Тайна исчезнувшей колонии - Ольга Хараборкина

розовые очки, и напротив стоял фанатик прогресса, а не полезный человек.

— Мир не станет лучше, Оскар, — тяжело вздохнул я и развернулся, чтобы уйти. Это был бесполезный разговор, на который я потратил время.

— Иди, Хейг. И запомни, что этот мир изменится к лучшему. Колесо прогресса не остановить, мы изменим Тетис, так чтобы технология правила им. К сожалению, дружище, ты этого не увидишь, — уже вслед бросил он высокопарную фразу.

Я даже внимания не обратил на его слова, Белоручка умел говорить и говорил много, поэтому слушать всякую чушь, вылетавшую из его рта, не имело смысла.

Мне же предстояло еще несколько неприятных разговоров, которые в любом случае состоятся, поэтому тратить время на Крофа — глупость.

Глава 19

Перед глазами проплывали ветви деревьев, обвитые лианами, кое-где виднелось небо сквозь густую массу зелени. Казалось, что я лечу в воздухе, но чьи-то голоса и тяжелое дыхание людей, говорило о том, что меня несли. Неожиданное пробуждение, хотя я вообще думал, что моя жизнь в мире Тетис закончилась. Тело отзывалась тупой болью, а в некоторые моменты, когда носилки, на которых меня тащили дергались, простреливало острой. Хорошо, что остался жив.

— Вы пришли в себя, Эйдан, — перед глазами появилось лицо преподобного Бейли. Его понимающая улыбка злила, но сил не было, чтобы это показать.

— Не уверен, Ваше лицо мне могло присниться только в кошмаре, — произнес я в ответ. Горло саднило, и голос оказался скрипуч, как старая не смазанная дверь. Похоже я провалялся без сознания, как минимум день.

— Воды? — заботливо предложил Бейли, и тут же помог мне ее выпить. — Вы помните, что произошло?

— Смутно, — тихо проговорил я. В голове была мешанина из образов, но главное я уловил четко — лорд Оукман одно из чудовищ Южного материка, а его птенцы — самые настоящие шакалы.

— Вы сами виноваты, Эйдан, — укорил меня святоша. — Лорд Оукман человек старой эпохи, мало того его воспитывали как представителя древней крови. Перед ним простые смертные должны отводить взгляд и чувствовать свое ничтожество.

— Говорите, так, будто выучили, — сарказм единственное, что у меня осталось целым, после того, как кучка магов чуть не забили меня до смерти, как дворового пса.

— Читал протокол допроса… Ах, простите! Оговорился! Протокол разговора с Его сиятельством. Так вот, я процитировал его слова, — преподобный Бейли находился в приподнятом настроение и заливался соловьем. Странно видеть человека, проповедующего всепрощение и любовь к ближнему, который радуется чужой боли.

— Что он еще сказал? — спросил я, но на самом деле мне было это безразлично. Лорд Оукман потерял ко мне интерес, а значит я был не нужен. Забавный зверек надоел, его надо убрать.

— Итог един. Что его забьют в Круге чести, что за бараком, так пусть детишки повеселятся, — просветил меня Бейли.

— Ясно, почему-то так и думал. Сильно меня помяли? — вопрос, пожалуй, самый главный в сложившейся ситуации.

— Вам повезло, что среди моих людей есть целители, Эйдан. Вы так презираете Церковь, а только она протянула Вам руку помощи в тяжелый момент, — закинул удочку он. Знаем, проходили — мы помогли тебе, а ты сделай что-то для нас.

— Разве это не завет по которому живет Церковь? Помогать бескорыстно и с чистым сердцем, — губы сами собой растянулись в кривой улыбке.

— Вы встанете на ноги через пару дней, — все благодушие преподобного Бейли испарилось в миг. Неприятно, когда противник наносит удары твоим же оружием.

— Могу сказать только спасибо за милосердие Церкви. Правильно говорят, что сердце веры бьется для всех страждущих, — носилки дернулись: один из мужиков не удержался и заржал.

— Мистер Хейг, сейчас мое бесконечное терпение даст трещину, — мягко заметил Бейли. — Вы хоть понимаете, как мне обязаны?

— Кто меня спас? — этого, к сожалению, не помнил. — И почему Рамзи позволил этот беспредел?

— Начну с последнего вопроса, если Вы не возражаете. За несколько часов до трагедии приключившейся с Вами, произошло убийство некого Кевина Дерби. В то время, как Вы сладко спали, молодой проводник погиб, и в его вещах не оказалось семейного артефакта, — он охотно делился информацией.

— Погодите, но каким образом меня без суда обвинили в случившемся? — я уже понимал, что разгорячённые молодые маги просто нашли козла отпущения, а мистер Рамзи закрыл глаза на их бесчинства, чтобы не нарушить хрупкий мир, установившийся после крушения поезда.

— Вы, видимо, подзабыли, что мистер Дерби вызвал Вас на поединок, — мягко пожурил меня Бейли.

— Я его даже не знаю! — мое искреннее возмущение слышали все, кто шел рядом.

— Не гневите Равновесие ложью, Эйдан, — укорил меня Бейли.

— Кто такой этот Кевин Дерби? — не помнил я этого имени. Лицо преподобного вновь появилось надо мной. Решил заглянуть мне в глаза, чтобы понять вру я или нет.

— Надо сказать целителям, что у Вас провалы в памяти. Голова не болит? — заботливая сиделка в лице Бейли — это что-то из разряда ужасов.

— Прекратите! — неожиданно голос прозвучал громко.

— Как хотите, Эйдан, — сыграл обиду преподобный и исчез с поля моего зрения. Спасибо, Равновесие!

— Мне не требуется наигранная забота абсолютно чужого мне человека, — я злился и не скрывал этого.

— Знаете, Эйдан, все почему-то видят во мне чудовище, а я ведь честный и добрый человек. Да, я борюсь, за человеческие души, чтобы они не погрязли в грехах. И какой воин не обагряет кровью руки в жестокой войне? — Наверное, я должен был с ним согласится, пожалеть. Но никакого желания не возникло, каждый выбирает сам, чем ему заниматься. Мало того, Александр Бейли принадлежал к людям, которые борются за идею, уж больно воодушевленно он говорил, чувствуется верил в произнесенные слова. Подобные личности опасны, потому что никого не пощадят.

— Так, кто такой Кевин Дерби? — напомнил ему на чем мы остановились, пока его не унесло в далекие дали.

— Молодой проводник, который находился в подчинении мистера Парсона, когда началась атака мертвецов. Вы с ним общались, и он пригласил Вас в Круг чести, — охотно поведал мне Бейли.

— Ах, это тот болтливый сопляк, — наконец, я вспомнил о ком шла речь. Оказывается, теперь обмолвиться с кем-то парой слов