Крыса, загнанная в угол - Олег Анатольевич Сидоренко

– Я возле кафе «На объездной»! – ответил Попелюх.

– Мы чуть проскочили! – проинформировал голос. – Пройдите вперед пятьдесят метров, пожалуйста! Здесь, на опушке леса зона отдыха! У нас синий «Мерседес-Спринтер».

– Я сейчас буду! – ответил Родион, и направился по обочине в предложенную сторону.

В это время он вспомнил совет, данный ему Олегом Анатольевичем. Не долго думая, Род снял с «Самсунг» заднюю крышку и вынул с него батарею. Затем, все запчасти аккуратно засунул в карманчик рюкзака. Осталось определиться с «айфоном».

По краю дороги в асфальтированном «отстойнике» припарковалась колонна «фур». Водители машин находились на улице рядом, перекуривали и обсуждали какие-то свои вопросы.

Проходя мимо дальнобойщиков, Родион услышал:

– Столицу, лучше, обойти ночью, по объездной. К утру будем на границе!

« – В ту сторону у нас две границы. Значит, идут на Россию, или Беларусь. Это хорошо!» – Решил Попелюх. Он был уверен, что «эсбэушники» уже начали его искать, и как они будут это делать – Родион представление имел. А вот как прятаться, когда тебя ищут – представление было чисто теоретическое. Но то, что личный телефон – хорошая подсказка для поисков – он уже убедился, наблюдая за работой Влада.

« – Чем меньше подсказок – тем лучше!» – решил Попелюх.

Он перешел на ту сторону колоны, которую не просматривали водители. Полуприцепы были затентованые и опечатаны. Но, на одном тенте, чуть выше борта, виднелось небольшое прорванное отверстие. Проходя мимо «фуры», Родион поднял руку и просунул в дырку свой «айфон». Звука падения телефона он не слышал.

« – Наверное, упал на что-то мягкое! – решил удовлетворенно Попелюх. – Ну, счастливой тебе дороги! – пожелал он своему «любимчику». – Привет России! Если, конечно, доедешь. Хотя, врятли! Тебя высадят раньше!».

Синий «бус» «Мерседес» стоял на площадке возле беседки. Пассажиры выходили с туалета, который расположился на краю леса. Чуть размяв ноги, они снова рассаживались на свои места. Родион подошел к водителю и отдал оговоренные заранее двести гривен за дорогу. Дождавшись, пока все разместятся, он занял свободное место возле окна в заднем ряду.

Молдавский автобус оказался не кустарной переделкой, а настоящим заводским «грузопассажиром». Шесть сидений, размещенных за водителем, позволяли удобно откинуть назад спинку кресла и вытянуть вперед ноги. Отличная шумоизоляция салона поглощала звуки с улицы и грузового отсека. Слегка тонированные окна, пропуская внутрь солнечный свет, превращали его в мягкую уютную подсветку, и с помощью ненавязчивой вентиляции, не давали нагревать воздух внутри кабины.

Попелюх засунул рюкзак на полку, а сам расположился в кресле. Как только затылок коснулся подголовника, голову пронзила боль.

« – Черт! – про себя выругался Родион, ощупывая под бейсболкой рану на макушке. Пальцы почувствовали, как кровь просачивается сквозь слипшиеся в корку волосы. – Чем Баразин меня стукнул? Скорее, всего, кастетом. Или, рукояткой пистолета. Там, наверное, порядочное рассечение. В Столице обязательно схожу к врачу. Возможно, надо будет накладывать швы. Да, и голова болит не на шутку. Хоть бы сотрясения небыло!».

Попелюх достал с кармана упаковку мокрых салфеток. Вынул одну и протер измазанные кровью пальцы. Оттирались они плохо – кровь была густая и липкая. Пришлось потратить еще пару салфеток.

Автобус тронулся и начал плавно набирать ход по вновь отремонтированной дороге. Неизношенная, хорошо отрегулированная подвеска «Мерседеса», мягко проглатывала неровности шоссе, и легким покачиванием убаюкивая пассажиров.

За окном остался поворот на «Вервольф» и Стрижавку. Закрыв глаза и положив голову набок, Родион попытался успокоиться. Но, «успокоится» – выходило слабо. Методикой самовнушения он не владел, а самоуговоры, что «все будет хорошо», не действовали. Чувство тревоги вибрировало в организме мелкой дрожью. В памяти всплыло данное отцу обещание сто раз подумать, прежде, чем что либо сделать. Род вспомнил, как лежа на полу у ног мертвого Тишанина, подумал, что если бы его вчера убили – то он никогда бы об этом не узнал. И это, как бы, не страшно. Но, было страшно даже подумать, какое горе «накрыло» бы его родителей! Ему стало моторошно от одной этой мысли. Только сейчас, в тишине автобуса, Родион почувствовал страх, от которого по телу побежали мурашки. Он кожей почувствовал, в каком каждодневном ужасе останутся жить его отец и мама, если с ним что ни будь случиться.

« – Нет! Надо прекращать ныть! – Попелюх попытался взять себя в руки. – Вот с такими мыслями – как раз и может что-то случиться! Надо продумать, как Темчинко и компания могут меня «достать», и что мне делать, что бы этого не случилось. Чего они боятся больше всего? – задал себе вопрос Родион. И сам же себе ответил: – Правильно! Огласки! Документы о причастности Тишинского, Темчинко и Ко к покушению на президента есть только у меня! Если «эсбэушники» слышали мой разговор с Полуяном – они понимают, что я иду до конца. И у них, теперь, нет выбора – им нужны оригиналы документов, и им нужен я, что бы уничтожить всю информацию на серверах. Если бумаги можно забрать у мертвого, то информацию с «нэта» могу удалить только я. Пароли подобрать, конечно, можно. Но, надо знать к чему! А это, опять таки, знаю только я. Значит, я им нужен живым! И это уже хорошо! Но, для этого меня надо поймать! А как? Объявить в розыск, как сказал Темчинко? А если меня первым задержит полиция, и я выложу им всю информацию?! Так они рисковать не могут! Значит, будут пытаться вычислить, где я могу быть в Столице… Если, конечно, они не просчитают этот автобус…Надеюсь, что мой «айфон» в кузове «длинномера» собьет их с толку».

Глава 23

Вечера того же дня. 19.30

Родион попросил водителя высадить его возле «Житомирской». Движение на Воздухо-флотском было вечерним, насыщенным. Обочина не пустовал. К ней, словно к речному причалу, все время то швартовались, то отваливали корабли и кораблики в виде легковых автомобилей, грузовиков и автобусов. На освободившееся место сразу претендовало несколько желающих. Не смотря на это, молдавский «бусик» припарковался удачно – за пару десяток метров от входа в метро. Со всех пассажиров Родион высаживался один – и времени это много не заняло. Выскочив на тротуар, он развернулся и махнул рукой водителю.

Было около семи вечера. Апрельские сумерки потихоньку обволакивали Столицу, пытаясь бороться с иллюминацией городского освещения. Народ вливался в «подземку» хаотично, а «вытекал» с нее по распорядку прибывающих в метро поездов.

Сегодня был первый вечер без комендантского часа. Но, военных на улицах меньше не стало. Патрули нацгвардии, состоящие из «срочников», караулили входы и выходы с метро,