Допью, пока ты будешь переодеваться.

Ему хватило пяти минут. Он сменил шорты на джинсы, футболку на менее выцветшую, шлепанцы на кеды, а вместо обычных очков надел солнцезащитные. На подъездной дорожке рядом с домом стоял серый пыльный минивэн.

— У тебя не будет проблем с возвращением домой? — спросил он.

— Не должно, — сказала я.

— Тогда удачи тебе, Боб Кэррингтон.

— И тебе.

Мы пожали друг другу руки, и он сел в свой пыльный серый минивэн, сдал задним ходом и медленно поехал вдоль улицы, а я подобрала свой топор и отправилась прорубать путь домой.

Что ж, это была странная встреча и странная беседа, которая вызвала у меня противоречивые чувства, и, наверное, мне следовало задать ему совсем другие вопросы, что-нибудь про смысл жизни и вот этого вот всего, но, наверное, он и сам этого не знал.

Зато он дал мне совет, и, наверное, я буду последней дурой, если им не воспользуюсь.

Вернуться домой оказалось значительно проще, чем найти дорогу сюда. Мои родные, мои друзья, мои незаконченные дела и моя дочь ждали меня в моем мире, и хватило одного символического взмаха топором, чтобы ткань реальности снова открылась, и я оказалась на лужайке заднего двора родительского дома.

Черт, теперь за машиной придется идти…

Но это можно было сделать потом. В первую очередь мне стоило разобраться с собой. С тобой. С нами.

Я вошла в дом, поднялась в свою комнату и села перед зеркалом, и на этот раз не стала отводить взгляд.

Глава 51

Волны, как это водится, с мерным рокотом накатывали на берег.

Солнце палило просто нещадно, и люди вокруг меня были одеты исключительно в плавки и бикини, так что в джинсах и длинной футболке я, наверняка, выглядела странно. Мне было жарко и некомфортно, вдобавок, песок сразу же набился в кеды, но я решила, что потерплю.

Благо, идти было недалеко.

Метров пятьдесят.

Он сидел в шезлонге, установленном почти у самой линии прибоя, и пил холодный дайкири. На нем были только широкие шорты, и, судя по устойчивому загару, он одевался так уже достаточно долгое время.

— Наслаждаешься заслуженным отдыхом? — спросила я, остановившись рядом с ним.

Он повернул голову и даже снял темные очки, чтобы получше меня рассмотреть. Наверное, думал, что я мираж или что-то вроде того.

Но тут ему не повезло, это был не мираж или еще какая-нибудь оптическая иллюзия.

— Боб?

— Вот это поворот, да?

— Что-то случилось в ТАКС?

— Не знаю, я там больше не работаю.

— Но это же не случайность, да? Вряд ли бы ты решила отдохнуть и поселилась в том же отеле… Морри с няней?

— Брось прикидываться, Ленни, — попросила я. Мне не очень хотелось играть в эти игры.

Он изменился в один миг. Это были не очень значительные изменения, и посторонний наблюдатель, наверняка, ничего бы не заметил, но я заметила. Улыбка, все такая же широкая, из дружелюбной превратилась в хищную, черты его лица чуточку заострились, и хотя он по-прежнему расслабленно растекался по шезлонгу, я чувствовала, что он готов к драке и прыжку.

— Как ты поняла? — спросил он.

Видимо, ему тоже надоело играть.

Пока я рассказывала, изображение по ту сторону менялось. Зеркальная я то делала вид, что внимательно меня слушает, то демонстративно зевала, прикрывая размалеванный рот рукой, то начинала беззвучно хохотать, то смачивала палец в слюне и рисовала фальшивые слезы поверх грима.

Когда я наконец-то закончила (за окном к этому моменту уже стемнело, и мне пришлось включить в комнате свет), она уселась в ту же позу, что и я, и просто на меня уставилась.

— Пора это заканчивать, — сказала я и протянула руку к зеркалу.

Она не шевельнулась, просто продолжала смотреть на меня своими огромными нарисованными глазами. Зрелище было жуткое.

Я коснулась зеркальной поверхности, она была гладкой и оказалась прохладной наощупь, но больше ничего не произошло.

Возможно, я что-то делаю не так? Возможно, должен быть какой-то другой жест, какой-то другой символ. Возможно, нужно просто разбить это зеркало к чертовой матери, чтобы ей просто было некуда деться…

Я пожалела, что выбрала для своей затеи родительский дом. Ломать здесь мебель и бить стекла мне совершенно не хотелось.

— Да какого черта? — вопросила я.

И тогда она со мной заговорила. Впервые с того момента, как вообще поселилась в моей голове.

— А если я не хочу? — спросила она.

— Ты же сам мне рассказал, — напомнила я. — В той своей предувольнительной речи про законы жанра. Главный злодей прямо таки обязан быть знакомым персонажем. Нельзя просто так вытащить Кроули из табакерки и назначить его вселенским злом. Кроме того, главный злодей должен относиться к числу тех, кого заподозрят в последнюю очередь. И на фоне столь очевидного Смита ты выглядел просто невинной овечкой или ангелочком, которому только крылышек и не хватает.

— И это все, что у тебя есть? — спросил он. Голос все еще принадлежал моему старому знакомому Ленни, но интонации больше напоминали о Кроули.

— Еще у меня есть твой почерк, — сказала я. — Смит по моей просьбе провел каллиграфическую экспертизу, и она подтвердила то, что я и так знала. Благо, образцов твоего почерка в ТАКС было много. Ты постарался, написал ту запись в Черном Блокноте левой рукой, но характерное написание буквы «Д» тебя выдало.

— Я мог бы убить Реджинальда Гарднера многочисленными способами, которые не оставляют следов, — сказал он. — Но как бы ты тогда узнала, что это я?

Я знала, что это не мог быть Кроули. Точнее, что это не мог быть только Кроули. Во время части событий, которые приписывал себе в заслуги демон Вот-Это-Поворота, Кроули сидел в тюрьме.

А еще тот, кого я не знала, изучил меня слишком хорошо. Так хорошо, как нельзя изучить человека, наблюдая его откуда-то со стороны.

И он должен был быть близок не только ко мне, но и к ТАКС. Человек со стороны не смог бы использовать Аманду, не смог бы устранить Мозеса, чтобы больше никто не мог отследить Черный Блокнот, много чего не мог бы…

— Ну и где же черные «эскалейды»? — поинтересовался Ленни. — Где вертолеты и спецназ? И, самое главное, где же твой топор, Боб?

— Я сюда не драться с тобой пришла.

— А зачем? — он сделал глоток «дайкири». — Подожди, дай мне угадать. Ты снова будешь задавать те скучные и предсказуемые вопросы про свою дочь? И что ты готова предложить мне за информацию о ней? Ты же знаешь мою цену. Готова ли ты заплатить?

— Нет.

— Нет? — вот тут он, кажется, искренне удивился. — А как же твои материнские чувства? А что, если твою дочурку сейчас пичкают какими-нибудь мутагенами, пытаясь вырастить из нее то, что не получилось из тебя? Неужели тебя это не гложет? Неужели ты не хочешь этого знать?

Конечно же, я хотела. Но у меня было слово автора, что Морри вернется ко мне, и если не верить этому парню, то кому тогда вообще можно верить?

— Ты лжец и манипулятор, — сказала я. — И даже если ты мне что-то и скажешь, ты знаешь, что я не смогу проверить твои слова прямо сейчас, а значит, есть почти стопроцентная вероятность, что ты соврешь и попытаешься манипулировать.

— Ты не хочешь драться и отказываешься торговаться, — сказал он. — Тогда зачем ты пришла?